– Следствие постановило только, что это убийство, совершенное неизвестным или неизвестными. Были видны следы краткой борьбы; как только экономка, миссис Лэтам, пришла проверить, что происходит, преступник сбежал.
– Ее ранили?
– Ее грубо толкнули, она упала и ударилась головой. Теперь она ничего не помнит, только темноту и топот ног. Но она поправится. Сейчас она уехала в Брайтон, к сестре, – сказала леди Корделия немного рассеянно.
Она замолчала, потом вдруг оживилась и бодро продолжила:
– Думаю, лучше нам пока не сообщать его светлости, что вы здесь. Он вернулся со мной из Корнуолла и заперся у себя в кабинете: воюет с какой-то особенно трудной статьей, которую пишет в «Джорнал оф Антиквити». Он будет не рад, если ему помешают. Будем надеяться, что к тому моменту, как он закончит, и ваше дело разрешится. А пока вы должны оставаться здесь, в Бельведере.
– Вы уверены, что мы не помешаем его светлости? – спросила я.
– Дорогая мисс Спидвелл, когда брат погружен в статью, можно зайти к нему в кабинет обнаженной и прилечь поспать на столе, он этого и не заметит. Но, конечно, нельзя рассчитывать, что мы будем скрывать вас от него вечно. Просто нужно найти подходящий момент для того, чтобы все ему рассказать. А теперь мне нужен ваш шарф или перчатка – какой-то предмет одежды, чтобы я могла познакомить с вашим запахом собаку.
Я сняла с шеи красный шелковый платок и отдала ей.
– Это как раз то, что нужно. Если увидите носящееся по дорожкам существо, похожее на огромного медведя, – это Бетти. Когда она узнает ваш запах, она вам не навредит.
– Бетти?
– Сокращенное от Бетани, – сообщил Стокер, – кавказская овчарка его светлости. В ней двести фунтов, если долго не ест.
– О боже, – пробормотала я.
Стокер повернулся к леди Корделии:
– А как с садовниками? И детьми?
– Детей сейчас нет, – ответила она. – Семья покойной графини каждую весну забирает их к себе на несколько недель – только младших, конечно. Хьюго и Каспер в школе. А садовники – если будете ходить только по тропинке, ведущей по аллее к калитке, вас никто не увидит. Сейчас садовники заняты устройством фигурных газонов за кухонным флигелем, а это очень кропотливая работа.
Она указала на маленькую дверцу в панельной стене.
– Для многих графов на протяжении веков это место было своего рода святилищем, прибежищем, где можно отдохнуть от семьи. Его обустроили с комфортом. Там вы найдете все необходимые удобства, умывальник и… хм… другие водные устройства. В шкафчике эпохи Медичи над камином есть несколько кусочков пирога, чай и еще кое-какая еда. Пожалуйста, не стесняйтесь, позже я принесу еще продукты. А пока отдыхайте и осматривайте коллекции. Думаю, они вам очень понравятся, мисс Спидвелл, а Стокер давно мечтает в них покопаться.
– Ты обо всем позаботилась, – тихо заметил Стокер.
На ее щеках от комплимента проступил еле заметный румянец.
– Я старалась.
Она поднялась и поманила меня за собой.
– Мисс Спидвелл, можно вас на минуту?
Я прошла за ней к двери, где нас не мог услышать Стокер.
– Мисс Спидвелл, я не вправе этого говорить, а вы можете не отвечать, но я бы хотела, чтобы вы изо всех сил постарались найти ему занятие.
– Боюсь, я не вполне вас понимаю, миледи, – начала я.
Она в задумчивости посмотрела на меня.
– Тогда позвольте говорить с вами открыто. Надеюсь, вы любым способом не дадите ему скучать.
Скука – демон, заставляющий его пить. А если он поддастся, то погибнет. И мы, его друзья, не должны это допустить.
Я кивнула.
– Я сделаю все, что в моих силах, леди Корделия.
Она пожала мне руку и выскользнула на улицу, изящная, как лань.
Я вернулась в наш укромный уголок и изучающе посмотрела на Стокера.
– Ты слышал, что предлагает леди Корделия? Скрываться здесь в безопасности до тех пор, пока полиция не отыщет преступника.
– Да, я слышал, – спокойно ответил он.
– И ты согласен, что это было бы самым логичным, благоразумным решением?
– Да.
– Но ты ведь понимаешь, что я собираюсь поступить ровно наоборот?
Его губы медленно растянулись в улыбке.
– Естественно. С чего начнем?
Я улыбнулась ему в ответ.
– С начала, конечно.
Глава девятнадцатая
За чашкой чая с печеньем мы разработали план.
– Давай выдвинем рабочую гипотезу, с которой мы оба готовы согласиться, – начала я.
– Проблема в том, что у нас чертовски мало фактов, вокруг которых можно строить гипотезы, – проворчал он.
Я махнула рукой.
– Это неважно. Нам нужно сосредоточить все внимание на имеющихся фактах. Барон был убит в собственном кабинете, но не кем-то из нас, – строго добавила я. – Далее мы можем сделать вывод, что это было убийство в порыве гнева, а не результат некоего страшного заговора.
– И как же мы сделаем этот вывод?
– По отсутствию оружия. Убийца использовал пресс-папье, которое ты идентифицировал как аммонит, принадлежавший барону и покоившийся на его столе. Прекрасное подручное орудие убийства для беспечного преступника, который не принес с собой оружия.
– Или для умного преступника, который предпочел воспользоваться предметом, принадлежащим жертве, а не тем оружием, которое следствие сможет как-то связать с ним, – заметил Стокер.
Я нахмурилась.
– Мне больше нравится моя теория.
– Я не сомневался, что так и будет, – милостиво допустил он. – Продолжай.
– В любом случае мужчина… Мы же оба согласны, что это мужчина?
Он кивнул.
– Макс был высокого роста. Думаю, женщине потребовалась бы невиданная сила, чтобы достичь с помощью этого аммонита подобного результата.
Его лицо передернулось от отвращения, и я поспешила продолжить.
– Итак, наш мужчина – либо человек с горячим темпераментом, который поссорился с бароном и схватил первое, что попалось ему под руку, или же расчетливый тип с изобретательным умом, который все это тщательно продумал.
– Не зная точно, который из них, будет сложно его вычислить, – усмехнулся Стокер.
– Почему?
Он пожал плечами.
– Выслеживание – то, чем я торгую, этот навык я приобрел еще мальчиком и усовершенствовал с возрастом. Для этого надо четко понимать, кто твоя жертва. Я могу следовать за ягуаром сорок миль через джунгли и ни разу не упустить его из виду, но здесь.
