Лиля даже пошатнулась от неожиданности:
– Подожди… значит, сегодня наш последний день? И… вечер?
В голосе ее звучала робкая надежда. Но Сергей покачал головой:
– К сожалению, есть кое-какие формальности, которые мне нужно уладить до отъезда. Так что… попрощаемся сейчас.
– Прямо здесь? – Лиля растерянно оглянулась.
Они уже были недалеко от дома. Неужели он не зайдет хотя бы на минуточку?..
Сергей сдержанно кивнул:
– Да. Пиши мне. Хотя бы одно слово. Хотя бы раз в месяц. И я буду знать, что у тебя все хорошо.
Лиля прикусила губу. Хорошо? У нее все хорошо?! Здесь, в чужой стране, и… и без него?!
Слезы закипали в глазах, но она постаралась усмехнуться:
– Какое слово?
– Ну, это уж ты сама реши, Карамелька, – улыбнулся в ответ Сергей, снова чмокнул ее в щеку – и ушел.
Лиля смотрела вслед – и ей казалось, что несчастней минуты не было в ее жизни…
На другой день Лиля осталась дома. Эти тысяча фунтов, этот внезапный подарок судьбы, давали небольшую передышку. Теперь можно какое-то время спокойно поискать работу, а не кидаться сломя голову в первый попавшийся ресторан, соглашаясь на самую низкую оплату. Хотя, с другой стороны, что она умеет, кроме как мыть посуду? Вот и сейчас она именно этим и занята…
Лиля невесело усмехнулась. В эту минуту раздался звонок в дверь.
– Ариша, открыто! – крикнула она, подумав, что это звонит дочь, которая вот-вот должна была вернуться из школы.
Однако в комнату вошел Сергей… с букетом лилий в руках!
Лиля только тихо ахнула от изумления – и бросилась к нему.
– Это я, – пробормотал Сергей – и они вдруг принялись целоваться так, как целовались только в юности… Нет, они не могли, не умели целоваться так в юности, потому что были еще слишком наивны, неопытны, а теперь это были поцелуи мужчины и женщины, которые поддались страсти и не могут оторваться друг от друга.
Сначала Сергей обнимал ее одной рукой, потом уронил букет и прижал Лилю к себе так, что она дышала с трудом, но не вырывалась, а только шептала между поцелуями счастливо:
– Сережа, Сережа…
Наконец он чуть отстранился:
– Я в аэропорт. Самолет через два часа. Я просто не мог тебя еще раз не увидеть и не поцеловать…
Она смотрела, слушала, улыбалась блаженно.
– Лилька, я двадцать лет тебя ждал! – горячо говорил Сергей. – И как трус бежал вчера. Боялся напроситься в гости, думал, что… думал, что снова меня прогонишь!
Лиля покачала головой:
– Сейчас я бы не прогнала.
– Милая моя! – бормотал он, целуя ее снова и снова. – Милая моя! Любимая Лилечка!
Издалека, словно из другого мира, донесся автомобильный гудок.
– Мое такси. Пора ехать…
– Ну пожалуйста, ну останься… ну еще чуть-чуть, еще на минуту! – взмолилась Лиля.
Сергей покачал головой. Лицо его стало печальным.
– Сережа, – в тревоге спросила Лиля, – но мы еще увидимся, да?
– Я не знаю, – сказал он отчаянно.
– Как? – растерялась Лиля. – Ты хочешь сказать, что сейчас мы видимся в последний раз?!
Сергей сокрушенно покачал головой:
– Пойми, загранкомандировку получить очень трудно, даже для меня. Могут вообще не выпустить.
– Нет, Сережа… – простонала она в ужасе.
– Тише, тише, только не плачь, Карамелька, – забормотал он нежно. – Я постараюсь… если это в человеческих силах, я обязательно к тебе приеду, я обещаю!
– Да? – с надеждой шепнула она.
– Да, – кивнул Сергей, слабо улыбаясь: – Только предупреждаю: не вздумай, пока меня не будет, еще раз выйти замуж или завести какого-нибудь местного бойфренда. А то все будет жестко!
И поцеловал ее в улыбающиеся губы:
– Я люблю тебя.
– И я тебя…
Он ушел. Захлопнулась дверь. Все словно бы померкло кругом, и убогая квартирка показалась еще темней и невзрачней…
Лиля опустила голову и увидела на полу букет. Присела на корточки, прижала к себе цветы. О этот их аромат… такой же, как дома, как в Доме с лилиями…
Как далеко тот дом, и никак туда не вернуться. И Сережа уехал, а увидятся ли они снова?!
Она опустила лицо в цветы – и вдруг почудилось, кто-то шепчет, тихо, но так настойчиво:
– Вернешься… увидишь…
Лиля слабо улыбнулась дрожащими губами. Наверное, это листья шелестят, а может быть…
И она выдохнула еле слышно:
– Спасибо тебе, фея…
Как верила она в этот миг в счастье, как надеялась на него! Но как же далеко оно еще было!
* * *
Егор звонил Кире постоянно. Она не подходила к телефону, а если брала трубку и слышала его голос, немедленно бросала ее.
Михаил Иванович сказал парню определенно: не звони, не подойдет.
Наконец Егор решил сам приехать в Дом с лилиями, однако не успел – его отправили в командировку. Пробыл он там больше месяца, вернулся только к концу марта, когда вовсю таял снег, пахло весной, теплые ветры разгоняли темные зимние тучи, длиннее стали вечера – и все ярче, теплее сияло солнце. И вот в один из таких влажных, сияющих дней он, наконец, приехал в Дом с лилиями и, выставив перед собой, как щит, букет белых роз, вышел из машины.
И досадливо сморщился: на крыльце курила Катя.
– Это чо, мне? – спросила она в обычной своей нагловатой манере, кивнув на букет. – Как дань моей красоте и талантам?
– Киру позови, – коротко попросил Егор.
– Кира, к тебе пришли! – громко крикнула Катя и снова повернулась к гостю: – А Эндрю совсем уехал? Неужели больше не вернется? Уехал и даже не попрощался, записки не оставил…
У нее было такое огорченное лицо, что Егор, у которого с Эндрю были свои счеты, не удержался от издевки:
– Катя, а ты жди, жди – вдруг дождешься!
– Я что, похожа на декабристку? – хохотнула она. – Я, Егорушка, в Москву перевожусь. В аспирантуру.
В это мгновение на крыльцо вышла Кира, медленно спустилась по ступенькам, и Катя с несвойственной ей деликатностью ушла.
Может быть, подумал Егор, ей страшно смотреть на Киру, на ее помертвевшее лицо… Ему тоже стало страшно, так она похудела, побледнела за это время. И правда – помертвела. В глазах пустота. Идет, безжизненно свесив вдоль тела руки. Егор был бы рад, если бы она взглянула на него хотя бы с ненавистью!
Нет – пустой взгляд, равнодушный голос:
– Пришел похвастаться? Тебе уже дали за меня звездочку? Или, может, сразу – Героя Советского Союза?
