Я входил в антисоветский кружок «Безымянный клуб», руководимый и направляемый М.Д. Бронниковым. Этот кружок, согласно намеренью Бронникова, преследовал задачу переработки через искусство, враждебное существующему политическому строю, входящей в него молодежи в антисоветском плане. Собираясь регулярно, мы зачитывали собственные и иных авторов антисоветские произведения и обсуждали их. Мы дискутировали широко вопросы искусства, философии и политики, причем Бронников всегда учил нас, что подлинное, истинное искусство может быть лишь враждебным политике, современному политическому строю. На собраниях клуба ставились доклады о киноискусстве, трактуемые нами с точки зрения враждебной социальной системы.
В дальнейшем я обязуюсь конкретизировать и детализировать данные мною показания.
Н. Ефимов.
23 марта 1932 г.
Допросил: Бузников.
Коллеги Николая Николаевича Ефимова называли его «пионером киноведения». Так оно и есть: еще в юности заболев новым поразившим общество недугом — киноманией, он не избавился от него до конца жизни. Историки кино считают, что Н.Н. Ефимов в течение многих лет был самым крупным знатоком западного, в особенности немецкого, кинематографа в нашей стране.
Николай Николаевич Ефимов родился в 1905 г. в дворянской семье в Царском Селе. О его родителях почти ничего не известно; по словам друзей и сослуживцев, Николай Николаевич не любил о них рассказывать. Он вообще был замкнутым и немногословным человеком и при этом восхищал своей неисчерпаемой памятью.
В положенное время родители отдали мальчика в Николаевскую мужскую классическую гимназию, переименованную после революции 1917 г. в 1-ю трудовую школу. Сегодня на мемориальной доске, висящей на стене здания, выбиты фамилии прославленного директора и знаменитых учеников, в том числе Н.Н. Ефимова:
«В этом здании бывшей Николаевской мужской классической гимназии в 1896–1905 годы жил и работал выдающийся русский поэт и педагог Иннокентий Федорович Анненский. Здесь учились поэты Н. Гумилев, Н. Оцуп, Г. Раевский (Оцуп), В. Кривич, Д. Кленовский, Вс. Рождественский, искусствовед Н. Пунин, стратонавт А. Васенко, географы В. Визе, М. Павлов, врачи М. Глазунов, П. Светлов, композитор В. Дешевов, деятели театра и кино: Н. Акимов, В. Горданов, И. Гольдберг, Ю. Свирин, О. Иванов, Н. Ефимов, Р. Мирвис».
Учеба в школе совпала с тяжелыми, переломными для всей страны годами. Царскому Селу, где располагалась царская резиденция, суждено было испытать и ужасы революционных событий, и последовавшие вслед за ними дни Гражданской войны. О них вспоминала царскоселка Людмила Алексеевна Баранова (Зегжда), с детства знакомая с Н.Н. Ефимовым: «В нашей квартире было шесть комнат и большая кухня. Вот эта кухня и стала прибежищем для всей семьи, т. к. дров для отопления всей квартиры не было. На кухне готовили, ели, купались в корыте, а спать уходили в комнаты и ложились в “ледяные” постели. Там на кухне мы и встретили 1920 год. Я впервые участвовала в традиционной встрече Нового года, оставшейся от старого доброго времени, но год начинался недобрый… Можно ли сказать, что мы голодали? Бабушка выдумывала разные “форшмаки” из картофельной шелухи и селедочных голов, лакомством были лепешки из кофейной гущи на сахарине»
[78].
Можно предположить, что обстановка в доме Ефимовых мало отличалась от той, о которой рассказано в заметке Л. Барановой. Между тем большая и дружная семья Зегжда, славившаяся своим гостеприимством, фортепианными вечерами, веселыми детскими праздниками, привлекала молодого Николая Ефимова. Он стал частым гостем в их доме.
По допросу от 8 апреля 1932 года видно, что Ефимов был очень напуган арестом, поэтому рассказывал о дружественной семье Зегжда, приводя очень опасные сведения и ложные факты, новые и новые фамилии.
С Бронниковым М.Д., организатором и идеологом «Безымянного клуба», я познакомился в семье Зегжда.
С семьей, которая живет в Детском Селе постоянно, я знаком еще с очень давних времен — со школьной скамьи. Семья Зегжда — чрезвычайно оригинальная семья, по нашим временам. Это крайние реакционеры, чрезвычайно гордящиеся своим потомственным дворянством и сохранившие зверскую ненависть ко всему новому, ко всему советскому. Во время моих регулярных и весьма частых посещений этой семьи (сейчас я там не бываю) я имел возможность наблюдать следующее: каждую субботу к ним в Детское собирались все четыре брата Зегжда со своими семьями, а также собиралось еще много другого народа. Бывало и много молодежи, которая обосабливалась в свой кружок.
Из молодежи там бывали: Тихонравова, Дидерикс — сын фабриканта, Брандорф, Бронников и другие. Старики, т. е. взрослые, обособлялись также в свой кружок, проводя чаще всего время за картами. Дом Зегжда вообще жил на открытую ногу, и там я постоянно встречал новых лиц. Разговоры, ведущиеся постоянно в этом доме, носили крайне антисоветский, почти черносотенный характер. Особенно восторженно встречались всякие махровые анекдоты, измывающиеся над современностью. Для всех братьев Зегжда — один из них хозяин того дома, о котором я говорю, инженер (Алексей Станиславович и их… (Пропуск в тексте. — Авт.)) чрезвычайно также характерен, крайняя нетерпимость к евреям. Слово «жид» вообще не сходит у них с языка.
В 1924 году, когда до ареста было еще далеко, Н.Н. Ефимов, закончив школу, поступил на открывшийся факультет киноискусства Высших государственных курсов искусствознания при Государственном институте истории искусств (ГИИИ).
Его преподавателями были А.А. Гвоздев, И.И. Соллертинский, Ю.Н. Тынянов, Б.М. Эйхенбаум, Г.М. Козинцев и Л.З. Трауберг, деканом факультета — С.С. Мокульский. Да и первый выпуск факультета киноискусства богат именами. На одном курсе с Н.Н. Ефимовым учились И.З. Трауберг, М.Г. Шапиро, Э.М. Арнольди, К.Б. Минц, Г.Б. Ягдфельд. Запомним последние два имени: они еще встретятся в нашем повествовании. Уже через год Н.Н. Ефимова пригласили в состав только что образованного кинокомитета, и после окончания учебы он остался научным сотрудником в этом учреждении. В это время комитетом заведовал С.С. Мокульский, а единственным сотрудником был Э.М. Арнольди.
Глубокие знания в области западноевропейского кино и феноменальная память позволили Ефимову, еще только выпускнику киноведческого факультета, сразу же стать научным сотрудником кинокомитета. Помимо того, еще в студенческие годы (1926 г.) Н.Н. Ефимов выпустил в издательстве «Academia» составленную им первую книгу, сборник «Немецкие киноактеры», в которую входили 127 биографических статей и справок. С тех пор его справедливо считали ведущим специалистом по германскому кино.
Друг и сокурсник Н.Н. Ефимова, киновед Э.М. Арнольди писал: «Неисчерпаемыми запасами памяти всегда владел Н.Н. Ефимов. Когда-то мы с ним развлекались проверкой собранных в его памяти сведений. Я раскрывал наугад какой-нибудь журнал и читал перечень артистов, а Николай Николаевич называл фильм, в котором они участвовали. Однажды, в ответ на названные мною имена из старого немецкого журнала, он уверенно сказал: нет такого фильма, в котором снимались вместе эти артисты»
[79].
