Пришло время быть глупым, противоречивым и вспыльчивым. Пора принять жульничество и относиться к нему как к религии (хотя бы пока не закончена стирка). То, что у вас нет цели, не значит, что вы не найдете смысла.
Наполните шляпу апельсиновым соком, посадите туда лягушку и пейте через трубочку у бассейна.
Позвольте светлячкам освещать севооборот вашего разума и высаживайте грядки конфетти.
Пройдите по пещерам к вершине Эвереста.
Настало время искать банановые шкурки, на которых вы поскользнетесь, встряхнуть снежный шар мечты и поставить мяуканье мелодией звонка на телефоне. Выбросите дизайнерский сыр и освободите лабораторных крыс, потому что все туалеты в вашем районе только что одновременно спустили, а резиновая собачья игрушка с пищалкой обладает дьявольской силой.
Бесцельность не то же самое, что бессмысленность. Это приключение, и для него нужна правильная экипировка (ага, воздушные шары и казу).
Мы вечно пытаемся понять, что мы делаем. Нам нужно совершенствовать непонимание. Дурачьтесь. Дурачьтесь вверх ногами, взад и вперед.
Прислушайтесь к биению вашего кривобокого сердца и взгляните в свои полуночные глаза. Ваш вчерашний сон приклеен ко лбу скотчем. Когда вы нажимаете на кнопку звонка, он звонит по вас. Открывая рот, вы чирикаете, как птица.
Рыбы плавают в реке или река в рыбе?
Судебный стенографист дистиллирует все в хайку.
Придворный шут заведует сбором мусора.
Ваш бухгалтер не займется налогами, пока вы не покрасите лицо по последним федеральным правилам.
Вот ваша задача. Писать с живой, трепещущей чувствительностью. Устроить бой на водных пистолетах в пустыне. Грести на лодке при помощи банджо. Тектоническая структура вашего мозга преобразилась в надувной замок. Полицейское управление оставило пост, чтобы попрыгать на трапеции.
Есть ли роман, в котором действие происходит в ворсистом ковре? Если нет, он должен быть написан.
Ваш мозг – граната, взорвавшаяся в медовых сотах, пока вы ждете, когда в обычный день пойдет дождь из сладостей.
Можете ли вы удивить себя одним предложением?
Гонитесь за мимолетным. Плачьте в тишину. Нырните на площадку и в это рабство. Спойте припадок крикливости вашей путаницы.
Привидение готовит макароны с сыром на кухне. Ричард Никсон косит траву на лужайке. Говорите шепотом, вы же не хотите сорвать чаепитие белок.
ПОПРОБУЙТЕ
Станьте сюрреалистом
Запишите слова – не предложения, слова. Пишите как можно быстрее и спонтаннее: вам нужно совершать безумные ассоциативные прыжки, думать абсурдно. Соединяйте несвязанные пары: синяя корова, танцующее дерево, простуженный камень, мускулистый пудель. Делайте упражнение в течение 15 минут. Оживились ли ваши представления о языке? Помог ли этот подбор странных слов породить новые идеи?
40. Двигайтесь иначе, чтобы думать иначе
Работая ногами, вы работаете мозгом. Я это знаю и все же слишком часто этим пренебрегаю. Когда у меня наступает ступор, мой инстинкт советует завести дрель разума и начать сверлить древесину истории – верить в силу своей дисциплины (и очередного чайника убийственно крепкого кофе) и зарыться поглубже, как бы невыносимо и болезненно это ни было.
Завидное качество? Полагаю, да. К тому же подобное усердие необходимо во время любого творческого проекта. Но зачастую я забываю главный урок творчества: движение стимулирует мозг. Любая физическая активность полезна (Игорь Стравинский стоял на голове, когда заходил в тупик). Я заметил, что ходьба возвращает в свою тарелку лучше, чем любые другие занятия. Из-за медленных шагов, поскольку ваш разум естественным образом синхронизируется с ритмом движения, ходьба приводит к извилистому течению времени, медитативному состоянию, похожему на сон. Мозгу не нужно уделять слишком много внимания процессу, поэтому мысли свободно парят (и рождают вопросы). Когда вы погружаетесь в широкое пространство мира, ваши мысли растекаются по нему. Что-то происходит при переходе от работы к расслабленности. Сознание и подсознание смешиваются, озарения становятся более вероятными.
Ходьба может быть и приятным способом отвлечься, и необходимым условием для работы. Уильям Вордсворт, как известно, бродил по Озерному краю Англии, пройдя, по некоторым оценкам, более 240 000 километров. Он входил в глубины своих мыслей, чтобы сочинять стихотворения. Его стихи наполнены походами в горы, через долины, леса и вдоль проезжих дорог. «Процесс хождения неотделим от процесса стихосложения, – говорил он. – Одно порождает другое».
Сочинение и ходьба похожи друг на друга тем, что, отправляясь в дорогу, наш мозг должен исследовать окружающую обстановку и создать интеллект-карту – повествование, которое прокладывает путь по территории мира и нашего разума. «Язык – как дорога; его нельзя постичь целиком единовременно, потому что он разворачивается во времени, будь то письменный или устный. Этот повествовательный или временной элемент делает сочинение и ходьбу столь схожими», – написала Ребекка Солнит в своей книге «Тяга к странствиям: История ходьбы»
[12].
Я впервые обнаружил влияние ходьбы на воображение, познакомившись у Бодлера с понятием «фланёра» (в переводе с французского – «прогуливающийся», «странствующий»). Фланёр – знаток улиц. По словам Бодлера, он идет сквозь толпу в городе, как птица летит по воздуху, и становится «ботаником тротуара», «страстным зрителем», который живет в отливе и течении городского движения.
Я не мог устоять перед соблазном попрактиковать фланёрство. Я обожаю бродить по городским улицам, отрешенный, одинокий, но все равно оставаясь частью происходящего. Мне нравится ощущение уязвимости, которое появляется, когда вместе с шагами растворяются границы и преграды моего Я. Я двигаюсь по живописным местам, как наблюдатель, чуткий к своим эстетическим скитаниям, но теряющий себя. Каждый шаг создает течение, позволяющее новому обрывку мыслей покинуть свое укрытие.
Я не превращаю творческие походы в тренировку и не стремлюсь подняться на новые уровни физической выносливости, как в тренажерном зале. Мне нравится думать о прогулке как о проникающем блуждании, при котором ритм моих шагов совпадает с ритмом моего дыхания.
Я заметил, что лучше всего ходить бесцельно, без пункта назначения, без малейшего понятия, когда я вернусь. Зайдя достаточно далеко, я оставляю позади все жизненные заботы, в географическом и психологическом смысле. Моя история, которая иногда застревает запутанным узлом в моем мозге, может развязаться и растянуться, пока я брожу, окруженный шуршащим шорохом, независимо от того, иду ли я по людной городской улице или блуждаю на природе. Когда я гуляю, моя походка передает ритм моего настроения.
Исследования показывают, что ходьба создает новые связи между мозговыми клетками, предотвращает отмирание тканей и увеличивает область мозга, ответственную за память (на случай, если вы мне не верите). Когда мы ходим, кровь активнее притекает к мозгу.
