Тот уставился на его кроссовки.
– Триста шестидесятые?
– Да. Что-то я ими не слишком доволен. Особенно если судить по мозолям.
– Когда-нибудь и я себе такие куплю.
– Зачем? Мозоли любишь?
– Наплевать. Такие кроссовки о человеке многое говорят.
Может, и так – только вовсе не то, что ты думаешь.
– Прямо сейчас они говорят: выкинь нас. – Бросив на кроссовки исполненный отвращения взгляд, Тед перевел глаза на мальчика. – Знаешь что, у меня есть идея. Ты меня выдержишь?
Тот нахмурился.
– Это как?
Тед скорчил гримасу.
– Боюсь, с ногой все не так хорошо, как я думал. Моя машина отсюда в сотне метров, у того заброшенного амбара. – Тед махнул рукой. – Если я смогу на тебя опираться по дороге к машине, кроссовки твои! Как, хватит сил?
По лицу мальчика было видно, что он не верит собственным ушам. Он даже не поинтересовался размером. Перспектива обладания кроссовками затмила все остальное.
– Да не фиг делать!
Он протянул руку, помог Теду подняться и опереться на свое тощее плечо.
– Вы чего, богач? У вас и спортивный костюм от «Лакост».
– Никакой не богач, просто вкус хороший. И мы только насчет кроссовок договаривались, не про весь костюм, усек?
– Все по уговору, сэр. – Парнишка поднапрягся, удерживая вес Теда, и они вдвоем двинулись вдоль дорожки.
– Из школы идешь?
– Да нет, у меня по средам кое-какие дела. Тут живет одна старушенция, она совсем редко из дома выходит. Я ей покупки заношу.
Знаю, мой дорогой, прекрасно знаю.
– Так она сейчас тебя дожидается?
– Не-а, я уже все. Домой иду.
И это знаю, только боюсь, что домой ты сегодня изрядно опоздаешь.
– Прости, что я тебя задерживаю, – мы уже почти дошли, вот мой фургон.
– Фигня! Дома до самого вечера никого не будет, никто и не заметит.
Вот и отлично. Театрально вздохнув, Тед оперся на дверцу фургона.
– Уф-ф. Ну что, заслужил – носи! – Сбросив кроссовки, он протянул их мальчику. Можно было подумать, что он вручает ему золотую чашу с благовониями. Вытянутые навстречу тощие лапки чуть ли не тряслись от удовольствия.
– Обожди еще минутку, пока я найду другую обувь. Не босиком же домой ехать, в самом деле!
Мальчик, не отрывая глаз от логотипа «Найк Эйр Макс», что-то пробормотал. Открыв заднюю дверцу, Тед сделал движение, будто хочет попасть внутрь.
– Вот черт! Слушай, дружище, ты вон те ботинки мне не достанешь? Нога совсем никуда не годится.
Мальчик заглянул через дверцу, увидел там, почти на расстоянии вытянутой руки, пару ботинок и потянулся за ними.
Одновременно с ним сделал движение и Тед – только более быстрое. Он уперся большим пальцем под основание черепа мальчишки и сильно надавил. Тот мгновенно обмяк и рухнул вперед, на металлический пол фургона.
Времени до того, как мальчик очнется, было более чем достаточно, вот только Тед не стал на это полагаться. Забравшись внутрь колымаги, он связал ему руки и ноги веревкой, потом заклеил рот клейкой лентой. Был риск, что ребенок задохнется по дороге, но это Теда не особенно волновало, хотя он предпочел бы сам решить, что и когда произойдет. Сейчас все находилось под его контролем, и ему нравилось именно такое положение дел.
На то, чтобы доехать до временного прибежища, ушло почти полчаса. Тед припарковался, буквально притерев заднюю дверцу фургона к двери комнатки, в которой стояла стиральная машина. Выскользнул из-за руля, огляделся. Воздух пах солью и свежестью. Тишину нарушали только птичье пение и шелест ветра в камышах. И еще еле различимое ворчание трактора где-то вдалеке. Впрочем, ветер здесь очень далеко разносит звуки, до трактора может оказаться километров десять. Кинув напоследок еще один взгляд на обширные поля до самой реки, Тед достал ключ и открыл дверь в стиралку.
Мальчик оказался неожиданно тяжелым. Сюрприз, особенно если сравнивать с предыдущим. Тед негромко хохотнул: тот был больше похож на мешок ваты, а этот скорее напоминал мешок с картошкой. Вытащив тело из фургона на покрытый керамической плиткой пол и схватив ребенка за запястье, Тед отволок его в пристройку.
– Ваша постель готова, молодой человек. Надеюсь, за то недолгое время, что вы здесь пробудете, она не причинит вам неудобств.
Он распахнул ногой дверь в комнату, пустую, если не считать невысокой металлической кровати и деревянного шкафчика. Оставив мальчика на полу, подошел к окну и убедился, что жалюзи плотно закрыты. Затем отпер шкафчик, достал изнутри шприц и одну ампулу. Проверил дозу, закатал жертве рукав. Нужно, чтобы он оставался без сознания. Предстоит очень серьезное дело, и важно в точности придерживаться расписания. Введя содержимое шприца мальчику в руку, Тед взял его за пояс и втащил на кровать. Подложил под безвольно болтающуюся голову подушку, привязал ноги и руки к кровати толстыми кожаными ремнями. Прежде чем уйти, он поставил черно-красные кроссовки по обе стороны от подушки. «Жадность, молодой человек, не самое лучшее качество, и хотя извлекать уроки из жизненного опыта тебе уже поздно, у тебя, по крайней мере, будет о чем подумать, пока есть возможность».
Положив пустой шприц и вскрытую ампулу на полку, он запер шкафчик, проверил ремни и клейкую ленту, убедился, что все в порядке, и, закрыв за собой дверь, вернулся к фургону.
В арендованном доме был большой гараж, годившийся также под мастерскую. Загнав фургон задним ходом в гараж, Тед заглушил двигатель. Немного посидел в полумраке, сделал несколько глубоких вдохов. Пора. Он посмотрел на часы, вылез из кабины и взял домкрат.
На то, чтобы поменять колеса, включая запаску, ушло полчаса. На место он сейчас поставил родную резину, а для похищения использовал редкую иностранную разновидность, которую ни с чем не спутаешь. Прежние колеса Тед, ухмыляясь, забросил в фургон. Он уже организовал идеальную возможность от них избавиться, понадобится лишь кое-какой реквизит. Положив зонт, складной стул и зеленую нейлоновую сумку с рыболовным снаряжением в фургон рядом с колесами, Тед вытер руки тряпкой. Теперь у него имелся выбор: поехать и все закончить прямо сейчас или подождать до вечера. Хотя вряд ли стоит ждать, потом может быть и поздно.
Пятнадцать минут езды по одной из прямых, невыносимо скучных для водителя дорог, по которым через болота гоняли скот, и он оказался у небольшого частного озерка, окруженного редким кустарником и низенькими, привыкшими противостоять ветру деревьями. Разрешение на рыбалку – на случай, если хозяин рыболовецких угодий старик Батлер окажется на месте – лежало у него в кармане.
Трясясь на ухабах, Тед объехал все озеро, высматривая, кто еще сейчас здесь. Ему опять повезло – никого, если не считать подростка, что сидел на полуразвалившихся деревянных мостках с наушниками на голове и без какого-либо выражения на лице. Иными словами, тщательно выбранное им место свободно. Он осторожно провел фургон задом между двух кленов и вышел из кабины. Прямо перед ним был забор из ржавой рабицы, за которым располагался основной источник дохода Батлера – небольшая автосвалка.
