После завершения развития (без развития) мысли продолжают отделяться от феноменальных вещей, и все еще остаются среди феноменального, правда, лишенного феноменального.
Когда и человек, и его окружение устраняются — ни человек, ни его окружение не устраняются — ДВИГАЙТЕСЬ ДАЛЬШЕ!
Источник: рукописное эссе Брюса Ли под названием «Главный источник джиткундо», ок. 1971 года. Архив Брюса Ли.
5-N
Тема
В основном это история о стремлении одного человека к освобождению, возвращению к его изначальному чувству свободы. В отличие от «выжившего быстрейшего стрелка» Дикого Запада, ему не надо затачивать свои инструменты для уничтожения соперника; скорее, его удар ногой в сторону, удар тыльной стороной кулака, боковой удар ногой и так далее направлены прежде всего на самого себя.
Из-за самого себя возникает и враг. Когда в сознании нет никаких признаков (или движений мысли), нет и никаких конфликтов; а где нет конфликтов (никто не пытается «получить лучшее», забрав у другого), есть состояние под названием «ни я, ни враг». Таким образом, «инструменты» в лучшем случае представляют собой силу интуитивной или инстинктивной непосредственности, которая, в отличие от интеллекта, не делит себя на части, блокируя собственный ход. Она идет вперед, не глядя вперед или в сторону.
Основная проблема мастера боевого искусства известна как «психическая остановка». Это происходит, когда он вступает в смертельный поединок со своим противником и его ум стопорится мыслями или любым объектом, с которым он сталкивается. В отличие от гибкого ума повседневной жизни его ум «остановлен», он не способен перетекать от одного предмета к другому без прилипания или застопоривания. В этот момент мастер боевого искусства перестает быть хозяином самого себя, и, как результат, его инструменты больше не выражают себя в их таковости. Поэтому присутствие какого-то замысла в сознании означает, что оно занято и в нем нет времени ни для чего другого, однако при попытке избавиться от мысли, уже находящейся в его сознании, его заполнит еще что-то!
В конечном счете человек должен быть «бесцельным». Под «бесцельным» не подразумевается просто отсутствие вещей, где преобладает свободное небытие. Объект не должен встревать в мыслительный процесс. Дух по своей природе бесформен, и никакие «объекты» в нем не застревают. Когда же там что-то застревает, ваша психическая энергия теряет равновесие; свойственная ей активность костенеет и больше не течет вместе с потоком. Там, где энергия срезается, ее слишком много в одном направлении, но не хватает в другом. Там, где ее слишком много, она переполняется и не поддается контролю. Там, где ее недостаток, она плохо подпитывается, и ее становится еще меньше. В обоих случаях ей не удается справиться с постоянно меняющимися ситуациями.
В конечном счете человек должен быть «бесцельным». Под «бесцельным» не подразумевается просто отсутствие вещей, где преобладает свободное небытие. Объект не должен встревать в мыслительный процесс.
Но когда преобладает состояние «бесцельности» (которое также является состоянием текучести, пустоты разума или просто повседневного разума), дух нигде не закрепощается и не склоняется ни в одном направлении. Он превосходит как субъект, так и объект; он беззаботно реагирует на изменения окружающей среды и не оставляет следов. По словам Чжуан-Цзы: «Высшего человека сердце что зеркало: оно не влечется за вещами, не стремится к ним навстречу, вмещает все в себя — и ничего не удерживает». Подобно тому как вода, наполняющая пруд, всегда готова снова вытекать, дух может работать своей неиссякаемой силой, потому что он свободен и открыт для всего, ибо пуст.
Источник: рукописная заметка Брюса Ли под названием «Тема» из его заметок для «Молчаливой флейты», май 1970 года. Архив Брюса Ли.
5-О
Истинный мастер
Три фехтовальщика сели за стол в переполненном людьми японском постоялом дворе и принялись громко обсуждать своего соседа, надеясь вызвать его на поединок. Мастер, казалось, не обращал на них внимания, но когда их замечания стали более грубыми и более язвительными, он взял палочки для еды и без всяких усилий поймал ими четырех мух за крылышки. Он медленно отложил эти палочки в сторону, три меченосца поспешно вышли из комнаты.
Эта история иллюстрирует великую разницу между восточным и западным мышлением. Средний западный человек был бы заинтригован чужой способностью поймать мух палочками для еды и, вероятно, сказал бы, что это не имеет никакого отношения к тому, насколько он хорош в бою. Но восточный человек понял, что человек, достигший такого абсолютного мастерства в искусстве, раскрывает присутствие разума в каждом своем действии. Состояние целостности и невозмутимости, продемонстрированное мастером, свидетельствовало о его самообладании.
То же самое касается боевых искусств. Для западного человека удары пальцами, удар ногой в сторону, удар тыльной стороной кулака, боковой удар ногой и так далее являются инструментами разрушения и насилия, которые на самом деле всего лишь пара их функций.
Но восточный человек считает, что основная функция таких инструментов раскрывается тогда, когда они направлены на себя и уничтожают собственные жадность, страх, гнев и глупость.
Манипулятивные умения — не цель Востока. Он направляет свои удары руками и ногами на себя, и, когда это удается, он может даже нокаутировать себя.
После долгих лет он надеется достичь этого жизненно важного ослабления и равенства всех сил, что и увидели три мастера-фехтовальщика в том мастере.
В повседневной жизни ум способен переходить от одной мысли или объекта к другому — тот ум, которым мы «являемся», а не обладаем. Однако, когда человек находится лицом к лицу с противником в смертельном поединке, ум имеет тенденцию к остановке и теряет свою мобильность. Остановка — это проблема, преследующая каждого мастера боевого искусства.
Для западного человека удары пальцами, удар ногой в сторону, удар тыльной стороной кулака, боковой удар ногой и так далее являются инструментами разрушения и насилия, которые на самом деле всего лишь пара их функций. Но восточный человек считает, что основная функция таких инструментов раскрывается тогда, когда они направлены на себя и уничтожают собственные жадность, страх, гнев и глупость.
Гуань Инь (Авалокитешвару), Богиню Милосердия, иногда изображают с тысячей рук, каждая из которых держит разный инструмент. Если ум удержит от удара, например, руку с копьем, то все остальные 999 рук будут бесполезны. Только из-за того, что ее ум не останавливает одну руку, но переходит от одного инструмента к другому, все ее руки действуют максимально эффективно. Таким образом, эта цифра призвана продемонстрировать, что, когда достигается высшая истина, даже тысяча рук одного тела может быть пригодна в той или иной степени.
