– Не угрожай мне, Руди. Это неумно.
– Я могу сказать то же самое, – заявил он.
Иден пожала плечами. Ее лицо было непроницаемой маской.
– Если ты останешься здесь, если ты продолжить творить все эти вещи, они схватят тебя. Или убьют.
– Ну тогда у твоей книги будет захватывающий конец.
– Ты прав. Будет.
– Кстати, как идет работа над книгой? Ты закончила?
– Вот ты мне и скажи, – ответила она.
Он не смог удержаться от слабой улыбки.
– Ты уже заключила договор с издателем? – спросил Каттер. – Представляю, сколько денег тебе принесет этот проект. Огромный аванс. Книжный тур. Может, еще один фильм. Интересно, кого выберут на роль меня?
– Дело не в деньгах, – сказала Шей.
– Верно, дело в том, чтобы показать себя как писателя. Дело в том, чтобы забраться мне в голову. Или тебе в голову, а, Иден? Если честно, я не раз задавал себе этот вопрос. Книга обо мне или ты просто пытаешься понять, что ты собой представляешь? Через столько времени ты все еще не можешь заставить себя преодолеть последствия того, что случилось с тобой в подвале.
– Руди, не надо подвергать меня психоанализу. Специалисты уже пробовали, но у них ничего не получилось. – Она смяла пустой стаканчик. – Хватит об играх. Ты зачем пришел? Зачем ты нашел меня?
– Мне нужна твоя помощь.
– Забудь об этом, – отрезала она. – Я сыта по горло. С этим покончено.
– Нет, так не пойдет. И ты это прекрасно знаешь.
Иден вскочила.
– Не пойдет? Я ухожу, а ты держись от меня подальше. Ясно? Немедленно куплю оружие, и если ты еще раз приблизишься ко мне, я засажу тебе пулю между глаз. Думаешь, кто-нибудь расстроится, если я убью тебя? Думаешь, меня осудят? Нет, мне скорее дадут медаль. И вот тогда у книги действительно получится захватывающий конец.
– Замечательно. Иди. Я тебя не держу.
Иден, тяжело дыша, пристально смотрела на него. Буквально сверлила его взглядом. Шли секунды, и день становился ярче. Мимо них к Верфи со звоном проехал трамвай.
– Никуда ты не уйдешь, Иден, – продолжил Руди. – Мы оба это знаем. Факт в том, что для сохранения твоей тайны тебе нужен я.
Иден ничего не сказала. Руди наблюдал за ней. Она застыла, будто ее ноги приросли к тротуару. Наконец она произнесла, выплевывая слова:
– Что, черт побери, тебе надо?
Руди спокойно отпил кофе. Он никуда не спешил.
– Я хочу, чтобы ты рассказала мне все, что знаешь о Фросте Истоне.
Глава 29
Всю ночь Фрост мечтал поскорее добраться до дома, но, когда его мечта сбылась, царившая в особняке тишина подействовала на него гнетуще. Он слишком устал, чтобы спать, а когда закрывал глаза, его начинали преследовать воспоминания о Джесс. Вскоре он стал бродить по дому: в компании Шака поднимался и спускался по лестницам, заходил в нежилые комнаты. Он ничего не искал; он просто мучился от душевной боли и не мог сидеть на одном месте.
Внизу, в отделанном зеркалами баре, он нашел бутылку «Траго репосадо», которую держал специально для Джесс. Треть она уже выпила, но остальную текилу ей допить не суждено. Фрост отвинтил крышку и вдохнул аромат, который тут же напомнил ему запах ее дыхания. Затем он подошел к раковине, перевернул бутылку вверх дном и наблюдал, как текила с бульканьем выливается из горлышка.
Больше он в доме оставаться не мог.
– Ну что, прокатимся? – обратился он к Шаку.
Кот передними лапами оперся на ногу хозяина, прося взять его на руки. Фрост подхватил его и усадил к себе на плечо. Шак устроился поудобнее, цепляясь когтями, и они, выйдя из дома, пошли к «Субурбану».
Как и многие жители Сан-Франциско, Фрост избегал такой притягательной для туристов достопримечательности, как Рыбачья Верфь, но ранним утром там обычно не было толп народу. Он припарковался у красного бордюра возле «Алиото» и вылез из машины. Шак, который отлично знал, что означает приезд сюда, занял наблюдательный пост на приборной панели. Фрост поприветствовал старых знакомых у лотка с морепродуктами и заказал коктейль из дардженесского краба. Здесь его все знали. Копа с котом. Если Шак что-то и обожал, так это краба.
Истон сел в «Субурбан», и Шак спрыгнул на пассажирское сиденье. Фросту было трудно вести машину, одной рукой крутя руль, а другой закрывая нос Шака, чтобы тот не съел всего краба до того, как они прибудут к месту назначения. В конечном итоге он сдался и стал выдавать Шаку кусочки лакомства, а пока тот жевал, лакомился крабом и сам.
Из района Верфи он поехал к Марина-дистрикт. Там, в квартале от яхтовой гавани, находилась однокомнатная квартира Дуэйна. Если учесть цену этой квартиры, то ее покупка была нелепым потворством своим слабостям, потому что брат редко бывал здесь. Однако брат всю жизнь мечтал о жилье на берегу и решил потратить на свою мечту все деньги от продажи своего первого ресторана одной инвестиционной группе.
Утро было раннее, но солнце поднялось высоко. Фрост припарковался напротив трехэтажного здания и оглядел окна верхнего этажа. Шторы были опущены. В полуквартале виднелись мачты дорогущих, за миллион долларов, яхт, чьи хозяева могли себе позволить оплачивать стоянку в заливе. Истон опустил стекло и вдохнул пахнущий морем воздух. Они с Шаком доели краба, и кот вылизывал пустой контейнер, пока тот не свалился на пол.
Еще раз посмотрев на здание, Фрост заметил девушку, спускавшуюся на ступенькам на тротуар. У девушки были ярко-рыжие волосы. На ней были темные очки и алое платье, на плече на длинном ремне висела подходящая по цвету сумочка. Судя по целеустремленному виду девушки, она куда-то спешила.
Это была Табби.
Истон окликнул ее, и она остановилась возле красного «Сааба». С удивлением оглядевшись по сторонам, она заметила окликавшего и перешла улицу. Шак при виде нее запрыгнул на приборную панель и ткнулся розовым носом в стекло.
– Только посмотрите, кого заманил этот кот, – сказала она, снимая очки и позволяя ему утонуть в ее зеленых глазах. – В буквальном смысле.
– Ага, я знаю, кого из нас все рады видеть, – сказал Фрост, когда Табби погладила кота по голове.
Ему казалось, что горе не отражается у него на лице, но Табби хватило одного взгляда, чтобы узнать все, что было у него на душе.
– В чем дело, Фрост? – спросила она. – Что с тобой?
И он ей рассказал.
Улыбка Табби улетучилась. Лицо стало печальным. Она положила руку ему на затылок и, наклонившись, прижалась лбом к его лбу. От этого простого, полного сочувствия жеста у него участилось дыхание.
– Ох, Фрост, мне ужасно жаль.
– Спасибо. До сих пор все это кажется нереальным.
Табби открыла водительскую дверцу и взяла Истона за руку.
