– Но во всем ли? Ссоры с женой у вас не было, верю. Но с Пиппой вы спали и до смерти жены? Послушайте, я не собираюсь вас ни в чем обвинять, поэтому мы и беседуем здесь, а не в участке. Примерно за неделю до исчезновения Ханны Пиппа посылала вам много сообщений. Очень откровенных сообщений. Вы же знаете, о чем я говорю.
Гардинер проводит рукой по волосам и, сделав глубокий вдох, смотрит на меня.
– Ладно, один раз было. Помните, я говорил про глупости, которые совершаешь от злости и досады, а потом жалеешь? Вот это как раз оно. Пиппа в открытую проявляла ко мне интерес. Однажды Ханна была в отъезде, и я слишком много выпил, так что это просто… просто случилось.
– И это было незадолго до исчезновения вашей жены?
– Недели за две. Ханна уезжала в Нанитон, чтобы узнать о других строительных проектах Малкольма Джервиса.
– После этого Пиппа и начала слать вам сообщения?
– Она ни на минуту не оставляла меня в покое, – с горечью в глазах отвечает Роб. – Думала, это что-то значит. Что нас ждет совместное будущее, что я люблю ее. Безумие какое-то. Я не ответил ни на одно сообщение, я всё удалил…
– Знаю, – тихо говорю я.
– И сказал, что ей придется найти другую работу, потому что все стало слишком сложно.
– Как она это восприняла?
– Довольно по-взрослому, как мне показалось. Помолчав некоторое время, Пиппа извинилась. Мол, она неправильно все поняла, но давай жить дальше, как будто ничего не было. Через пару дней стало ясно, что ничего не выйдет, и я снова попросил ее найти другое место.
– А она что?
– Обещала, что начнет искать. Говорила не волноваться за нее.
– Как вы всё объяснили Ханне?
– Сказал, что настало время для перемен или вроде того. Она сразу согласилась.
– И когда это произошло?
– За несколько дней до пропажи Ханны. Кажется, я говорил с Пиппой в пятницу.
Вот теперь-то картина складывается.
– Почему вы раньше об этом не говорили, мистер Гардинер?
– Боялся, что попаду в неприятности – так оно и вышло, да? – раздраженно отвечает он. – Как только вы узнали, что я трахался с Пиппой, то сразу предположили, что я и убил свою жену.
– Вам все равно следовало рассказать, – осторожно настаиваю я. – В конечном счете и вам, и нам стало бы легче.
– Извините. – Роб подается вперед, уперев руки в колени. – Я все понимаю. Извините.
Немного помолчав, я спрашиваю:
– Не знаете, Пиппа знакома с кем-нибудь на Фрэмптон-роуд?
Гардинер качает головой:
– При мне она ничего такого не упоминала.
– Могла ли она по какой-то причине ходить в дом номер тридцать три?
Роб хмурится:
– Нет, там она точно не бывала. Когда в новостях рассказывали про эту девушку из подвала, она еще спросила, что это за дом. А почему вы интересуетесь?
Как бы получше ему рассказать… Надеюсь, Гардинер справится с моей прямотой. Он ведь не только ученый, но и молодой отец, потерявший супругу.
– Вы никогда не думали, что Пиппа могла быть замешана… в исчезновении Ханны?
– Пиппа? – изумляется Роб.
– Значит, не подозревали ее?
– Конечно нет, – ошеломленно говорит он. – Разве я позволил бы ей жить здесь и присматривать за Тоби, если б думал, что она убила мою жену? Я же говорил, после пропажи Ханны я был сам не свой… а Пиппа помогала во всем, да и Тоби она нравилась…
Гардинер замолкает и шумно сглатывает.
– Да, в какой-то момент она переборщила, но это ведь была всего лишь влюбленность. Запала на меня, однако вскоре справилась с этим. Вы же знаете, как оно бывает в юном возрасте: в какую-то минуту тебе жизнь не мила, а в следующую уже не можешь вспомнить, из-за чего вообще беспокоился. Господи, она просто девчонка, а не какой-нибудь, черт возьми, психопат…
* * *
– Только он ошибался. – Я обвожу взглядом комнату. Теперь они поняли, куда я ходил и зачем. – Думаю, Пиппа Уокер – настоящий психопат. Она убила Ханну, и убила намеренно.
До ребят доходит не сразу. Оно и неудивительно: Пиппа – девушка привлекательная, из среднего класса, ей всего двадцать два года. Могла ли такая устроить резню в доме на Фрэмптон-роуд? Тем более что тогда ей было вообще двадцать. Я пересказываю им то, что узнал от Гау. Про то, что психопатами не становятся, а рождаются. Про то, что его опыт подсказывает: женщины-психопаты более самовлюбленные и эгоистичные, чем мужчины. И куда более мстительные, когда кто-то их злит.
– Гау назвал ее «фурией в аду», если быть точнее
[28].
– Не сомневаюсь, он поведал и о том, откуда эта цитата, – бормочет Гис.
– Такие люди считают, что весь мир вращается вокруг них. Остальные лишь представляют собой преграду на их пути. Если Пиппа решила добиться Гардинера, то наличие у него жены вовсе не являлось для нее помехой.
Помню, в одном сериале про полицейских – «Воскрешая из мертвых» (одном из немногих, что я все-таки смотрел) – была такая сцена. Криминалист-психолог рассказывает, почему люди становятся убийцами. Мужчин, по ее словам, толкают на преступление деньги, гнев или чьи-то слова. Однако с женщинами все по-другому. Женщины убивают, потому что кто-то стоит у них на пути.
– И ведь она получила, что хотела, – мрачно отзывается Эверетт. – Переехала жить к Гардинеру. Если б не эта провальная затея с беременностью, может, он даже женился бы на ней.
– Хватило бы такой девчонке сил пробить череп? – сомневается Бакстер; он, как всегда, прагматичен.
– Еще как, – скривившись, отвечает Куинн. Понемногу возвращается его прежний характер. – К тому же Ханну ударили сзади. Для этого нужно не так уж много сил.
– А могла ли она сама переместить тело в сарай?
– Я думаю, да, – снова отзывается Куинн. – Ханна была не очень крупной женщиной, а Пиппа молодая, крепкая…
За спиной у сержанта один из констеблей корчит рожу, как бы говоря: «Ну да, конечно».
– Она могла сделать это – при достаточном количестве времени.
– А дальше всё, как мы предполагали, – подхватывает Гислингхэм. – Пиппа поехала в Уиттенхэм, бросила там машину и вернулась на автобусе. О малыше она, скорее всего, даже не волновалась, раз ее целью был Гардинер. Я же говорил, что только ненормальный может сделать такое с ребенком. Похоже, я был прав.
– И еще – в автомобиле найдены следы ее ДНК, – добавляет Эверетт.
– Но это не казалось странным, потому что мы знали, что Пиппа часто на нем ездила.
