– И что?
– Он учится делать то, чего никогда не делал прежде, потому что всю жизнь провел в одной комнате. В комнате без лестницы.
Я смотрю на парнишку: он опять стучит по стеклу и заливается смехом. Я пытаюсь вспомнить, пытаюсь представить…
– Он умеет, – говорит Алекс, как бы прочитав мои мысли. – Я видела несколько раз.
– И у него сразу получилось?
Алекс кивает:
– Без труда. Он уже точно поднимался по лестнице.
* * *
Куинн паркует свою «Ауди» у старого тюремного квартала, который теперь переделали в роскошный отель с мощеным двориком, где полно баров и пиццерий. Болтая и улыбаясь, люди пьют кофе и нежатся на солнце.
– Менеджера попросили задержать ее до нашего приезда, – говорит сержант и глушит двигатель.
– Чертовски повезло, что Вудс услышал, как патрульный сообщает по рации о магазинной краже. – Фортуна решила подбросить Куинну спасительную карту, и Гислингхэм чувствует себя немного обиженным. Может, хотел еще повыслуживаться перед старшим по званию?
Сержант пожимает плечами:
– Он знал, что я пытаюсь найти ее; вот, наверное, и вспомнил имя.
– И это точно та самая Пиппа Уокер?
– Не сомневаюсь. Она стащила дорогущий дизайнерский помпон. Я видел ее сумку, она вся в этих штуках.
– Помпон? Что это еще, черт возьми, такое? – бормочет Гислингхэм, пробираясь вслед за Куинном к перекрестку Карфакс сквозь огромные толпы людей, которые не видят, куда идут, и детей, которые не соблюдают правила и внезапно выскакивают под ноги, сквозь толпы покупателей, зевак и заблудившихся. Магазин высокой моды конечно же находится на Хай-стрит
[23]. В витрине на хромированных кубах красуются драгоценности, туфли, сумки, солнечные очки.
Когда они заходят, Куинн показывает на одну из полок.
– А, так вот что называется помпоном? Откуда ж мне знать…
Менеджер явно поджидала их у двери и теперь быстро отводит в сторону от тощей парочки пожилых американцев, разглядывающих головные платки с леопардовым принтом.
– И где она? – спрашивает Куинн, оглядываясь.
– Я попросила ее подождать в кабинете, – говорит управляющая тихим голосом. – Только она, знаете ли, начала громко себя вести.
«Ну еще бы», – мысленно отвечает Гислингхэм.
– Покажете нам? – просит взволнованный Куинн.
Управляющая ведет их к дальнему помещению, которое кажется темным и тесным после просторного и сияющего белизной торгового зала. Сдвигает в сторону коробку с рекламными листовками и открывает дверь в кабинет.
Внутри никого нет. Лишь пластиковый стул, компьютер и забитые документами полки.
– Говорите, держали ее здесь? И где она, черт возьми?
– Она не могла выйти через переднюю дверь, я бы ее увидела, – отвечает менеджер, побледнев. – А Хлоя тут все утро занималась инвентаризацией… Ну, точнее, должна была…
Под звук смывающегося туалета открывается другая дверь. Оттуда выходит женщина и, заметив остальных, краснеет.
– Хлоя, ты же обещала присматривать за мисс Уокер, – отчитывает свою сотрудницу менеджер.
– Она ведь в кабинете? – взволнованно спрашивает Хлоя, держа руку на животе. – Я отлучилась всего на минутку – так долго терпела, но у беременных всегда…
Куинн вскидывает руки над головой.
– Черт! Видимо, она услышала нас.
– Тут есть другой выход? – спрашивает Гислингхэм.
– Задняя дверь ведет к Крытому рынку, – показывает управляющая, – но там у нас только мусорные баки…
Она не успевает договорить, как Куинн с Гислингхэмом уже бросаются в указанном направлении. Выскочив на рынок, Гарет начинает заглядывать во все лавки подряд: закусочная, тайская еда на вынос, бутик, пекарня… И везде почему-то полно девушек с такими же длинными светлыми волосами и модным мелированием. Что голоса, что одежда у всех одинаковые. Они обращают на него свои испуганные, раздраженные и ошеломленные лица. Одна даже улыбается. Оказавшись на открытом пространстве в центре, Куинн видит, как Гислингхэм бежит к нему с противоположной стороны. Теперь они вдвоем разглядывают расходящиеся во всех направлениях улочки Крытого рынка. Вокруг багетные мастера, кондитеры, сапожники… Снаружи у цветочного магазина теснятся растения в горшках, плакаты на доске объявлений рекламируют концерты, выставки и спектакли в университетских двориках. Все равно что искать крысу в огромном лабиринте.
– Видишь ее?
– Неа, – отвечает Крис, всматриваясь в толпу. – Мы не в силах сами тут все обыскать, она может быть где угодно.
– Будь ты на ее месте, куда бы спрятался? – тяжело дыша, спрашивает Куинн.
– Может, где-нибудь повыше? – предполагает Гислингхэм.
– Уже лучше. Как там называется эта кофейня?
– «У Джорджины», но ее хрен найдешь в этом…
– Сюда, – перебивает Куинн и бежит.
Завернув за угол, он вскакивает на деревянную лестницу и стремительно поднимается наверх, где едва не сбивает официантку с подносом кофе. Многие посетители поворачивают голову, однако Пиппы среди них нет.
Извинившись, Гарет идет вниз, уже медленнее. Куда, блин, подевался Гислингхэм?
И тут у сержанта звонит телефон.
– Нашел, – говорит Крис. – Маркет-стрит. Давай быстрее.
Куинн выходит из рынка на улицу и сразу понимает, куда пошла Пиппа и почему.
– Она внутри?
– Зашла пару минут назад. – Гислингхэм кивает. – Другого выхода здесь точно нет, так что остается лишь ждать.
– К черту ждать, идем.
– Это ведь женский…
Однако Куинн уже протискивается мимо терпеливо стоящих в очереди женщин, показывая свое удостоверение.
– Полиция, пропустите. В сторонку.
Обиженно бормоча, женщины расступаются. Куинн начинает стучать по дверям кабинок.
– Полиция, выходите.
Из одной кабинки, опустив голову и стараясь не поймать взгляд сержанта, выбегает азиатка с ребенком. Из следующей выходит с трудом передвигающаяся старушка. Затем – крепкая на вид женщина в твидовом костюме, которая во всеуслышание обещает «сообщить об этом вашему начальству». Закрытой остается лишь одна дальняя дверца, к ней Куинн и подходит.
– Мисс Уокер, – громко говорит он, – нам надо поговорить. Откройте дверь, иначе я ее выбью.
Трудно сказать, от чего у Куинна так бешено колотится сердце: то ли после бега, то ли от прилива адреналина.
В наступившей тишине слышно, как в кабинке сдвигается засов.
