– Я удовлетворен. – Гринго отпил скотча.
– Если пожелаете разместить часть своего быстро растущего состояния за пределами Америки, имейте в виду, что в «Catacumbas» надежные и хорошо охраняемые сейфы.
– Возьму на заметку.
На розовый ковер между двумя джентльменами упала тень.
– Perdón.
Натаниэль поднял голову и увидел Убальдо.
– Белые дамы готовы знакомиться с вами.
– Gracias.
Хозяин кивнул в сторону темного проема.
– Не стану задерживать, отдыхайте.
Натаниэль поднялся с дивана.
Грис тоже встал и пожал гостю руку.
– Желаю приятного вечера, сеньор Уэстон. – Испанец поднял веко, прикрывавшее отсутствующий глаз, и под ним обнаружилось нечто вроде серого щербатого камня, перехваченного тонкими красными нитями – то ли мышцами, то ли нервами. – Buenas noches.
– Buenas noches.
Отпустив руку гостя, испанец закрыл глазницу.
Гринго повернулся и последовал по коридору за Деревянным Носом. Впервые с начала путешествия у него возникло ощущение, что Кэтлин, недостроенная гостиница, Лизвилль, да и вся Территория Нью-Мексико слишком близки к Мексике.
Глава 10. Была
– Хороший человек Грис, – сказал Убальдо, направляясь к южному проходу в западной стене. – Его слова дорого стоят.
– Дорого стоят, – машинально повторил Стромлер.
– Пять сыновей. Ни одной девочки – только мальчики. Сильно, так?
– Конечно.
– Он делает особенную церемонию, чтобы были только мальчики.
– Вот как? – Натаниэль не понял, что это значит, но вдаваться в детали не стал – голова была занята другим.
Пара вступила в освещенный факелами идущий вниз коридор, где сокрушающему давлению почвы противостояли окаменевшее дерево и охряные камни. Навстречу из другого конца тащилась какая-то образина в уродливых деревянных сандалиях и с темной головой в форме кокоса. Разошлись молча. От образины несло рыбьими потрохами.
Деревянный Нос коротко взглянул на гринго.
– Какую хотите видеть раньше – со светлыми волосами или рыжую без ноги?
– Неважно. Я взгляну на обеих и только потом приму решение.
– Тогда я сначала веду вас к со светлыми волосами.
Следуя за Убальдо, Натаниэль подошел к факелу и ощутил на шее прикосновение прохладного ветерка. Пламя дрогнуло. Озадаченный гринго посмотрел на потолок.
– Есть дыры в некоторых стенах, – объяснил Деревянный Нос.
– Мне говорили о полной приватности, – возмущенно заявил Натаниэль. – И я не хочу, что кто-то слушал меня во время любовного свидания.
Убальдо остановился и повернулся.
– Конечно, сеньор Уэстон. У вас есть полная приватность, не волнуйтесь.
Вход на южной стене был низкий, и Натаниэль снял цилиндр. Ступеньки вели вниз, а свечи, установленные в гнездах тут и там, испускали янтарный свет и цветочные запахи. В одном месте честолюбивый блондинистый локон оторвался от других и зацепился за камень на потолке. Джентльмен дернул головой и, выругавшись про себя, двинулся дальше.
Шагнув на нижний уровень, Убальдо повернул направо. Мгновением позже и Натаниэль оказался в последнем освещенном факелами коридоре с вделанными в южную и северную стены дверьми, укрепленными железными скобами.
– Когда индейцы строили, тут делали тюрьму.
– Оно и видно.
Убальдо подошел к самой дальней двери на северной стене, вставил ключ в замок и повернул. Металл пронзительно застонал, огонь задрожал, и в двери что-то клацнуло.
– Смотрите блондинку. – Деревянный Нос открыл дверь и кивком предложил гринго войти.
Момент опознания наконец-то настал, и Натаниэль шагнул в темноту с тайной надеждой, что конец его испытаниям уже близок.
Тяжелые запахи корицы, ванили и цветов ударили в нос. Дверь за спиной закрылась, но осталась незапертой.
– Я приду через десять минут, – донесся из коридора голос Убальдо, – и веду вас смотреть другую.
– Gracias.
Глаза уже привыкли к полумраку, одолеть который силились свечи на дальней стене. На кровати под крохотными огоньками лежала изнуренная светловолосая женщина в полупрозрачном розовом халатике. На угловатом лице, в двух симметрично расположенных впадинах влажными щелями чернели глаза.
– Здравствуйте.
Женщина молча смотрела на гостя. Натаниэль прошел по каменному полу, всматриваясь в достойное жалости существо, в котором он не признал еще ни одну из сестер Плагфорд. Лицо ее и руки покрывал слой пудры, а шея, казалось, была сделана из канатов. Тазовые кости выпирали из-под халата двумя острыми треугольниками.
– Мне жаль, – прошептал джентльмен, словно прося прощения за гнусный род, к которому имел несчастье принадлежать. – Мне очень жаль. – В глазах защипало.
Женщина схватила его за руку, откинула голову и жутко улыбнулась.
– Можете делать со мной что хотите, – слабым голосом, проговорила она, – только дайте лекарство. Бейте. Входите сзади. Душите. Что угодно.
Натаниэль никогда не верил в высшую силу, а теперь словно видел перед собой неопровержимое доказательство ее отсутствия. Нахлынувший ужас лишил его способности отвечать.
– Пожалуйста, – умоляюще произнесла несчастная женщина. – Мне нужно. – Костлявые пальцы напряглись. – Прошло уже два дня, я умираю.
Высокий джентльмен из Мичигана овладел наконец собой и опустился на колени перед кроватью.
– Я должен спросить вас, – прошептал он, – но отвечайте тихо, чтобы не услышал Убальдо.
Женщина молчала.
– Вы Иветта Плагфорд?
Она отпустила его руку и в страхе отвела глаза.
– Вы Иветта Плагфорд? – вполголоса повторил Натаниэль.
– Я… была.
Предположив, что рассудок женщины мог затуманиться под действием «лекарства», джентльмен слегка изменил вопрос.
– Ваше имя Иветта Плагфорд?
– Теперь я Иветта Апфилд… Вышла замуж, когда мне было двадцать три.
Странно, Брент не говорил, что у сестры есть муж.
Иветта села и выпрямилась.
– Откуда вы знаете, кто я?
– Пожалуйста, говорите тише. Я не хочу, чтобы нас услышали.
– Хорошо. – Женщина дрожала.
– Меня наняли ваши братья и отец. Они намерены спасти вас.
Затуманенные глаза посветлели и вспыхнули.
– Спасибо Тебе, Господи… – По щекам потекли слезы. – Спасибо.
