Уоллис провела весь день и всю ночь за написанием, исправлением и редактированием статьи. Как ей казалось, получилось идеально, и, без сомнения, она должна была легко получить эту должность. Как только забрезжил рассвет, Уоллис отнесла свой волшебный конверт с эссе на почту. Через несколько недель она получила ответ из журнала. Ее благодарили за проявленный интерес и усердие и сообщали: ввиду того, что ее статья не соответствовала их высоким стандартам, ее кандидатура с конкурса снята. Несомненно, это был сильный удар по самолюбию Уоллис, и она бросила идею когда-либо еще отвечать на объявления о вакансиях, так как с детства не терпела ни отбора, ни конкуренции, ни тем более отказа.
6 декабря 1927 года судья Джордж Флетчер принял долгожданное решение о разводе Уоллис и Уинфильда. Окончательные бумаги подписали четырьмя днями позже, и Уоллис вновь стала свободной женщиной.
В начале 1928 года Уоллис переехала жить в Нью-Йорк для возобновления отношений с Эрнестом Симпсоном. Тогда супруга Эрнеста Доротея находилась в Париже с целью поправки здоровья, и Уоллис, конечно, не преминула воспользоваться ее отсутствием в своих интересах. К тому времени Эрнест и сам сдался – он понял, что сохранять брак только ради детей в ущерб своей жизни он больше не может, и сделал Уоллис предложение выйти за него замуж, как только будет закончен его бракоразводный процесс с Доротеей. Проведя несколько дней в раздумьях, Уоллис ответила согласием.
Не сказать, чтобы Уоллис стремилась вновь стать чьей-то женой. Она с ужасом вспоминала неудачный первый брак с Уинфильдом, который был расторгнут всего месяц назад, но финансовая и социальная стабильность замужней женщины сильно прельщали ее. Уоллис написала матери письмо, в котором рассказывала об Эрнесте:
“…Я очень увлечена им. Он очень добрый человек, с которым после такого контраста [имеется в виду Уинфильд. – прим. авт.] очень приятно находиться рядом. Я не могу всю оставшуюся жизнь быть в поиске. Я так устала бороться со всем одна, без гроша в кармане. Кроме того, мне уже тридцать два года… и шанс, что мне еще раз удастся так удачно выйти замуж, очень невелик, когда вокруг столько молодых девушек”.
Вспоминая о недавно полученном наследстве и обилии богатых друзей, готовых содержать Уоллис, вряд ли приходится говорить о недостатке денег, однако она была иного мнения.
Супруги Роджерсы, у которых Уоллис чуть меньше года гостила в Пекине в 1925 году, снова вернулись в Европу, остановив свой выбор в этот раз на Каннах. Они вновь звали ее к себе, и Уоллис без зазрения совести опять решила злоупотребить их гостеприимством. В это время Эрнесту нужно было уехать по делам в Лондон. Вопрос был решен.
Вилла Роджерсов Лу Вей была расположена в живописном месте – дом стоял на горе, к северу от Канн, из его окон открывался восхитительный вид на лазурный берег Средиземного моря. С каменной террасы вниз спускалась лестница, ведшая в дивный сад, где среди пальмовых и кипарисовых деревьев цвели розы и жасмин. Эта поездка была прекрасной возможностью для Уоллис расслабиться, еще раз все взвесить и принять окончательное решение, готова она вновь связать с мужчиной свою жизнь или нет. Ответ, как и в первый раз, был утвердительным.
Лондонский филиал компании Симпсонов стремительно развивался, что требовало личного присутствия Эрнеста в Англии. Вопрос о его возвращении в США в ближайшее время не стоял. К слову, и сама Уоллис вряд ли была бы рада очередным отношениям на расстоянии. Эрнест был счастлив, когда Уоллис написала ему о готовности последовать за ним и жить вместе в Великобритании.
В конце мая 1928 года Уоллис переехала в Англию, поселившись в небольшой квартирке в Лондоне. По законам приличия того времени мужчина и женщина не могли жить вместе, пока не оформят свой союз законным путем, даже в том случае, если они уже были официально обручены. Пока Уоллис и Эрнест ждали благоприятного времени для свадьбы, он старался сделать все, чтобы порадовать любимую и чтобы часы, остававшиеся до сладостного мгновения, когда он объявит ее своей супругой, бежали быстрее. Так, практически сразу по приезде Эрнест купил Уоллис желтый кабриолет “Лагонда турер”, предоставил личного водителя по имени Хьюгес и обеспечил ее финансово, чтобы его невеста ни в чем себя не ограничивала.
Уоллис и Эрнест поженились 21 июля 1928 года в Лондоне. На бракосочетании, кроме отца Эрнеста, других родственников или гостей не было. Этот брак не был ни для одного из молодоженов первым, поэтому пышно его решили не отмечать. На Уоллис было ярко-желтое платье в пол и голубая накидка, сшитые на заказ в Париже. После быстрой церемонии новоявленные супруги выпили шампанского, позавтракали в отеле “Гросвенор”, затем сели в свой новый кабриолет и отправились во Францию провести там медовый месяц.
Они прожили неделю в Париже, посещая музеи, театры, наслаждаясь погодой и обществом друг друга. Куда бы они ни ходили, Эрнест продолжал удивлять Уоллис своими глубокими знаниями в искусстве и архитектуре; оказалось, что он свободно владеет французским. Многие годы спустя Уоллис, описывая своих мужей в мемуарах, говорила, что они отличались друг от друга, как день и ночь: Эрнест был спокойным, предсказуемым, уравновешенным и покладистым, чего совсем нельзя было сказать о Уинфильде. И теперь, впервые за многие годы, она наконец-то почувствовала себя по-настоящему защищенной.
Первым жилищем молодоженов, не считая их короткого проживания в отеле, был большой трехэтажный дом из красного кирпича на Беркели-стрит, 12, который они снимали у леди Чишем. Его помогла им найти сестра Эрнеста, миссис Керр-Смайли. Дом был обставлен роскошной мебелью с шелковой обивкой, на стенах висели картины известных мастеров, и это жилище было куда красивее, чем те, где Уоллис приходилось жить прежде. Здесь они провели целый год, после чего переехали в соседнее, более престижное здание, где сняли квартиру.
Поначалу Уоллис было сложно приноровиться к новой жизни. Ее смущал британский акцент, ритм жизни и правила этикета. Некоторые диалекты она и вовсе не понимала. И тогда на помощь ей пришла сестра мужа, Мод Керр-Смайли. Она объясняла Уоллис, как следует себя вести в высшем британском обществе, и учила, что принято называть всех подряд “дарлинг”
[32]. Уоллис сразу же прониклась глубоким уважением к этой женщине, особенно после того, как узнала, что именно в ее доме несколько лет назад принц Уэльский Дэвид (будущий король Англии Эдуард VIII) был представлен женщине по имени Уинфред (Фреда) Дадли Уорд, после чего та стала его постоянной спутницей на всех званых приемах на протяжении почти шестнадцати лет и самой известной из его любовниц до Уоллис. Об этом писали все лондонские газеты, которые Уоллис с любопытством читала.
Однако в 1929 году Фреда уступила место сопернице, Тельме Фернесс, о которой упоминалось ранее. Тельма была любовницей принца вплоть до 1934 года. К слову, все женщины Дэвида были замужними, и их насчитывалось немало. Выбирал ли он их из тех соображений, что на замужних ему не придется жениться, даже имея с ними интимную близость, или потому, что они были более опытными – ведь в большинстве своем они были гораздо старше его.
