– Отлично. Там и увидимся.
* * *
Ощущение было такое, что в сексе они вышли на новый уровень. Мэтт, задыхаясь, упал на спину рядом с Лиз. Та приподнялась на локте и заглянула ему в лицо.
– Честное слово, это было совершенно невероятно!
Ее грудь в мягком свете лампы казалась шелковой. Он проглотил комок, потом улыбнулся.
– И как, заслужил я медаль?
– За такое дают как минимум рыцарское звание!
– В самом деле? То есть у меня теперь все права сеньора? Могу делать все, что захочу? – Мэтт ухмыльнулся и притянул ее к себе.
– Господи! Тебе что, мало?
Он слегка искривил бровь, быстро поцеловал ее прямо в губы и зашептал на ушко:
– Хочешь немного отдохнуть? Дело в том, – он быстро провел языком вверх и вниз по мочке уха, – что у меня возникла одна идея. И учитывая, что ты сегодня на все согласна, ты, наверное, не станешь возражать, если я… – Он уперся ей носом в самое ухо и прошептал последние слова.
– Ты что, шутишь, что ли? – во весь голос простонала она.
Он пошептал еще раз и довольно скоро – с учетом всех обстоятельств – смог-таки продемонстрировать ей, что отнюдь не шутил.
* * *
Около двух часов утра Тед осторожно сполз вниз с чердака заброшенного школьного здания. Несколько месяцев он искал наилучшее место. Такое, из которого можно беспрепятственно заглянуть в окно на втором этаже отеля «Приют возницы». Они всегда опускали шторы в спальне, но по какой-то причине не обращали внимания на другое окно, в зале – вернее, на то, под каким удачным углом висит огромное зеркало, занимающее там полстены. Тед был в восторге от того, что выбрал именно эту ночь для испытаний новой игрушки: очень специальной камеры. Какая удача, что удалось заснять сегодняшнее представление! Теперь у него есть не только материал для шантажа, но и чем скрасить собственные одинокие ночи.
Тед осторожно спустился по опасно покосившейся лестнице, беззвучно скользнул через покрытый пылью и мусором холл и оказался на улице. Одно совершенно точно – женщин, которые так трахаются, он еще не встречал. По телу пробегала горячая волна каждый раз, когда он думал о том, как ритмично движутся ее бедра, когда она сидит верхом на этом счастливчике. В темном сыром помещении, которое бывшая школа использовала в качестве кладовки, Тед почти что ощущал, как у нее там все сжимается – и снова отпускает, тянет – и гладит. И не отказался бы ощутить на самом деле.
Ночь выдалась холодной, и за время, которое ушло, чтобы преодолеть покрытую выбоинами бетонную спортплощадку, его пыл несколько поутих. Словно тень он двигался среди деревьев и разросшихся кустов к окружающему школьную территорию проволочному забору. В последний раз неудовлетворенно вздохнув, он, пригнувшись, пролез под проволокой и выбрался в поле. Вообще-то в планы подобное не входило, но вдруг, да-да, вдруг получится немного изменить расклад и действительно найти способ попробовать на ощупь эту жаркую плоть.
* * *
Джейсон молча сидел на краешке постели младшей дочери и тихонько гладил ее по голове. Сколько он еще так собирается сидеть? Плохой сон позади, девочка уснула, однако что-то не позволяло ему уйти, пока не появится уверенность – теперь она видит хорошие сны. Восхищаясь тем, какие мягкие у нее волосы, он позволил мыслям уйти в сторону, к делу об убийствах, или скорее даже к тому, как долго это дело не отпускает его начальника.
Мэтт Баллард вообще был для него загадкой. Нет, как детектив он чертовски хорош, тут никаких сомнений, а вот как человек… Джейсон скорчил серьезную мину и уставился на противоположную стену спальни. Что он вообще знает о Балларде? Неужели можно быть настолько поглощенным работой? Известно, что Мэтт живет один на болоте Таннер. Известно, что у него нет ни братьев, ни сестер, что отец умер, а мать – в доме престарелых или вроде того. Мэтт как-то признался Джейсону, что в семье случилась давнишняя ссора, которую уже никак не загладить, и что он навещает мать лишь изредка, исключительно по обязанности. Что еще? Ах да, любит готовить. На этом факты заканчивались и начинались догадки.
