Но некоторые стеллажи в библиотеке поставлены так, словно никаких окон нет и в помине. На верхнем этаже, где хранятся монографии, стеллажи расставлены единственным логичным способом. Они стоят перпендикулярно основному массиву окон, поэтому идущий из них дневной свет освещает проходы между стеллажами по максимуму. Но на первом этаже, где текущие периодические издания лежат, как средневековые книги, в ящиках с полками «кафедрального» типа, шкафы стоят параллельно окнам. Полки, выходящие на окна, получают много света, но полки с противоположной стороны остаются в тени. Конечно, на потолке висят флуоресцентные лампы, так что в часы работы библиотеки, когда свет включен, разницы никто не замечает. Но когда я засиживался в этой библиотеке после закрытия в выходные или в дни каникул, свет был погашен, и разница в освещении была почти такой же, как разница между днем и ночью. Чтобы ознакомиться с журналом или книгой, которую я брал на темной стороне, мне приходилось обходить шкаф и идти к свету.
На нижнем этаже библиотеки, где подшивки периодических изданий хранятся в таких же стеллажах, что и на верхнем этаже, эти стеллажи тоже стоят параллельно окнам. Стеллажей там около десяти, а дневной свет попадает только на один. Натуральное освещение производит еще более поразительный эффект там, где стеллажи стоят дальше всего от окна. Когда выключается свет, создается впечатление, будто вы попали в пещеру: в этой темноте невозможно даже отыскать нужный том, не то что читать его. Перед нами наглядная иллюстрация к словам Мелвила Дьюи, сказанным сто лет назад, но не утратившим актуальности — к сожалению, ими часто пренебрегают: «Проходы между рядами книг должны быть ориентированы на наилучший источник света. Если забыть такое простое правило, книгохранилище потеряет всякий смысл. Если книжные шкафы параллельны источнику света, то первый шкаф загораживает свет всем остальным»
[332].
Конечно, расстановка стеллажей в главной библиотеке Университета Дьюка далеко ушла от проблем естественного освещения. Геометрия этого квадратного здания была совершенно другой, чем у узких и длинных средневековых библиотек, работа которых зависела только от солнечного света. Благодаря квадратному плану максимальное количество стеллажей может стоять в глубине, далеко от окон. Здание было построено в конце 60-х годов ХХ века: в то время считалось очевидным, что освещение в библиотеке будет только искусственным. В хранилищах флуоресцентные лампы подвешены к потолкам из архитектурного бетона; они висят в ряд над проходами, параллельно им. Это еще один пример того, как далеко современные здания ушли от исторической библиотечной архитектуры.
На первом этаже, в зале справочной литературы, лампы встроены в фальшпотолок: это соответствует более формальной атмосфере помещения. Эти лампы образуют решетку: длинные флуоресцентные трубки соединяются в крупный сетчатый узор, обрамляющий небольшие квадратные светильники. Во всем соблюдена геометрическая строгость; оси, по которым ориентирована система освещения, параллельны внешним стенам здания. Когда я впервые попал в эту библиотеку, стеллажи стояли параллельно одной из этих осей, как и следовало ожидать. В идеале можно было бы расположить дополнительные светильники линиями над проходами, но для помещения с высокими потолками это не так важно: архитектурное устройство потолка обеспечивало библиотеке достаточное освещение.
Но в 80-х годах на первом этаже меняли ковровое покрытие, а по такому случаю переставили и стеллажи. Вместо того чтобы сохранить параллельное расположение по отношению к стенам и светильникам, многочисленные стеллажи со справочной литературой повернули под углом: после чего их расположение утратило связь с геометрией здания и осями освещения (что, возможно, важнее). Читатель, пришедший в библиотеку ради книг, а не ради архитектуры, вполне может всего этого и не заметить. Но все же это постоянно напоминает о том, как крепко мы забыли об исторических взаимоотношениях книжных полок и освещения.
В середине XX века в библиотечной архитектуре появилась новая мода на открытую планировку: в таких зданиях мебель, в том числе книжные шкафы и стеллажи, можно было перемещать как вздумается
[333]. Если шестьдесят лет назад книгохранилище Библиотеки Конгресса объявляли «совершенством», то теперь считалось, что оно неудачно удерживает стеллажи в рамках своей конструкции. Согласно новому подходу, железобетонные полы выдерживали весь вес стеллажей с книгами, так что их можно было расставлять как угодно и не заботиться о местоположении окон. Достоинство такого подхода — гибкость, возможность изменить конфигурацию стеллажей, если того требует ситуация. Планировщикам не нужно думать о функциональных и эстетических требованиях пространства как о чем-то неизменном: они всегда могут все поменять в зависимости от своих причуд, моды или мнения экспертов. Довольно печально, что такая схема широко распространилась, поскольку в этом не только сказывается непонимание библиотечной истории: здесь налицо отказ от разумной идеи — использовать дневной свет хотя бы для экономии энергии. Что может быть приятнее, чем стоять перед книжным шкафом, освещенным не флуоресцентной лампой, а рассеянными лучами солнца? Конечно, прямой солнечный свет может раздражать, а то и слепить, но еще со времен Витрувия архитекторы и инженеры учились ориентировать библиотечные помещения и книжные полки внутри них так, чтобы подобные проблемы сводились к минимуму. Остается надеяться, что не все будущие библиотекари перестанут любить солнце и разучатся видеть книжные полки в дебрях стеллажей.
X. Подвижные полки
одобно всем предшествующим библиотечным системам, которые, выработав свой ресурс, нуждались в изменениях и развитии, книгохранилища достигли пределов вместимости к середине XX века. Следовательно, нужны были новые решения. Конечно, можно было расширять книгохранилища, но это не всегда могло получиться, особенно если вокруг библиотеки тесно стояли другие здания. Также было ясно, что даже новая башня, построенная под книгохранилище, или целое новое здание станут лишь временным решением. Еще несколько десятилетий — и кризис повторится.
Иногда, если расширения библиотеки по какой-то причине не предвидится, находчивые библиотекари освобождают место на полках, выдавая все больше книг на дом и не настаивая на их возврате. Мне как-то случилось работать в одной научно-исследовательской лаборатории. Ее библиотека ломилась от книг. Библиотекарша не скрывала своей надежды на то, что члены исследовательской группы попросту оставят по крайней мере по несколько десятков самых необходимых книг у себя в кабинетах. Если бы хоть половина ученых решила вернуть книги, они бы физически не уместились в библиотечной комнате, не то что на полках. Спустя несколько лет — Инженерная библиотека Дьюка тогда еще ютилась в старом, тесном помещении — я обратил внимание на еще один вариант: редко заказываемые книги просто лежали сверху на шкафах: это место обычно предохраняет книги от пыли.
