Избушка с освещенным окном стояла перед конюшней и сеновалом, крыльцом обращаясь к Новгороду. Млад, пошатываясь, подошел к ней сзади и заглянул в окно: вдруг смотрители спят? Тогда лучше постучать в окно, а не в дверь.
Стекла были закопченными, мутными и неровными, но освещал избушку десяток свечей на высоком железном подсвечнике. Млад присмотрелся и увидел за столом двоих: один человек сидел к нему лицом, другой - спиной. Млад хотел постучаться, как вдруг тот, что сидел к нему лицом, указал рукой на окно, и сидевший спиной оглянулся.
Млад отпрянул в темноту: из ямской избушки на него глянул Градята. И тут же тень накрыла освещенное окно - кто-то выглянул наружу.
Сон слетел с Млада, как сухой лист с ветки, стоило только тряхнуть головой. Он потихоньку отошел к сеновалу и укрылся за столбом, поддерживавшим крышу. И вовремя: стукнул засов, скрипнула дверь, и на крыльце раздались шаги.
- Эй! - спросил незнакомый голос. - Кто здесь?
- Да ветром стукнуло, - Млад узнал голос Градяты.
- Зачем собаку убил, а? Сейчас бы знали, ветром стукнуло или нет.
- Да ну ее. Брехала… Пошли в дом, холодно.
- Погоди, фонарь возьму. Неспокойно мне.
- А ты успокойся, - раздраженно бросил Градята. - Соображаешь? На тридцать верст вокруг ни одного человека, ночь-полночь!
- Гонцы и в ночь-полночь туда-сюда едут, - задумчиво ответил незнакомец, спускаясь с крыльца.
- Гонца бы мы издали услышали.
Млад прижался спиной к колючему, плотно уложенному сену.
- Градята, - тихо позвал незнакомец, остановившись в двух шагах от сеновала.
- Что?
- Иди сюда…
Снег заскрипел под сапогами. Млад перестал дышать.
- Ну? - Градята остановился рядом с незнакомцем.
- Понюхай. Воздух понюхай… он здесь. Рядом где-то. Я его чую.
- Ерунду говоришь, - неуверенно пробормотал Градята.
- Потом пахнет. Неужели не слышишь? - незнакомец протянул руку к сену и провел по нему кончиками пальцев. - Принеси фонарь.
- Ты тронутый, - крякнул Градята. - Пошли в дом, здесь никого нет. Я бы давно заметил.
- Не скажи… Белояра ты не чуял. Не помнишь? Тоже хвастался, что за версту его почуешь, а он нам навстречу в двух шагах вышел. А?
- Волхвы ночами по сеновалам не прячутся. Но если хочешь, я схожу за фонарем.
- Сходи. Я его посторожу.
- Вот зарежет он тебя по-тихому, когда я уйду, - рассмеялся Градята по дороге к крыльцу.
- Ничего. Не зарежет, - уверенно ответил незнакомец.
Далекое ржание коня раздалось снизу, с озера, в конюшне заволновались лошади, кто-то из них ответил на призыв собрата.
- Гонец! Градята, гонец! В конюшню! - крикнул незнакомец и кинулся к избушке.
Градята скорым шагом прошел мимо Млада, откинул засов, запиравший ворота конюшни, и исчез внутри, прикрыв ворота за собой. Млад осторожно передвинулся в сторону и спрятался поглубже между стеной конюшни и сеновалом. Конский топот быстро приближался, и вскоре стало ясно, что к ямскому двору едут два всадника - со стороны Новгорода.
Вскоре незнакомец вышел на двор в тулупе, с фонарем в руках, и, пока гонцы поднимались вверх по берегу, успел осветить место, где только что стоял Млад.
- Здорово, хозяин! - тот, что ехал первым, спрыгнул с коня.
- И вам здравия. Проходите в избу, отдохните, пока я коней седлаю…
- Нам не надо коней менять. Мы потихоньку едем, человека ищем. Не забредал к тебе никто?
- Нет, сегодня никого не было, - пробормотал незнакомец - смотритель ямского двора - и, передернув плечами, оглянулся на сеновал. - А кого ищете-то?
Млад насторожился.
- Наставника из университета. В последний раз его в полдень с Перыни по дороге на Шелонь видели.
- Нет, не заезжали ко мне наставники, да и увидел бы я сани издали. Князь проехал, посадница проехала, а больше на санях я никого не видел.
- Он верхом ехал.
У Млада не осталось никаких сомнений: ищут именно его. Он кашлянул и выбрался из своего убежища - всадники были вооружены саблями. Градята бы не посмел выйти… Смотритель шарахнулся в сторону, словно увидел привидение.
- Вы меня нашли… - пожал плечами Млад.
- Ты - Ветров? - спросил тот, что сидел на коне.
- Да. У меня пала лошадь верстах в двадцати пяти отсюда.
- А чё прятался-то? - удивился второй.
Млад подошел ближе:
- Если вы скажете мне, кто вас послал…
- Нас послали из службы главного дознавателя.
Млад глянул на смотрителя, который отошел на шаг назад и готовился то ли бежать, то ли ударить Млада фонарем по голове.
- Здесь двое злоумышленников. Один из них неделю назад пытался меня убить. Он прячется в конюшне. Возможно, они причастны к вчерашнему убийству гонца из Пскова. Он же был убит неподалеку?
Смотритель попятился при первых его словах и опустил фонарь. Даже после тусклого света свечи за закопченным стеклом темнота на миг показалась непроглядной. И в этот миг легкие ворота конюшни распахнулись, конь под Градятой заржал и попытался стать на дыбы, кони гонцов рванулись в стороны от неожиданности, в темноте тускло мелькнуло широкое сабельное лезвие. Млад не сомневался, что удар обрушится на него, но просчитался - Градята ударил смотрителя в темя, и можно было не сомневаться: это смертельный удар. На землю со звоном упал фонарь, конь Градяты грудью сбил Млада с ног, треух откатился в сторону, Млад ударился головой, и тут же тяжелое копыто припечатало его плечо к земле. Но лошадь шарахнулась от упавшего человека. Градята не теряя времени пришпорил коня и понесся вниз во весь опор.
- Стой! - придя в себя от неожиданности, закричал гонец, сидевший верхом, и начал разворачиваться.
Второй от него не отстал, прыгнул в седло и помчался вслед.
- Погодите! - крикнул Млад, приподнимаясь. - Погодите же! Он убьет вас!
Если Градята убил своего, только чтобы тот не попал в руки Родомила… Млад не сомневался, что он расправится с двумя гонцами без труда…
- Погодите!
Но те, конечно, его не послушались. Они, наверное, его даже не услышали: от удара о землю раскалывалась голова, и кричал Млад не очень громко. Казалось, плечо раздавлено в кашу. Млад с трудом сел на снегу, тронул его рукой и попробовал пошевелить рукой - было больно, но, похоже, не так страшно, как представлялось.
Он встал на ноги и подошел к смотрителю: может быть, тот еще жив? Но, нагнувшись над телом, Млад убедился - нет никакой надежды, сабельный удар раскроил череп чуть не напополам… Он вздохнул, подобрал треух и сел на скамейку возле конюшни, откинувшись на стенку.
