Однако единение с миром прервалось, стоило только вернуться в дом. Азарий, который все эти дни крутился где-то поблизости и ни разу не покидал владений постового, исчез, а сердце сдавила необъяснимая, глухая тревога.
Глава 18
Я ходила из стороны в сторону, не находя себе места.
– У вас не было гостей? Может, его напугала собака? – спросила я Марью Петровну и сама скривилась от нелепости этого предположения.
– Нет, дорогая. Сидел себе у окошка как обычно, тебя дожидался, а потом смотрю, и нет его нигде.
– Не сквозь землю же провалился! Да и не ушел бы он без предупреждения.
– Оксана, сядь, – приказал Василий Семенович. – Обуздай эмоции и подумай.
– Нет у меня ни единой мысли на этот счет! – воскликнула я, но все же села. – Не понимаю.
– Удивлен, что ты успела забыть, что твой кот – вовсе не кот.
– Это верно. Только что это меняет? Думаете… Он вернулся в школу?
– Он и так сохранял плотную форму поразительно долго, – кивнул учитель. – А покидать окрестности школы, будучи духом, насколько я понял, он не в состоянии. Полагаю, он истончился до такой степени, что его притянуло обратно.
– Да, наверное, – пробормотала я, поразмыслив. Только вот тревога не отпускала. – И что теперь делать? – спросила после паузы.
– Ложиться спать, – сказал учитель. – А завтра, раз уж ты так переживаешь, попробуем еще кое-что.
«Кое-чем» оказалась довольно сложная практика, позволяющая смотреть глазами животного. Уверенности в том, что Азария все еще можно отнести к животному, у нас не было, но попробовать мы взялись. Я успела изрядно вымотаться, осваивая новый навык, но результата не дождалась, а потом и вовсе что-то пошло не так. Не скажу точно, что именно произошло: заснула я, потеряла сознание или поддалась каким-то чарам, но прямо перед собой я увидела Валерию.
– А вот и ты, – растянула она губы в глумливой улыбке. – А я уже начала думать, что от этого недоделанного фамильяра не будет толка.
– Азарий? Не трогай его!
– Уже, дорогуша, уже. Знаешь, это, конечно, трогательно, но неужели многовековой грешник – единственный, чья судьба тебя заботит?
– Что тебе надо? – выдохнула я.
– Рассказать тебе, что будет, если попытаться испить одержимого? Ничего не выйдет. Демон проснется, завладеет телом и не позволит. А если действовать постепенно или резко прерывать процесс – выходят весьма забавные эксперименты.
– Не смей!
– А что ты сделаешь? – усмехнулась эта гадина. – Остановишь меня? – спросила она многозначительно и пропала.
Я пришла в себя от странного видения и тут же, тяжело дыша, обратилась к стоявшему неподалеку Василию Семеновичу:
– Машина, она в гараже?
– Мы успели не все, – ответил он.
– Я не могу ждать.
– Бороться с тьмой – значит ожесточаться. Это не выход. Тьму нужно рассеивать светом. Создавать противовес, и ей не останется места.
– Я не знаю, где взять этот свет. Значит, я не готова? Что мне делать?
– Ты еще откроешь его в себе, но уже не здесь. Иди.
– Спасибо, – шепнула я и побежала в свою комнатку собираться.
В действительности я чувствовала себя жутко растерянной и не представляла, как смогу помочь Волку. Я даже не была до конца уверена, что они все еще в школе!
– Оксана, – заглянул ко мне постовой, – Марья зовет тебя на пироги. Поешь, а я пока приведу Потапа. Он отвезет тебя и останется в школе. Помощь ребятам не помешает.
– Вы знаете Потапа? – удивилась я. – Хорошо, если это возможно. Альбина будет очень рада.
– Похоже, время для вмешательства пришло, – кивнул он и закрыл за собой дверь.
Не успела я доесть пироги, которые, признаться, впихивала в себя через силу, как вернулся Василий Семенович вместе с высоким широкоплечим парнем, которого я видела лишь однажды.
– Здравствуй, – поприветствовал он.
– Готова? – спросил Василий Семенович.
– Да, – кивнула неуверенно. – Как ты обратно поедешь, если Антон машину заберет? – зачем-то спросила. От волнения в голову лезли совершенно дурацкие, ненужные мысли.
– Почему же сразу не сказали, что в школе беда? – спросил на это Потап, и в голосе его звучал укор.
– Я не знаю. Они собирались уходить, и…
Не договорив, я инстинктивно пригнулась и ухватилась рукой за стол. Удар, словно взрывная волна, едва не сшиб с ног, в окнах задребезжали стекла.
– Что это? – переводя взгляд с Потапа на постового, спросила я.
– Очередные просители пожаловали, – хладнокровно ответил Василий Семенович. – Я границу запечатал ото всех. Теперь никто не пройдет. Ни по приглашению, ни без.
– Но как же?..
– Силы пока и так не равны, незачем темным подмогу посылать. Но вас проведу. Поторопимся.
– Через сад выйди, – подсказала Марья Петровна.
– Справишься?
– Отважу негодников, не впервой мне, – ответила она и, улыбнувшись, пошла к выходу. – Береги себя, девонька.
– Спасибо! И вы берегите!.. Себя, – выдохнула я уже в закрывшуюся за этой удивительной женщиной дверь.
Умения не позволили мне увидеть, что именно колдовал постовой (а быть может, я просто не смогла должным образом сосредоточиться, думая о Волке), но за незримую границу зоны мы прошли без труда. Правда, некоторое время пришлось идти через лес. Когда я спохватилась, что таким манером добираться до школы мы будем неделю – увидела припаркованный на обочине минивэн. Предусмотрительный Василий Семенович позаботился и об этом.
При прощании мой учитель лишь скупо кивнул и двинулся обратно в лесную чащу. Ничего не сказал, не напутствовал.
– Он просто привязался к тебе и беспокоится, но если бы не верил в тебя – ни за что бы не отпустил, – сказал Потап и занял водительское сиденье.
– Я тоже буду скучать, – пробормотала я. – Но, если честно, мне немного страшно.
На этот раз никто не преследовал нас, даже тумана не было, как будто в школе в самом деле ждали…
Чем ближе мы подъезжали – тем неуютнее и тревожнее становилось. Я уже не понимала, зачем еду сюда и что смогу сделать. Да, постовой учил меня, но как применить эти знания на практике – я не представляла.
– Почему он ничего не сказал? Почему не поехал с нами?
Потап нахмурился.
– Думаю, это место сейчас на всех так влияет – лишает уверенности, подавляет. Не поддавайся. У тебя есть цель? Держи ее в сознании беспрерывно и верь.
– Ладно. Спасибо тебе.
Мы подъехали прямо к центральному входу. Выйдя из машины, Потап открыл массивные двери и пропустил меня вперед.
