– Ты говорила, что хочешь быть с Робом. Убивать ты ее не собиралась!
– Ты же знаешь, как это бывает с мужчинами. Обещают уйти от жены, но так и не уходят. Я решила сама устранить препятствие.
Триша берет с полки резиновые перчатки. Рядом лежит вторая пара, а еще рулон клейкой ленты, банка промышленного отбеливателя и темный парик. Вчера ничего этого здесь не было.
– Господи, Триша, ты все это спланировала?
– Твою мать, ну конечно, спланировала. Иначе это не сошло бы нам с рук.
– Что значит «нам»? Я тут ни при чем… ты меня не заставишь…
– Еще как заставлю. Если не поможешь, я всем расскажу о твоей афере. Расскажу, что ты обманула беззащитного старикашку. Получишь года три-четыре как минимум.
На глаза Вики наворачиваются слезы.
– Но это ведь была твоя идея…
– Ага, – усмехается Триша. – Только полиция об этом не знает, верно? Распустила тут сопли… помогай давай.
Женщина на полу издает стон и пытается поднять руку. Триша быстро наклоняется и хватает ее за волосы. Изо рта течет кровь, и она смотрит… смотрит прямо на Вики.
– Ну вот, – Триша отпускает голову Ханны, – теперь она тебя видела. Выбора нет. Не будь тряпкой!
– Что мне делать? – дрожащим голосом спрашивает Вики. Ханна тихо стонет. Зовет сына по имени.
Триша бросает сестре вторую пару перчаток.
– Иди к машине и достань из багажника одеяло. И ребенка захвати.
– Он в доме, совсем один? Вдруг он заплачет? Вдруг старик услышит?
Триша смеется:
– Старый ублюдок в отключке. Как и всегда. Я подсыпала еще больше снотворного в его чертово пиво. Ребенку тоже дам таблетку на всякий случай.
– Ты что, он ведь еще маленький…
– Да хватит уже ныть. Я все время так делаю. По-другому его не успокоишь.
– Но…
– Так ты идешь или нет? – перебивает ее Триша.
* * *
А.Ф.: Алиби вы тоже ей обеспечили? Это вы позвонили Робу Гардинеру и сообщили, что Триша болеет? А потом, когда с вами связывалась полиция, вы назвались именем Ники Вил…
В.Н.: [Прикусывает губу] Тришу жутко взбесило, что я выбрала такое похожее на мое настоящее имя. Жаловалась, что я ничего не могу толком сделать самостоятельно.
А.Ф.: Так и есть, да, Вики? Триша врет куда лучше вас. Она поведала нам совсем другую версию смерти Ханны, которая звучит намного убедительнее. Что вы на это скажете?
В.Н.: Это я говорю правду. Зачем мне было убивать Ханну?
М. Г. Вполне разумно, инспектор. У моего клиента, в отличие от ее сестры, не было причин убивать миссис Гардинер.
А.Ф.: Сомневаюсь, мистер Годден. Триша – девушка находчивая. Уверен, она придумает какую-нибудь убедительную историю. Что-то вроде: Ханна начала вынюхивать, заметила неладное из окон квартиры. Потом нагрянула в дом и застала там вас, молодую женщину на седьмом или восьмом месяце беременности, живущую в доме с одиноким стариком. Ханна ведь была журналистом. Она немедленно узнала бы Вики, как только та поведала бы о своем заключении в подвале. Так что, я полагаю, у Вики было больше причин избавиться от Ханны.
В.Н.: Все было по-другому…
А.Ф.: Откуда нам знать? Как вы это докажете? А адвокату вашей сестры стоит лишь обеспечить разумные основания для сомнения… [Допрос прерван – сержанту из камер предварительного заключения нужно срочно поговорить с инспектором Фаули]
Г.К.: Допрос приостановлен в 21.42.
* * *
– В чем, черт возьми, дело, Вудс?
– Извините, сэр.
Я иду за ним, Куинн – следом. Камера все еще открыта, на койке и в унитазе следы крови.
– И что? – спрашиваю я у Вудса.
Он показывает на кровать: среди смятых простыней валяется упаковка из-под двух таблеток. Пустая.
– Сразу говорю: при ней этого не было, когда я ее оформлял, – оправдывается покрасневший Вудс.
– Вы точно ее обыскивали?
– Естественно. Если у кого-то с собой лекарства, их выдает врач. Я знаю правила. Не первый день тут работаю.
И я ему верю. Что только не проносили с собой арестанты, всего не обнаружишь. Две маленькие таблеточки – это вообще раз плюнуть.
Вудс подает мне пустую упаковку. Прочитав название, я делаю глубокий вдох.
– Она могла достать такое только через Интернет. Ни один врач законно не выпишет.
– Что это? – интересуется Куинн.
– Мизопростол. Для медикаментозного аборта.
– Черт…
Теперь Вудс бледнеет и грузно оседает на койку.
– Свяжись с Эверетт, – говорю я Куинну. – Пусть глаз с нее не спускает.
Сержант уже опередил меня и набирает номер.
– Эв? Это Куинн. Будь начеку – Пиппа, или как ее там… – Он смотрит на меня, слушая собеседницу, и кривится. – Ладно, я передам. Звони, если будут новости.
Повесив трубку, Куинн сообщает:
– Слишком поздно – она сбежала. Ее поместили в один из отсеков, и, видимо, она выбралась через заднюю дверь…
– Черт, неужели рядом никого не было?
– Сомер, как я понял, ждала снаружи. Думала, медсестра проводит осмотр, но та даже не заходила. В общем, вышла путаница. Такое бывает.
Конечно, всякое случается. И у него, и у меня. Но только не сейчас, когда это так важно.
– Больницу обыскивают?
Куинн кивает.
– Правда, у нее фора в десять минут. И людей там до хрена, попробуй еще найти, кого нужно…
– Разве Триша может уйти далеко в таком состоянии?
– Я бы этого не исключал. Зная ее, можно предположить, что так и было задумано.
Вот именно. Этого я и боюсь.
* * *
Би-би-си Мидлендс Сегодняшние новости
Четверг, 11 мая 2017 года | Последнее обновление в 17.34
Срочное сообщение
Подозреваемого в похищении девушки отпустили без предъявления обвинений
Полиция долины Темзы заявляет, что владельцу дома на Фрэмптон-роуд в Оксфорде, которого подозревали в похищении и заключении девушки в подвале, не будет предъявлено никаких обвинений. Следователи не раскрывают имени подозреваемого, однако местным жителям известно, что речь идет об Уильяме Харпере, бывшем университетском преподавателе на пенсии. Предполагается, что страдавший от болезни Альцгеймера доктор Харпер стал жертвой ужасной аферы.
Инспектор Адам Фаули отказался от комментариев по поводу слухов, что предполагаемое похищение неким образом связано с убийством Ханны Гардинер в 2015 году. Он также не сообщил никакой информации по возможным обвинениям в связи с делом Ханны.
