Сообщения в прессе и публичные дебаты по поводу роли технологических компаний в обеспечении информационной безопасности стали более точными и информированными. Но, высоко ценя добрую волю президента, мы продолжали настаивать на том, что необходимы постоянные усилия, чтобы реформировать политику доступа властей к персональным данным. Пока же мы блуждали в дебрях.
Всего за несколько месяцев до этого, в декабре 2013 года, прокуратура потребовала передать данные из электронного почтового ящика физического лица в рамках дела об обороте наркотиков. Данные хранились на сервере Microsoft в Дублине. И снова мы столкнулись с конфликтом между ответственностью перед обществом и соблюдением частных интересов. В этом случае имело место понятное желание работников прокуратуры защитить общественную безопасность, наказав преступников, но наш долг заключался в том, чтобы стоять за неприкосновенность частной жизни и свободу слова. Нам надо было сохранить доверие и наших частных клиентов, и наших партнеров из правительства.
После внимательного рассмотрения вопроса Microsoft попросила окружной суд признать требование властей недействительным. Мы утверждали, что американской компании нельзя предъявлять требование о передаче информации, хранящейся в ирландском дата-центре, так как американские законы там не действуют. Как говорилось в редакторской колонке The New York Times в поддержку нашей позиции, если Соединенные Штаты способны требовать от компании раскрыть информацию в Ирландии, что может помешать бразильским властям заставить американские компании, ведущие бизнес в Рио, раскрыть данные, хранящиеся в Сан-Франциско?
Судебные тяжбы такого рода обходятся недешево, но мы обязаны протестовать против правительственных требований, если видим, что наши ключевые ценности находятся под угрозой. Как ни крути, наши продукты появляются и сходят со сцены, но наши ценности неподвластны времени. Федеральный окружной суд вынес решение в пользу прокуратуры США, но мы подали апелляцию, и Апелляционный суд США второго округа поддержал позицию Microsoft. Окружная судья Сьюзен Л. Карни вынесла определение исходя из того, что она назвала «устоявшимся принципом американского законодательства, согласно которому законы, принимаемые Конгрессом, если не имеет место иное, применяются только в территориальной юрисдикции Соединенных Штатов». Когда эта книга готовилась к печати, Министерство юстиции приняло решение подать апелляцию в Верховный суд США.
Хакерский кризис вокруг компании Sony разразился именно на фоне конфликта ценностей, оживленных публичных дебатов и эволюции законодательства.
Сложная проблема поиска равновесия между индивидуальными свободами и общественной безопасностью высветилась еще ярче после кошмарного теракта в калифорнийском городе Сан-Бернардино в декабре 2015 года. Супружеская пара, присягнувшая на верность так называемому Исламскому государству (ИГИЛ)
[64], напала на участников корпоративной вечеринки. Четырнадцать человек были убиты, двадцать два получили ранения. Предполагая, что в айфоне одного из стрелявших могла содержаться информация, способная пролить свет на случившееся и помочь предотвратить будущие нападения, ФБР подало иск с целью заставить Apple разблокировать телефон.
Apple ответила отказом. Глава компании Тим Кук заявил, что они могут обойти защиту телефона, только если разработают новое ПО, открывающее «бэкдор», через который сможет просочиться кто угодно. ФБР, по мнению Apple, угрожало безопасности данных, создавая прецедент, после которого американские власти могли в рутинном порядке вынудить любую IТ-компанию разработать софт, подрывающий безопасность ее продукции. Другие участники рынка поддержали позицию Apple.
И снова перед Microsoft встал трудный выбор, который лег тяжким грузом лично на меня. У меня есть родственники, работающие в органах правопорядка, и я осознаю необходимость получения доказательств ради охраны общественной безопасности – во многих случаях речь идет о безопасности наших клиентов. Есть принять во внимание то, какого накала достигла общественная обеспокоенность проблемами терроризма, для Microsoft проще всего было бы поддержать позицию властей или просто дистанцироваться от дебатов.
В итоге, однако, мы встали плечом к плечу со многими своими жесточайшими конкурентами, поддержав Apple в юридических баталиях. Мы поступили так, потому что разделяли беспокойство по поводу возможных последствий этого дела для технологической отрасли и наших клиентов. В общем-то, ни у кого не вызывает сомнений, что «бэкдоры» – это плохо, потому что они приводят к ослаблению безопасности и растущей утрате доверия. Поэтому намеренная разработка «бэкдора», открывающего доступ к чьим-то персональным данным, – вещь опасная.
В то же время мы осознавали, что решение этой проблемы имеет столь исключительную важность, что нельзя отдавать его на откуп горстке руководителей IT-компаний. Мы ратовали за создание комиссии, включающей в себя представителей различных групп, для обсуждения проблемы и совместной выработки практического законодательного решения, которое бы обеспечивало защиту безопасности и вместе с тем в случае необходимости предоставляло органам правопорядка доступ к данным.
Разумный баланс – вещь очень важная. Строить из себя ревностного поборника тех или иных ценностей – это просто, но так цели не достичь. Люди заботятся о своей безопасности не меньше, чем о приватности. Компании тоже заботятся и о том и о другом, поскольку безопасность и доверие равно важны для экономического роста. Решение должно иметь глобальный характер, потому что страны не живут в изоляции. Без надежной системы международных отношений ни одно государство не может чувствовать себя в безопасности.
В свете дебатов по поводу доступа к айфонам бизнесмен и бывший мэр Нью-Йорка Майкл Блумберг написал колонку в The Wall Street Journal, в которой целиком и полностью были выражены и мои чувства. Блумберг отметил парадоксальность того факта, что лидеры отрасли, процветающей благодаря свободе, на деле сопротивляются попыткам правительства обезопасить эту свободу. Далее в заметке говорилось, что едва ли эксперты в области технологий из Кремниевой долины позволят властям превратить себя в орудия борьбы с терроризмом, но все же определенного содействия у них просить не грех.
Каждое из этих резонансных дел – Sony, Сноуден, Сан-Бернардино, дата-центр в Ирландии – строилось вокруг конфликта между защитой индивидуальных свобод, таких как неприкосновенность частной жизни и свобода слова, и запросами общества, такими как общественная безопасность. Этот конфликт ставит морально-этическую дилемму, которая, разумеется, не раз обсуждалась в истории человечества. Философ Том Бошам определяет ее как обстоятельство, при котором моральные обязательства требуют или должны требовать от личности выполнить одно из двух (или более) альтернативных действий, при том что эта личность не может выполнить все требуемые альтернативные действия. В подобных обстоятельствах некоторые данные указывают на то, что некое действие в моральном отношении правильно, а другие данные говорят об обратном, однако доказательства или надежность аргументации обеих сторон неубедительны. К сожалению, именно такова была ситуация, в которой оказалась Microsoft, и поэтому решения, с которыми сталкивался я как CEO и наша организация в целом, оказались столь трудны, болезненны и противоречивы.
