Не в силах больше терпеть ненавистные Багамские острова, ставшие для Виндзоров тюрьмой, хотя Уоллис в своих мемуарах, описывая их пребывание там, и называет этот период “пятью плодотворными годами”
[145], 15 марта 1945 года Эдуард подал в отставку, и уже 2 мая герцог и герцогиня покинули Багамы навсегда. Они бежали из Нассау без сожаления и без оглядки. Единственное, о чем жалела Уоллис, так это о загубленных годах, в течение которых она могла бы достойно блистать в Европе.
Так или иначе, знаменитый бывший король, который сулил островам перемены, не привнес на Багамы ничего, кроме череды скандалов, если не считать осуществления двух незначительных законопроектов.
После отставки Эдуарду предложили стать губернатором Бермудских островов. Он только раздраженно усмехнулся и не принял это “заманчивое предложение”. Герцог планировал стать новым губернатором Австралии и намекал на это еще в мае 1943 года при встрече с Уинстоном Черчиллем в Вашингтоне на приеме у президента Франклина Рузвельта (1882–1945). Эдуард считал, что ему неплохо бы уже получить и повышение, но, очевидно, премьер-министр не понял герцога, так как Бермудские острова были не только меньше Багамских, но и находились значительно дальше от Соединенных Штатов. Таким образом, Эдуард не только не получил повышения, которого так ждал, но и столкнулся с тем, что ему предложили спуститься еще на одну карьерную ступеньку ниже, что было ударом для его чувства собственного достоинства.
Через пять дней Виндзоры уже были во Флориде – свободные и вновь никому не нужные. А примерно в это же время в Лондоне король Георг VI и королева Елизавета в окружении прочих членов королевской семьи и, конечно, главного британского лидера Второй мировой войны Уинстона Черчилля, стоя на балконе Букингемского дворца, приветствовали лондонцев, ликующих по случаю победы и окончания страшной кровопролитной войны.
Обобщая, нужно сказать, что пять лет, проведенных Уоллис и Эдуардом на островах, были для них интересным временем, а может быть, это и вовсе были их самые счастливые годы. Они занимали высокое положение в обществе, с ними советовались и следовали их решениям. Кроме того, если не брать в расчет летних месяцев, когда жара прямо-таки изматывала, багамский климат был достаточно умеренный и благоприятный. Вскоре после приезда туда в 1940 году Виндзоры сделали все, чтобы их новая жизнь ничем не отличалась по комфорту от французской: в их распоряжении находился огромный дом с обширной парковой зоной, бассейнами и многочисленным обслуживающим персоналом. На Багамах Уоллис удалось проявить себя в качестве хорошего организатора. Тогда же она издала и свою первую книгу по кулинарии – с южными рецептами, предисловие к которой написала Элеонора Рузвельт (1884–1962)
[146]. Как и прежде, их окружали друзья и роскошь, они вызывали к себе живой интерес, за ними наблюдал весь мир, и, понимая это, они хотели произвести достойное впечатление.
25. Конец знаменитой истории любви
Уоллис и Эдуард вернулись во Францию лишь в сентябре 1945 года, опасаясь, как объясняла герцогиня, отголосков последних военных действий, шедших на тихоокеанском пространстве. Все время до этого они путешествовали по Америке; навестили и старую тетушку Бесси, которая, сломав бедро, уже долго была прикована к постели. Но это, как и многое другое в ее жизни, не уничтожило ее дух, и она прожила до ста лет
[147].
Съемный дом Виндзоров на бульваре Суше в Париже оказался не тронутым войной, так как находился сначала под охраной американского посольства, а затем перешел под швейцарское управление. Но договор аренды между владельцем и съемщиками был действителен только до тех пор, пока собственник особняка не пожелает продать его, а собственник как раз и продал его, когда Виндзоры были в Нассау. И, поскольку герцог и герцогиня не отреагировали на выгодное предложение выкупить дом, он перешел к новому владельцу, который сдавать его не собирался. Виндзорам, как только они вернулись в Париж, пришлось в скором времени переехать в отель “Ритц”.
Следующие несколько лет Уоллис и Эдуард прожили в небольшом съемном особняке на Руа де ла Фазандерье, 85. Там они задержались до 1953 года, пока французское правительство не даровало им имение (оно позже стало называться Дом Виндзоров
[148]), расположенное в Булонском лесу, в обмен на символическую годовую арендную плату в двадцать пять франков. Это имение – собственность парижской коммуны и выделялось Уоллис и Эдуарду пожизненно (1953–1986). После смерти Уоллис имение возвращено городу. В настоящее время Дом Виндзоров передан миллионеру Мухаммеду Аль-Файеду, подписавшему соглашение с Парижем об аренде на пятьдесят лет. К слову, доподлинно известно, что 31 августа 1997 года перед автокатастрофой принцесса Диана и сын миллионера Доди Аль-Файед находились в этом поместье около получаса и именно оттуда выехали навстречу своей смерти.
Юг Франции все еще находился под оккупацией союзных армий, и въехать обратно на виллу Шато де ля Кру не представлялось возможным вплоть до декабря 1945 года. Однако этому имению повезло меньше, чем парижскому дому на бульваре Суше, поскольку там долгое время базировалось одно из подразделений итальянской армии Муссолини. Многое в доме было разорено, но что-то все же осталось нетронутым – некоторые картины, шторы и кое-какая мебель. Серебро же, которое Уоллис и Эдуард заблаговременно отправили в банк на хранение, было возвращено хозяевам в полной сохранности. Им не терпелось восстановить роскошное имение и снова вернуться туда.
Виндзоры очень долго избегали покупки недвижимости, так как все еще находились в неопределенности, не зная, где им лучше остаться жить. По возращении на материк Эдуард надеялся, что за годы войны смог доказать британскому правительству свою преданность и благонадежность и оно, наконец, позволит ему вернуться в Великобританию.
В октябре 1945 года герцог впервые после длительного времени совершил поездку на родину; Уоллис осталась ждать его во Франции. На родине он встретился с семьей и провел много часов с королевой Марией Текской за разговорами, стараясь наверстать упущенные годы, когда их отношения находились в фазе холодной войны, если не брать в расчет некоторого потепления в их отношениях после гибели в 1942 году принца Георга.
