– Конечно. Я уже позвонил в соцслужбу – и не только из-за него. Мальчишке тоже понадобится помощь.
На мгновение мы оба замолкаем – видимо, размышляя об одном и том же.
Вполне вероятно, мы имеем дело с ребенком, который в своей жизни не видел ничего, кроме этого подвала. Который родился там, в темноте.
– Ладно, – говорю я. – Выезжаю. Буду к обеду.
* * *
Би-би-си Мидлендс Сегодняшние новости
Понедельник, 1 мая 2017 года | Последнее обновление в 11.21
Срочное сообщение
Молодая женщина и ребенок найдены в подвале дома в Северном Оксфорде
Поступают сообщения о том, что этим утром в подвале дома на Фрэмптон-роуд в Северном Оксфорде были обнаружены девушка и маленький ребенок, предположительно ее сын. Это случилось благодаря строительным работам по соседству. Имя девушки пока не разглашается, и полиция долины Темзы еще не делала заявления.
Следите за обновлениями.
* * *
Время 11.27. В Кидлингтоне в комнате для свидетелей Гислингхэм наблюдает за Харпером по видео: старик, теперь уже в рубашке и брюках, съежившись, сидит на диване. Рядом с ним на стуле с твердой спинкой – соцработник; он сосредоточенно беседует с Харпером. Женщина из службы охраны психического здоровья стоит чуть поодаль. Харпер беспокойно дергает ногой, но даже по видео без звука понятно – с головой у него всё в порядке. По крайней мере, сейчас. Старик раздраженно поглядывает на соцработника и морщинистой костлявой рукой отмахивается от вопросов.
Открывается дверь, заходит Куинн. Бросает папку на стол и, опершись на него, говорит:
– Эверетт поехала прямиком в больницу и сможет опросить девушку, как только разрешат врачи. Эри… – Краснеет. – Констебль Сомер вернулась на Фрэмптон-роуд, чтобы скоординировать обход всех домов на улице. Чаллоу работает с криминалистами.
Он делает какую-то пометку в папке и привычным жестом засовывает ручку за ухо. Потом кивает на экран.
– Есть что-нибудь?
Гислингхэм качает головой:
– Соцработник провел с ним уже полчаса. Дерек Росс. Я вроде уже с ним сталкивался. Неизвестно, когда вернется Фаули?
Куинн смотрит на часы.
– Около двенадцати. Сказал начинать без него, если врач и соцслужбы не против. Адвокат уже едет. Соцработник просто прикрывает свою задницу, но его можно понять.
– Ага, готов к любым неожиданностям, – с иронией говорит Гислингхэм. – Они уверены, что старика можно допрашивать?
– Да. В тот момент, когда у него наступает просветление. Если начнет психовать, придется отложить.
Крис внимательно смотрит на экран.
На подбородке Харпера уже минут десять висит ниточка слюны, которую он не спешит вытирать.
– Думаешь, он вообще способен на такое? Это он сделал?
– Если мальчишка и вправду родился в подвале, то да, – с мрачным видом отвечает Куинн. – Понимаю, сейчас Харпер выглядит жалким стариком, но года два-три назад… Может, тогда он был совсем другим. Тот человек и совершил преступление, а не этот убогий дедок.
Хотя в помещении душно, Гислингхэм вздрагивает.
– Что, кто-то прошел по твоей могиле? – спрашивает Куинн.
– Я вот подумал, он же не за один день таким стал. Состояние ухудшается в течение нескольких месяцев или даже лет. А она ничего не знала. Не знала, что он постепенно сходит с ума. Может, Харпер вообще начал забывать, что держит ее в подвале. Заканчивается еда, потом вода, а тут еще ребенок, и она кричит, но старик ее не слышит…
Гарет качает головой:
– Господи, как же вовремя мы ее нашли.
* * *
Дерек Росс встает и оказывается вне поля зрения. Через секунду он заходит к полицейским.
– Так вы его соцработник? – спрашивает Гислингхэм.
– Последние пару лет, – говорит Росс.
– Вам было известно про деменцию?
– Официальный диагноз поставили несколько месяцев назад, однако началось все задолго до этого. Вы и сами знаете, как это непредсказуемо, – ему то хуже, то лучше… Я волновался, что в последнее время болезнь стала прогрессировать. Он несколько раз падал, а год назад обжегся о плиту.
– И еще он выпивает, верно? От него несет перегаром.
Росс делает глубокий вдох.
– Да, появилась и эта проблема. И все же я не могу поверить, чтобы он сделал что-то настолько… настолько ужасное…
Куинна его слова не убеждают.
– Ни один человек не знает, на что он способен.
– Но в его состоянии…
– Послушайте. – В голосе Гарета начинают звучать суровые нотки. – Врач разрешила его допросить, ей виднее. Обвинять – это уже другое дело, и когда мы до этого дойдем, Служба уголовного преследования выскажет свое мнение. А сейчас у нас есть девушка и ребенок, которые были заперты в подвале Харпера, и мы обязаны узнать, как они туда попали. Вы ведь это понимаете, мистер Росс?
Тот неохотно кивает.
– Могу я присутствовать? Он меня знает, так будет легче. С ним… с ним бывает непросто.
– Хорошо, – соглашается Куинн, собирая бумаги.
Втроем они направляются к двери, но Росс вдруг останавливается и трогает сержанта за плечо.
– Не давите на него, ладно?
Гарет поднимает бровь:
– Как он не давил на девушку?
* * *
Допрос Изабель Филдинг, произведенный
по адресу: Фрэмптон-роуд, д. 17, г. Оксфорд
1 мая 2017 года, 11.15
Присутствуют: констебль Э. Сомер
Э.С.: Как давно вы здесь живете, миссис Филдинг?
И.Ф.: Всего пару лет. Это дом от университета, мой муж преподает в Оксфорде.
Э.С.: Вы знаете мистера Харпера из дома номер 33?
И.Ф.: Ну, мы особо не общались. Вскоре после нашего переезда сюда он явился с вопросом, не видел ли кто чехол от его машины. Мистер Харпер был немного не в себе. Вы заметили, в каком состоянии его автомобиль? Зачем ему чехол? В общем, мы решили, что он просто местный чудак. Здесь таких полно. Бывшие преподаватели, которые живут тут уже сто лет. Думаю, большинство из них просто дошли до сиреневой стадии.
Э.С.: Сиреневой стадии?
И.Ф.: Ну да, как в том стихотворении. «Вот буду старушкой и оденусь в сиреневое», или как оно там. Короче, люди достигают такого возраста, когда им становится все равно.
Э.С.: Мистеру Харперу уже было все равно?
И.Ф.: Он то бродил по улицам в пижаме, разговаривая сам с собой, то надевал перчатки в июне. И все в таком духе, хотя, по сути, он безобиден. [Пауза] Извините, прозвучало как-то… Я имела в виду…
