Ожидается еще один гость? Или же оно предназначено для бородатого сукина сына, который все это совершил?.. Вспомнив о нем, Мэтт как наяву увидел надпись на обороте фотографии: «Они пока что живы. Надолго ли – зависит от тебя».
Вспомнились слова Лиз: «Ловкий манипулятор».
Мертвы они или живы? Чтобы не поддаться отчаянию, следовало верить, что живы.
Баллард прекратил испытывать связывающие его путы и попытался сосредоточиться. Убийца пообещал, что они побеседуют. Значит, единственный способ добиться для остальных отсрочки приговора – речь. Нужно найти способ протянуть беседу как можно дольше, дать своим коллегам шанс их разыскать. Нужно как-то понять, что́ убийца хочет от него слышать, и говорить, говорить – чтобы купить этим жизнь себе и остальным.
* * *
Пытаясь привести в порядок мысли, Кларксон расхаживал по длинному коридору. Участок действовал ему на нервы, прямо-таки бесил, не давая покоя, – что, учитывая его прошлое, неудивительно. Не уходил он лишь по одной причине: когда они наконец поймут, где Мэтт, то и его возьмут с собой. Он никогда не входил в число тех преступников, которым свойственно недооценивать легавых. На такое способны лишь идиоты, а Эди себя идиотом не считал, хотя и провел здесь в молодости значительно больше времени, чем ему хотелось бы. Тем сильней делалось его уважение, пусть и сквозь зубы, к людям, подобным Мэтту, которым хватало соображалки раз за разом ловить его и сажать.
Развернувшись в конце коридора, он засунул руки еще глубже в карманы. В те времена противостояние «они против нас» казалось довольно веселой забавой. Никому и в голову не приходило стрелять в полицейского, явившегося тебя арестовывать. Подраться – черт побери, с радостью, но разбитым носом и парой зубов дело и ограничивалось.
Мимо прошли двое молодых полицейских, в бронежилетах, увешанные снаряжением. В этом-то все и дело, подумал Кларксон, у Мэтти в их возрасте при себе были в лучшем случае дубинка да фонарик. Он усмехнулся, вспомнив тогдашние полицейские автомобили – никаких тебе электронных переговорных устройств и спутниковой навигации, а злодеев они ловили ничуть не хуже.
Молодые полицейские вышли на улицу. Его тоже тянуло наружу, тянуло действовать, сделать что-то полезное… Эди дошел до фойе и остановился. Если он сейчас уйдет, Мэтта ему не найти. Вздохнув, он опустился на один из стульев. Придется еще здесь поторчать. Быть может, чтобы помочь Мэтту, не хватит ровно одной пары рук – вернее, кулаков.
Этот пацан, Брин, объяснил, почему они сперва подозревали Эди, и ход его мысли казался вполне разумным. Как и идея, что преступников двое: исполнитель и мозг. Тогда выходит, мистер Мозг может находиться сейчас где угодно и располагать идеальнейшим алиби, поскольку вся грязную работу делает исполнитель.
Поудобней устроившись в кресле, Кларксон стал прикидывать, кто в окружении Мэтти годится на подобную роль. Ага, вырисовывается один вариантик!.. Чего они с Мэттом никогда всерьез не обсуждали, так это отношения Мэтта с Лиз Хэйнс. Как-то он обмолвился, что у нее «не совсем ортодоксальный брак». И добавил: «У нас отношения без обязательств, так нам обоим удобней». Вам-то, может, и удобней, а мужу?.. Чем больше Эди об этом думал, тем больше этот офицер его беспокоил. Вдруг он несколько пересидел под пулями и видел слишком много смертей? Вдруг каким-то образом прознал про их тайные делишки и направил всю свою ненависть на то, чтобы мучить человека, трахающего его жену? Такая гипотеза до сих пор никому не приходила в голову, потому что про потрахушки-то больше никто не знает! Кларксон снова опустился в кресло и вздохнул. Если выложить все легавым, Мэтт и Лиз окажутся по уши в дерьме, а именно этого Мэтт изо всех сил и пытается избежать. Да и хрен-то с ним, пусть в дерьме, зато живой!
Он встал и подошел к дежурному:
– Мне нужно срочно поговорить с суперинтендантом.
* * *
Сидя внутри холодной мельницы, Мэтт пытался сообразить, где они находятся. Не исключено, что похититель устроил базу совсем недалеко от пристани, где они встретились. Впрочем, с тем же успехом она могла быть и на значительном расстоянии оттуда. Мэтт понятия не имел, сколько времени провел без сознания. В одном он был уверен: еще не рассвело. Прежде чем зажглись прожекторы, он успел рассмотреть высоко наверху небольшое окошко в мельничной стене. Там не было ни стекол, ни ставней, однако за окном виднелась лишь тьма. Так что есть шанс, что пристань неподалеку, а вместе с ней и машина. Мэтт намеренно оставил ключи в замке зажигания – не потому, что рассчитывал использовать их для побега, а чтобы убийца решил, что в этом и заключается его план. Запасной ключ он приклеил скотчем под ручку задней пассажирской двери. Если добраться до машины, есть шанс уйти.
Вместо того чтобы мучить самого себя, глядя на неподвижные тела Лиз, Джеммы и Райана, Мэтт попытался вспомнить карту местности в районе пристани и реки. Он знал, что деревень поблизости нет, а на расстоянии пары километров нет и хуторов. Ближе всего находилась небольшая ферма – вниз по реке, у самого морского берега рядом с соленым болотом. Мэтт попытался вспомнить, как она называется, и не сумел. Не то чтобы от этого названия была бы какая-то польза; просто занятие позволяло отвлечься и не смотреть на кровь в волосах Лиз, разодранную щеку Джеммы и изуродованную руку Райана.
Убийца умен. Идея оставить его здесь, рядом с теми, кого он любит, чтобы он гадал, живы они или нет, – умная. Злобная и садистская – но умная.
Даже не соображая, что делает, Мэтт испустил громкий вопль отчаяния. Эхо вопля отразилось от почерневшей крыши мельницы.
Никто не пошевелился, не открыл глаз.
– Они тебя не слышат. И не услышат, пока я кое-что не предприму. Да и тогда-то еще как знать.
Мэтт резко дернулся. Он так внимательно вглядывался в неподвижные фигуры, что не услышал, как за спиной открылась дверь.
– Сукин сын! Что ты с ними сделал?
– Спокойней, спокойней. Всему свое время. – Похититель хихикнул. – Ну и как тебе нравится Круг? Наверняка пробудил в тебе кое-какие воспоминания, да? Как ты там его называл, «Кружок искалеченных душ»? Очень остроумно. А у нашего кружка не с мозгами, а с телами не все в порядке. – Нагнувшись, мужчина поставил в центре круга два небольших подноса. На каждом лежали три полных шприца, острия иголок аккуратно прикрыты колпачками.
– Откуда ты про это знаешь?
– Оттуда же, откуда и все остальное про тебя, Мэттью. Годы упорных, кропотливых изысканий.
– Да кто ты такой, черт побери?!
Мужчина уселся в последнее свободное кресло. Даже в этом странном освещении было видно, что глаза у него сверкают необычно ярко. Что обычно свойственно наркоманам или душевнобольным.
– Наконец-то! – вздохнул он. – Даже самому не верится. После всех этих лет мы наконец-то собрались вместе. Начинается последняя глава очень и очень долгой саги. – Казалось, он смотрел на Мэтта целую вечность, потом наконец улыбнулся и сказал: – Меня зовут Тед. И ты даже не представляешь себе, насколько я рад тебя здесь видеть.
