Таким было начало покорения Уоллис высшего общества Великобритании и ее вхождения в круг людей, в жилах которых текла “изысканная” королевская кровь.
В начале января 1931 года в доме супругов Симпсонов раздался телефонный звонок, который не только полностью перевернул жизнь Уоллис, но и повлиял на историю Великобритании. Консуэлла и Бенджамин Зау были приглашены Тельмой Фернесс на выходные в имение ее мужа Мелтон Моубрей в Лестершире. Предполагалось провести время за охотой и в приятном общении в узкой компании. Почетными гостями были принц Уэльский Дэвид и его брат Георг (1902–1942; имел титул герцога Кентского с 1934 по 1942 год).
Супруги Зау выступали в качестве эскорта и официальных компаньонов, дабы нейтрализовать неловкость ситуации романтической встречи Тельмы с наследником престола.
Но случилось непредвиденное – мать Бенджамина, находившаяся в то время в Париже, почувствовала сильное недомогание и была вынуждена обратиться к сыну за поддержкой. К сожалению, ввиду неотложных дел сам Бенджамин отправиться во Францию не мог, и его супруга Консуэлла великодушно предложила свою помощь, пока он не освободится и не приедет туда. Это нарушало намеченный план выходных, так как в списке гостей теперь не доставало одной семейной пары. Конни попросила Уоллис и Эрнеста любезно согласиться заменить их и провести выходные в компании принцев. Уоллис колебалась, ей нужно было время, чтобы все обдумать. Несмотря на то, что среди ее знакомых уже числились представители королевской крови, это не были прямые наследники королевских династических линий, и она не знала, как следует себя вести в обществе будущего монарха. Она даже не помнила, как нужно правильно делать реверанс, что являлось неотъемлемой частью этикета в общении с королевскими особами, – последний раз она делала реверанс на “Балу холостяков” в 1914 году, во время первого официального выхода в свет.
Уоллис запаниковала, но Эрнест и слышать не хотел об отказе, так как рассматривал приглашение как пропуск в “высшую лигу”, особенно учитывая то, что в последнее время дела в его компании шли из рук вон плохо в результате биржевого краха 1929 года и последовавшего за ним всемирного экономического кризиса и Великой депрессии в США. Если бы ему удалось выстроить дружеские отношения с принцем, королевская протекция и поддержка была бы совсем не лишней.
К слову, тот факт, что Симпсоны смогли приобрести в собственность роскошную квартиру в центре Лондона и иметь такую прислугу, наводит на мысль о сомнительности шаткости их материального положения, ведь это событие пришлось как раз на самый пик мирового финансового обвала. Особенно странным представляется то, что Симпсоны владели англо-американским корабельным бизнесом и от состояния экономики США зависели напрямую. Некоторые из британских биографов Уоллис вскользь упоминают, что в 1929–1930-х годах Симпсоны сильно нуждались в средствах и фирма Эрнеста находилась буквально на грани банкротства, но при этом ни один из них не задается вопросом, каким же образом им в то время удавалось вести роскошную жизнь в Англии. С другой стороны, в доказательство стесненного материального положения можно привести письма Уоллис к ее тете Бесси. Уоллис сухо благодарит родственницу за присланный ею денежный чек на Рождество и замечает, что он был для них очень своевременным. Зачем состоятельной женщине, которая может позволить себе горничных, дорогие наряды и изысканный антиквариат, принимать деньги от не столь уж богатой тетушки?..
Любопытно, что нет достоверной даты первого знакомства Уоллис и Эдуарда, так как они специально путают цепочку событий в своих мемуарах, что замечено практически всеми их биографами и исследователями. В своих воспоминаниях, впервые изданных в 1951 году, Эдуард уклончиво называет начало зимы 1931 года как время первой встречи с супругами Симпсонами. Это же дублируется и в книге его официального биографа Филиппа Циглера, а также в мемуарах некоторых современников. Однако Уоллис в своих мемуарах, изданных в 1956 году, ссылается на осень 1930-го, делая при этом оговорку, что Эдуард ввиду своей королевской привычки не придавать значения таким мелочам, как запоминание дат и имен, неправильно назвал осень 1931 года временем их знакомства. Этим утверждением Уоллис еще больше запутала дело, ведь Эдуард осень 1931 года вообще не называл – по его словам, это была зима 1931-го. К тому же, учитывая его внимательность к каждой знаменательной дате, связанной с Уоллис, что подтверждается многочисленными интимными гравировками и датами на украшениях, которые он дарил ей, складывается впечатление, что упрек Уоллис в его забывчивости не имеет основания.
С другой стороны, мемуары Эдуарда и его ссылка на начало зимы 1931 года… Что, казалось бы, могло вызвать здесь сомнения? Однако существует одно важное обстоятельство: он писал о том, что его первая встреча с Уоллис произошла сразу же после его возвращения из тура по Южной Америке. Подробно изучив этот период, я обнаружила, что в нескольких газетах 1931 года, в которых публиковались статьи об этой поездке, упоминаются конкретные даты – она проходила с 15 января по 29 апреля 1931 года
[39], причем Эдуард ездил не один, а в сопровождении своего брата Альберта, герцога Йоркского (будущего короля Георга VI). Таким образом, принц не мог встретиться с Уоллис после этой поездки, так как в середине января 1931 года он ее еще вообще не совершал.
Есть и еще один интригующий факт – ни одна из газет-гигантов, таких как “Таймс”, “Гардиан”, “Дейли Мейл” и прочих, не упомянула тур принцев ни на одной полосе, что представляется весьма странным и загадочным, так как газетные магнаты не упускают ни малейшей возможности, чтобы упомянуть членов королевской семьи в хронике, а уж такую длительную и значимую поездку сразу двоих наследников британской монархии они совершенно точно проигнорировать не могли, если только им не было дано на это официального указания.
Итак, опираясь на исследования Филиппа Циглера, можно утверждать, что 10 января 1931 года состоялась первая встреча Уоллис и принца Дэвида, будущего короля Эдуарда VIII. Консуэлла уверяла Уоллис, что все пройдет отлично и что всем известно, что принц Уэльский всегда относился к американцам с большим интересом. Уоллис же терзали сомнения: она знала, что главными объектами обсуждения в предстоящие выходные станут охота, прогулки на лошадях и монархия – темы, о которых Уоллис имела самое отдаленное представление. Но, тем не менее, после длительного телефонного разговора с мужем Уоллис согласилась, что в проведении выходных в компании королевских особ больше положительных моментов, чем отрицательных. В итоге супруги Симпсоны с удовольствием приняли приглашение. Спустя несколько часов Тельма Фернесс позвонила Уоллис с благодарностью за то, что они нашли возможность составить им компанию, заменив ее сестру на вечере, и помогли выйти из щекотливого положения, в котором она могла бы оказаться, оставшись с наследником наедине. На субботний ужин ожидалось около тридцати гостей, после ужина планировалось провести вечер за игрой в покер и потягиванием терпких сигар. Кроме наследника и четы Симпсонов, больше никто не должен был оставаться на ночь, поэтому их присутствие было этически необходимым.