Джейсон терпеть не мог сплетен и все же знал, что о прошлом старшего инспектора ходят разные неподтвержденные слухи. В частности, о болезни, нервном срыве или чем-то вроде того, случившейся еще в бытность его детектив-констеблем. По всей вероятности, из-за того, что это он нашел тело Мэтрэйверса. Джейсон содрогнулся. Такое способно раздавить даже самого твердолобого полицейского, и в любом случае собственного начальника про это не спросишь даже в минуту откровенности. Другой слух касался потерянной возлюбленной. Что ж, в жизни такое случается чуть ли не с каждым, бывает, что и не один раз, но отшельником-то из-за этого мало кто становится?
Поправив дочери одеяло, Джейсон сказал себе, что не стоит мешать ей спать, однако уходить почему-то не хотелось. Еще несколько дней – и им придется работать сутки напролет, так что он не имел ни малейшего представления, когда снова выдастся случай по-хорошему провести время с детьми. А сейчас все было именно по-хорошему. Мирно, спокойно. Совершенно непохоже на копание в человеческом мусоре. Наклонившись поближе, Джейсон легонько поцеловал дочку в лоб. Трудно поверить, что сейчас по городу разгуливает убийца. Быть может, он сталкивался с ним на улице, может даже статься, что знает его в лицо… Так или иначе, этот подонок, часть души которого погружена во мрак и злобу, питает особый интерес к беззащитным детям. Сглотнув комок, Джейсон посмотрел на дочь, на ее рассыпанные по подушке золотистые волосы. Спаси боже, он так любит своих детей, что готов за них убить кого угодно.
Тихонько двигаясь к выходу из спальни, Джейсон вертел в голове эту мысль – убить, чтобы защитить. Он знал, что готов на это в совершенно буквальном смысле, а в глазах закона это означает, что он ничем не лучше убийцы.
Негромко хмыкнув, он закрыл за собой дверь комнаты, в которой спала девочка. Что ж, каким бы он ни был верным блюстителем закона, если кто-то станет угрожать его детям или жене, он их на мелкие кусочки разорвет – и любой добропорядочный родитель на земле его только благословит.
В гостиной внизу Луиза и старшая дочь вместе хихикали над каким-то дурацким телевизионным реалити-шоу. От этих сладостных звуков у него сильнее забилось сердце.
Глава 12
Мэтт сразу же увидел отчет у себя на столе. К нему была прикреплена записка от Рори Уилкинсона.
Большую часть они уже знали и так. Мальчик, которого пока что называли Гэбриэлом, провел свою недолгую жизнь в страданиях того или иного рода. Он недоедал и был не слишком развит. Вскрытие обнаружило не менее двадцати следов насилия, относившихся к существенно разным периодам времени. В качестве причины смерти было указано удушье, вызванное насильственной блокировкой дыхательных путей. Случай, очевидно, не совсем обычный, но и не сказать чтобы уникальный. Рори добавил от себя, что возможно, пусть даже и не слишком вероятно, убийство было непреднамеренным. В рот мальчику засунули свернутый носок и заклеили сверху липкой лентой. Может, просто хотели, чтобы он замолчал, но переусердствовали. Ребенок задохнулся и умер. Токсикологическая экспертиза еще не завершена, однако, согласно предварительным данным, он был под воздействием снотворного или наркотика. Время смерти – предположительно около восьми часов до того, как было обнаружено тело. К тому моменту, как мальчика отвезли на болото, чтобы использовать в изготовленной убийцей мрачной инсталляции, он уже однозначно был мертв. Здесь Рори дал несколько живописных советов относительно того, что Мэтту следует сделать с убийцей, когда он его поймает, а также жизнерадостно предлагал звонить ему в любое время дня и ночи, если вдруг потребуется помощь в вышеупомянутой кастрации.
