На занятиях, последовавших за первым, они узнали, как начинать общение с ясных коротких сообщений (см. главу 6) и как использовать технику «давай остынем» и отключения (см. главу 7), если Лиза пыталась втянуть их в игру «кто главнее». Затем они узнали, как применять более эффективные меры (см. главу 8). Они заменили шлепки, домашний арест и долгосрочное лишение удовольствий тайм-аутами и применением логически оправданных мер. Их новая схема вскоре стала выглядеть, как та, которая изображена на рис. 5.7. Такой же может стать и ваша.
Смешанный «танец»
Из всех «танцев», исполняемых родителями со своими детьми, смешанный «танец» является самым длинным, шумным, театральным – и самым разрушительным. Он сочетает наихудшие черты двух крайних подходов и вызывает у своевольных детей вспышки самого экстремального поведения. Он поощряет их оказывать сильнейшее давление на наши правила и авторитет, а затем взрываться, срывая на нас зло, когда они сталкиваются с жесткими мерами. «Амортизация» терпения родителей весьма значительна.
Существует несколько вариантов смешанного «танца». Некоторые родители начинают с наказаний в каждой воспитательной ситуации, но возвращаются к попустительству, встречаясь с существенным сопротивлением со стороны детей. Другие придерживаются одного из подходов в течение более длительного периода. Третьи неделями или месяцами практикуют снисходительный подход, пока сопротивление или игнорирование со стороны детей не переполнят чашу их терпения. Они раздражаются и прибегают к карательным методам, пока их самих не начинает тошнить от своего тиранства. Тогда они вновь переключаются на попустительство. Цикл этих «раскачиваний» может занимать недели и даже месяцы.
Наиболее распространенной вариацией смешанного подхода является такая, при которой родители начинают с попустительства, сопровождаемого бесконечными повторениями, напоминаниями, предупреждениями, увещеванием, вразумлением и объяснением, но, наконец, утомляются и переходят к карательным тактикам, начиная стыдить, обвинять, вопить, шлепать, сажать под арест или отбирать все любимые игрушки или развлечения на продолжительный период времени.
Конни, мать-одиночка с двумя сыновьями, четырех и шести лет, демонстрирует нам хороший пример этой популярной разновидности смешанного «танца». Она пришла в мой кабинет совершенно измученная.
– Мой четырехлетний сын явно хочет загнать меня в психлечебницу, – так она начала. – Все у нас превращается в битву: одевание по утрам, еда, купание, собирание игрушек или попытки заставить его перестать дразнить брата. Кит игнорирует меня, отключается, спорит, бунтует, обзывается и закатывает гневные истерики, когда выходит «не по его». Его старший брат Тейлор никогда так себя не ведет! Тейлор всегда делает все, о чем я прошу.
Уже по тому, что она рассказывала, я получил достаточное представление о том, какие темпераменты задействованы в их отношениях, но хотел проверить себя. Мы с Конни заполнили профили темперамента для всех членов семьи.
Мои подозрения подтвердились. Профили Конни и Тейлора свидетельствовали, что они – покладистые, без экстремальных или трудных в общении черт люди. В конфликтных ситуациях их главным стремлением было решать дело миром и сотрудничать. Поскольку их темпераменты были очень схожи, Конни с легкостью идентифицировалась с Тейлором и понимала его поведение. Совместимость между ними была очень высока.
Кит, напротив, представлял бы нелегкую задачку для любого родителя. Он склонен зависеть от настроения, впечатлителен и набрал высокий балл в проявлении негативной настойчивости. Как и большинство упрямых детей, Кит предпочитает учиться трудным путем. Его профиль подтвердил то, что Конни подозревала, но никогда по-настоящему не понимала. У нее еще оставался один неотложный вопрос:
– Он… нормален? – спросила она меня.
– Мне он кажется вполне нормальным, – успокоил я ее, – но для его темперамента характерны некоторые черты, с которыми трудно справляться.
Конни явно порадовало слово «нормальный».
– Упрямым детям нужны ясные, твердые границы, в рамках которых общение с ними развивалось бы в верном направлении, – добавил я. – Давайте посмотрим, насколько ваши методы воспитания соответствуют темпераменту и стилю обучения Кита.
Рис. 5.8. Схема Конни
Я попросил Конни последовательно и точно рассказать, что она говорит и делает, когда Кит дразнит Тейлора. Пока она описывала свои методы, я составлял схему на доске. Для полной схемы на доске едва хватило места (рис. 5.8)! Когда мы закончили, Конни уставилась на нее, не веря своим глазам.
– Да, такой уж это утомительный «танец», – подтвердил я ее невысказанную мысль. – Я и сам-то устал, даже просто рисуя его!
Конни начинает свои «танцы» с многократных повторений и напоминаний, но Кит обычно ее попросту не слышит. Далее она пробует привести разумные доводы и объяснить. Это срабатывает с Тейлором, но не с Китом. Младший продолжает ее игнорировать.
Потом она пытается купить сотрудничество Кита, предлагая ему взятки в обмен на то, что он выполнит ее просьбу. Иногда получается, но в основном Кит упирается, сопротивляется еще больше и выторговывает лучшие условия.
В этот момент гнев и раздражение берут верх над Конни. Не успевая осознать этого, она уже кричит, вопит, стыдит, обвиняет и угрожает отшлепать сына или отобрать все его игрушки и развлечения. Кита это мало впечатляет. Он обычно сам начинает вопить в ответ, обзывает мать или закатывает истерику, если она не уступает. В половине случаев Конни действительно переходит к выполнению угроз. В остальных пятидесяти процентах случаев – сдается и отделывается гневным выговором или предостережением.
– Ваши «танцы» создают очень накаленную атмосферу, – заметил я. – В какой момент вы чувствуете, что теряете терпение?
– Годами я старалась начинать со спокойных разговоров, – ответила она, – но это ничего не меняло. Теперь я начинаю злиться с самого начала и продолжаю заводиться все больше и больше по ходу скандала, но не показываю этого, пока Кит не принимается со мной спорить. Тогда я теряю терпение и срываюсь на крик.
Истощившееся терпение Конни как раз и свидетельствует о том, как утомительны ее гневные смешанные «танцы».
В начале схемы Конни я дописал: «начинает с гнева». Ее схема была завершена, и я подвел итоги того, о чем она нам поведала.
– Чем больше слов вы произносите, тем активнее Кит испытывает вас, и тем сильнее вас охватывает гнев. Наконец, когда достигнута «точка кипения», вы взрываетесь, обрушиваясь на Кита – а он в ответ срывается на вас. В половине случаев вы завершаете свои «танцы» действенными шагами; еще в половине – ограничиваетесь лекцией или предупреждением.
Конни согласно кивала в ответ. Она видела, что ее методы плохо подогнаны под стиль обучения сына.
