Глядя на нее, Натаниэль отчаянно надеялся, что команде Плагфордов удастся спасти это бедное создание.
– Я даже не знаю… – Иветта посмотрела на себя и поправила халат. – Может, они и не узнают меня теперь. – Она подтянула одеяло, прикрывая худые ноги. – Может, и не захотят меня забирать.
Стромлер взял холодные руки в свои.
– Они хотят вас вернуть.
– Но почему с ними нет моего мужа?
– Я не знаю, почему он отсутствует.
– Сэмюэлю С. Апфилду не нужна поруганная женщина, вот почему. – Иветта убрала руки.
– Они все идут за вами – Брент, Стиви и ваш отец. И все они любят вас.
– Нужно, чтобы взяли и Долорес, – напомнила Иветта. – Думаю, она здесь.
– Ее тоже спасут.
– Вы ляжете на меня, чтобы Убальдо ничего не заподозрил?
Одна лишь мысль об этом ужаснула Натаниэла.
– Вижу, вам не хочется быть с грязной шлюхой. – Иветта опустила глаза.
– Вы очень красивая женщина, – объяснил Натаниэль, – но мне нужно зайти еще и к вашей сестре и рассказать ей обо всем.
– Может быть, мне снять одежду?
Предложение пришлось Натаниэлю не по вкусу, но он не мог не признать его разумности.
– Давайте. – Джентльмен поднялся с кровати, повернулся спиной к женщине и услышал шорох ткани. Потом звуки прекратились, и он почувствовал себя до крайности неуютно.
– Можете взглянуть, если хотите, – с игривой ноткой пригласила Иветта. – Я никому не скажу, ни папе, ни братьям.
Отвечать на приглашение и оборачиваться Натаниэль не стал. Три долгие минуты он смотрел на дверь; сердце сгоняло холодные капли пота с затылка на шею, с шеи по спине.
– Вам нужно добыть лекарство, – сказала Иветта. – И найти Генри, циркового пса.
В дверь постучали.
– Сеньор Уэстон?
– Да?
– Желаете смотреть другую грингу, или еще будете здесь?
– Я хотел бы увидеть другую.
Дверь отделилась от стены и явила Убальдо, стоявшего в коридоре с пурпурной коробочкой в руках. Натаниэль вышел из комнаты.
– Вам нравится гринга?
– Я обдумываю кое-какие возможности.
Убальдо запер дверь на ключ и потер швы, удерживавшие на месте его фальшивый хоботок.
– У нас есть… как будет equipaje на английском?
– Приборы.
– У нас есть приборы.
Расспрашивать о подробностях Натаниэль не стал.
– Идите за мной.
Убальдо повел гостя к самой последней двери в южной стене.
– Рыжеволосая больше здоровая, только нога…
Изображать похотливый энтузиазм получалось все хуже.
Деревянный Нос со скрипом повернул бронзовый ключ.
– Надеюсь, вам нравится. – Он потянул дверь на себя и, распахнув, заглянул в темноту.
Натаниэль перешагнул порог. Дверь захлопнулась, но замок промолчал.
– Вы американец? – спросил кто-то с кровати. Свечи высветили розовый корсет, сложенные руки и округлые бедра, но лицо пряталось в тени, а ноги под одеялом.
– Да, американец. – Джентльмен пересек комнату по каменному полу.
Женщина подалась вперед; из сумрака выдвинулось лицо с высоким лбом, сонными глазами, вздернутым носом и волевым подбородком. С первого взгляда стало ясно, что это и есть сестра-близнец Брента.
В воздухе плавал запах спиртного.
– Будьте понежнее, – с мольбой в голосе обратилась к джентльмену рыжеволосая женщина. – Я уже приняла пятерых сегодня. – Она подтянула ноги под одеялом и убрала за уши длинные рыжие пряди.
Натаниэль поднес к губам указательный палец.
– Нам нужно поговорить, но тихо, – прошептал он. – Я…
– Зачем? Хочешь спасти меня? – громко и враждебно спросила она.
– Пожалуйста, говорите тихо.
– Нет. В эту игру я уже играла. Был один англичанин… говорил, что спасет меня… заберет отсюда, если соглашусь на кое-что, чего делать не должна. Я и согласилась… все делала… а теперь вот пять месяцев прошло, и я лежу здесь… на тебя смотрю. – Женщина взяла из ниши в стене бутылку. – Тебе когда-нибудь набивали рот и нос дерьмом?
Натаниэль не ответил.
– Давай, играй в свои дурацкие игры. – Она вырвала пробку, приложилась к горлышку, сделала несколько глотков похожего на кровь вина, забила пробку в горлышко и вернула бутылку на место. – Можешь иметь меня как хочешь, но только не изображай из себя спасителя.
Натаниэль накрыл ей ладонью рот и, наклонившись, прошептал:
– Ваше имя Долорес Плагфорд. Ваш отец Джон Лоуренс и братья Брент и Стиви послали меня, чтобы найти вас.
Из ноздрей женщины вырвался горячий воздух, налитые кровью глаза наполнились страхом и смятением.
– Я отпущу вас, – сказал джентльмен, – но, пожалуйста, говорите тише.
– Ладно, – пробурчала Долорес в ладонь гостя.
Он убрал руку со рта и опустился рядом на кровать.
– Может быть, вы узнали каким-то образом их имена, – предположила она, – чтобы обмануть, как и тот, другой.
– С какой целью? Ведь я ни о чем вас не просил.
Женщина на мгновенье задумалась.
– Нет. Не просили. – Она подтянула к груди колени и обхватила их руками.
– Я пришел сюда для того только, чтобы установить, что вы – это вы. Если желаете, я могу описать вам каждого из них и…
– Нет. – Недоверчивое лицо смягчилось. – Я вам верю. – Она подняла голову и посмотрела гостю в глаза. – Верить незнакомцу, находясь в таком вот месте, – дело нелегкое, но вы кажетесь мне честным человеком.
– Обещаю, что…
Замок закряхтел, задвижка лязгнула, и у Натаниэля похолодело в груди. Взглянув на дверь, он повернулся к Долорес:
– Убальдо часто запирает дверь, когда у вас клиент?
– Нет, обычно не запирает.
По спине, словно ножки гусеницы, побежали острые иголки.
– Здесь еще и Иветта. Им нужно забрать ее.
– Я уже разговаривал с ней, – сказал Натаниэль, которого встревожил звук запертой двери.
– Что вы ей сказали? – резко спросила Долорес.
– Ровно то же, что и вам. Что ваша семья спешит на помощь и…
Долорес шлепнула его ладонью по плечу.
– Какая глупость! Неужели вы не видели, в каком она состоянии?
Вспыхнувшего внезапно женского гнева Натаниэль не понял.
– Видел.
– Она же больная, зависимая, – объяснила Долорес. – Они устраивают так, что вы готовы зарезать собственную мать за дозу. – Глаза ее наполнились слезами. – Держу пари, она уже рассказала им все!
