Жена постового встретила меня радушно, накормила и приготовила постель в небольшой уютной комнатке, окнами выходящей в сад. Я вымоталась так сильно, что даже не стала спрашивать про душ или другие варианты освежиться, просто повалилась на кровать и сразу заснула.
Несмотря на усталость, ночь прошла беспокойно. Мне снился Волк. Я была почти уверена, что этот большой серый зверь, мечущийся по лесу и пронзительно воющий на луну, – именно он. Сердце сжималось от тоски и тревоги. Я просыпалась, подолгу ворочалась, отгоняя дурные мысли, а засыпая, вновь видела его.
Окончательно проснулась буквально с первыми лучами, и, судя по шагам и тихим разговорам, в этом доме это было нормой. Прежде чем встать, потянулась погладить Зарика и с удивлением отдернула руку, схлопотав слабый разряд.
– Током бьешься! – воскликнула я, на что котик сначала вытаращил свои голубые глазищи, а потом стал потешно осматривать пушистое тельце. До холки дотянуться никак не получалось, и, перекатываясь с бока на бок, Зарик недовольно сопел. – Не так легко быть котиком? – вырвалась у меня усмешка.
Дух поднялся, уничижительно зыркнул на меня и первым пошел к двери. Общаться с ним в одностороннем режиме выходило пока не очень.
На завтрак Марья Петровна напекла ароматных пирожков и подала вместе с душистым отваром.
– Травяной чай полезнее обычного, – сказала она. – И у каждого сбора свои свойства. Этот для бодрости и ясности сознания. А вечером другой заварю, для снов хороших и душевного покоя.
– Спасибо, – улыбнулась я и, откусив большой кусок пирожка, чуть не подавилась, вздрогнув от громкого стука в окно.
– Ты ворота не закрыл? – спросила Марья Петровна у мужа удивленно.
– Что им ворота, – проворчал тот, поднимаясь. – Все сигналки изорвали, не терпится им.
– Кто это? – выдохнула я, когда Василий Семенович вышел к «гостю».
– Не пугайся, девонька, он его быстро отвадит.
– Путь открой, – услышала я тем временем. Не просьба даже – небрежно брошенный приказ.
– Тебя не звали, – ответил Василий Семенович спокойно.
Ведомая любопытством и легкой тревогой за пожилого постового, я подошла к двери и выглянула в щель. Как раз в тот момент, когда резким взмахом руки щупленький в общем-то старичок отправил незваного гостя в полет до самых ворот.
– Как бы тебе не пожалеть, – прошипел мужчина с угольно-черными волосами и злым взглядом холодных голубых глаз.
Василий Семенович только хмыкнул и зашел обратно в дом.
– Подсматриваешь? – спросил, лукаво улыбаясь.
– Чего он хотел? Он не вернется? С подмогой?
– Зоны, подобные нашей, всегда притягивают искателей легких контактов и, как они думают, дармовой силы. А уж теперь и подавно. Многие хотят поживиться. Границу-то я крепко держу, а вот фонит она изрядно. Но знаешь, в чем особенность всех темных без исключения? Они всегда каждый за себя. Всегда. И в этом их слабость. Конечно, они могут объединиться и делают это, но самый, казалось бы, преданный прихвостень и помощник может улучить момент и вцепиться своему компаньону или даже господину в горло, чтобы занять его место. Нет у них общей цели, они всегда действуют только во имя самих себя. Что же ты остолбенела? – усмехнулся он. – В ближайшее время этот поганец не заявится точно, а заявится – огрею по новой. Иди, пирожки доедай и за дело! Вкусные у Марьюшки пирожки?
– Очень, – охотно согласилась я. – И все-таки, как вы это сделали?! Одной рукой…
– Эх, давно я Аркаше говорил, что не тому он детей учит, не тому. Но он настолько был уверен в своей правоте – ничем не переубедишь. И вот к чему это привело.
– Аркадий Борисович? Он сказал, что болен, – ответила я тихо.
– Он ищет не там, – кивнул постовой. – И найдет не то. Прорывы, эфемерные сущности и одержания – это далеко не все, Оксана. Лишь одна, не лучшая, грань происходящих изменений.
– Неужели есть что-то получше монстров, демонов и странных подростков? – хмыкнула я. – А еще безумных и опасных темных.
– Мы видим то, на что смотрим. Попробуй посмотреть в другую сторону, и ты увидишь совсем иное. Многие сейчас замечают в себе необычное, но корыстные цели приводят ко тьме. До света нужно расти, прилагать усилия, меняться самим. Не все этого хотят. Большинство ищет легких путей, выгоды и наживы. Они думают, это принесет им счастье, но теряют по пути самое ценное – самих себя.
– Значит, эти темные… Все дело в особенности этого места? В других такого нет?
– В аномальных зонах изменения пространства более очевидны, но в людях они происходят повсеместно. Только не все готовы их услышать и принять. Или того хуже – рвутся открыть, но не дозрели духом. Слабые, эгоистичные люди в таком случае очень быстро утопают во тьме и обрастают «гостями» из тонкого мира, что ускоряет их падение в бездну.
– Но ведь в школе не все темные? – ужаснулась я.
– Конечно, нет, но и учат их не тому.
– И что же делать?
– Я покажу тебе другой путь и научу смотреть.
– Но я во всем этом совсем не разбираюсь… Почему вы думаете, что я готова?
– Ты ведь хочешь сейчас помочь не себе, а тем детям, что остались в школе. Вот и ответ. Развивая способности для себя, для личной выгоды – к свету не прийти. Пойдем.
Забыв про недоеденный завтрак, мы отправились в сад. Прямо здесь, среди зацветающих яблонь, постовой расстелил небольшой коврик и велел мне сесть.
– Мы начнем с медитаций. Конечно, полноценно освоить такие практики в короткий срок невозможно, но я покажу тебе основы, укажу направление, а дальше ты будешь упражняться сама. Первое, что нужно сделать – это довериться тому месту, где ты находишься. В этом саду безопасно, он, как и вся природа вокруг, готов откликнуться на твой зов, подарить покой или же напитать силой. Закрой глаза и прислушайся, а когда почувствуешь его прикосновение, откройся в ответ.
Возможно, я была жадным до новых ощущений учеником, но у меня получилось погрузиться в исходящие от сада потоки довольно быстро. Покой, радость, симпатия, уверенность – не все из них были созвучны мне сейчас, но я с благодарностью принимала их.
Я пробовала очищать сознание от мыслей или концентрироваться на чем-то одном еще в школе, но там это давалось мне с большим трудом. Мысли, как блохи, скакали с места на место и в конечном итоге уводили далеко от предмета, выбранного для сосредоточения. Здесь же все получалось иначе, более естественно. Мне не приходилось контролировать себя – только чувствовать.
– Прекрасно! – похвалил мой новый учитель. – Такими темпами мы быстро добьемся желаемого: приведения вибраций твоего сердца в гармонию со звучанием мира.
– О-о-о, звучит… космически.
– Так и есть, – улыбнулся Василий Семенович. – Не стоит смотреть под ноги, когда над головой небо, полное звезд. Но до этого пока далеко. Расскажи, как у тебя обстоит с защитой?
