Пленник задергался.
– ¡No! ¡Por favor! ¡No se nada!
[110]
Длинный отнял штырь. На груди Альберто осталась одиночная диагональная линия, красная и вздутая.
Стрелок снова приложил раскаленный металл к телу мексиканца, исторг еще один вопль и оставил еще одну отметину, зеркальное отображение первой – получилось V, – а потом добавил вертикальную линию, идущую вниз от точки соединения двух предыдущих. Следующим движением он изобразил рядом с первой буквой вторую, шипящий круг. Альберто завертелся, как рыба на сковородке, но стрелок и индеец удержали его на месте.
Теперь на обнаженной груди темнели две кровавые буквы – YO.
– Следующее слово, – напомнил Длинный.
Натаниэль отвернулся от дрожащего живого холста.
– T… R… A… B… A… J… O…
За спиной зашипела кожа, в нос ударил запах крови, мочи и раскаленного железа.
– Por favor, – молил Альберто, – por favor…
Натаниэль сжал пальцами ствол винтовки. Сердце пустилось вскачь. Кладбище за амбразурой затянуло туманной дымкой.
Альберто заговорил о своей матери-инвалиде, Летисии, прикованной к постели в Нуэва-Вида.
Длинный сунул в печь красный штырь, вынул другой, раскаленный до ярко-оранжевого свечения, и вернулся.
– Следующее слово.
– P… A… R… A…
Зашипела кожа. Всхлипывая, Альберто объяснил, что пошел работать к Грису, чтобы купить Летисии новое постельное белье.
Джентльмен еще крепче сжал винтовку.
– G. R. I. S.? – спросил, уточняя, стрелок.
Натаниэль сдержанно кивнул.
И опять зашипела кожа, но только теперь мексиканец не издал ни звука.
– Потерял сознание? – спросил Брент.
– Да.
– Плохо, – заметил Стиви.
– Стромлер, – повысил голос Длинный Клэй. – Посмотрите.
Джентльмен повернулся. На груди потерявшего сознание мексиканца темнело кровавое послание. YO TRABAJO PARA GRIS.
– Это означает «Я работаю на Гриса»? – уточнил стрелок.
Натаниэль молча кивнул.
Длинный подошел к печи, сунул в нее железный инструмент и взял другой, с наконечником, раскаленным добела. Ночной воздух вокруг светящегося клыка задрожал и как будто покоробился.
В висках у Натаниэля громыхал пульс. На мгновение он позабыл имя невесты, адрес пустующей материнской мелочной лавки в Мичигане и название места, где похоронен отец.
Твердым шагом стрелок пересек комнату и приставил светящееся острие штыря к повязке на глазах пленника.
Брент и Долорес отвернулись от разворачивающейся перед ними ужасной картины.
– Пожалуйста, – умоляюще произнес Натаниэль, – в этом нет никакой…
Острие штыря вонзилось в левый глаз Альберто. Пленник закричал от боли, но индеец удержал его на месте.
Стрелок поднял штырь с прилипшим к металлу веком, оттянул руку и оторвал кусок кожи. В изуродованной глазнице пенилась прозрачная жидкость. Повязка сползла и упала на землю. Сознание покинуло пленника.
– Этот человек – всего лишь наемный работник, – сказал Натаниэль. – Вы…
Длинный занес дымящийся штырь над вторым глазом Альберто.
– Остановитесь! Хватит! – громким и твердым голосом произнес Натаниэль. – Я…
Штырь ударил в цель.
– Нет!
Стрелок извлек орудие из клокочущей глазницы и взглянул на индейца.
– Стащи с него штаны.
Натаниэль поднял винтовку.
Появившая неведомо откуда черная дыра ярко вспыхнула, и Натаниэль отлетел на запад, ударившись о каменную стену. Винтовка выскользнула из разжатых пальцев и грохнулась на пол. Левую сторону груди резанула острая, обжигающая боль.
– Вот же дурень, – прокомментировал Стиви.
Длинный поднял с земли многозарядку.
Тепло вытекло из пулевого отверстия и побежало по животу. Стены форта вытянулись.
Потрясенная случившимся, Долорес молча смотрела, как джентльмен сползает по стене.
В последний момент Натаниэль ударился ягодицами о камень. Мир содрогнулся, и человек накренился на север, потом вдруг ударился головой о землю и замер, уставившись остекленевшими глазами в потолок.
Упавшее тело сковал синий ледяной озноб.
Силуэт появился над ним и опустился на колени.
– Я… Мне так жаль. – Натаниэль узнал в говорившем Брента. – Вас здесь вообще не должно быть. – Ковбой прижал к ране прохладную тряпицу.
– Я же… сказал вам… что… не применю оружия.
– Вы были правы. На все сто.
Узкий черный дух бесшумно пересек комнату, раздулся и зашипел.
– Надеюсь… большинство… выживет. – Натаниэль ощутил вкус крови в горле.
– Спасибо.
Глубокие Озера стащил с Альберто штаны и подштанники. Тускнеющее острие нависло над темными завитками, в которых свернулся член мексиканца.
Глаза Натаниэля заполнила тьма.
Зашипела кожа…
– Будь оно неладно, – пробормотал Стиви. – Ужас какой.
Глава 3. Цель пыток
Цирковой пес встретил рыком появление Брента Плагфорда и его брата, принесших бесчувственное тело и положивших его на пол тюремной камеры, рядом с тем мешком костей, Иветтой.
Стиви, пробормотав что-то нелюбезное, вышел из темной комнаты.
– Помолись за мистера Стромлера. Уж он-то ничего этого не заслужил, – прошептал Брент на ухо спящей сестре и, терзаемый чувством вины, вышел из темной комнаты без окон.
– Запри дверь, – приказал Длинный, занимавший позицию у южной стены.
Брент задвинул и повернул железный болт, бросил взгляд на лежащие рядом неподвижные тела отца и Штукаря, и тут же отвернулся. Всякие размышления об этих двоих, как и о беременной женщине и нерожденном ребенке, убитых Длинным, лишь добавляли печали, превращая ее в подтачивающее силы, всепоглощающее отчаяние. Но время для скорбей и раскаяний было не самое подходящее.
– Черт.
Глубокие Озера потащил слепого посланника к западной стене. При виде темного пятна между ногами мексиканца Бренту сделалось нехорошо.
– Как мистер Стромлер? – поинтересовалась Долорес.
– Кровотечение я остановил, но… – Брент покачал головой. – Не думаю, что выберется. – Он знал, что Штукарь смог бы позаботиться о ране лучше.
