На марше легион подчиняется четкому распорядку. В передовом дозоре — всегда конница, подобно рою пчел, расчищает путь, «разминируя» его от возможных засад; затем — легковооруженные воины вспомогательных войск и наконец — корпус легиона с его когортами, обозами, боевыми машинами.
Наш центурион Тит Альфий Магн (из Бононии, современная Болонья) шагает у головы легиона, задавая шаг своим людям.
Солдаты пристально вглядываются в окрестности, готовые засечь врага.
Иногда центурион оборачивается и смотрит на длинную колонну римлян: он замечает белого коня легата, командующего легионом, — решительного и уверенного человека, к которому он питает большое уважение.
Хорошо видны и знаки отличия легиона: козерог и Геркулес — на верхушке многочисленных флажков и штандартов, колышущихся над шлемами легионеров.
Не говоря уже о золотом орле, душе легиона, «шагающем» с солдатами первой когорты на конце длинного шеста. Почетное задание нести его поручено аквилиферу (aquilifer), воину, чей шлем выглядывает из разинутой пасти львиной шкуры, спускающейся ему на плечи, подобно плащу. Утратить орла в бою — великое бесчестье, он значит гораздо больше флага: это дух легиона, настоящее божество. Если его захватят или уничтожат, не станет и всего легиона…
Столь же важен и золотой лик императора в выемке, на конце шеста: он символизирует прямую связь между ним и легионом.
В этой «куще» копий и штандартов виднеются и другие странные значки: у каждой центурии есть длинные копья, на которых навешены по вертикали ряд золотых тарелочек и полумесяц.
Не вполне ясно, что они изображают, — возможно, битвы, в которых участвовал легион (тарелочки), или моря и реки, которые ему пришлось преодолеть, чтобы вступить в бой (полумесяц). Дело в том, что во всех легионах их число не превышает шести, а значит, у них иной смысл, нам неизвестный. На верхушке можно видеть то позолоченные лавровые венки, то символические изображения, например раскрытую ладонь, как при приветствии (олицетворяет верность). Тот, кто несет эти значки (сигнифер), покрыт шкурой медведя или волка, чья морда с клыками — поверх шлема.
Цифры легиона
Раз уж на то пошло, мы можем также на скорую руку объяснить некоторые термины, которые все мы слышали, например: что такое когорта? А центурия?
Начнем с необычного места: с казармы в римском форте. В каждой комнате спало по восемь солдат, которые в силу этого обстоятельства образовывали сплоченную группку-контуберний, основу легиона. Вот как из них образуется легион:
— 8 человек образуют контуберний;
— 10 контуберниев, то есть 80 человек, образуют центурию;
— 6 центурий составляют когорту;
— 10 когорт — легион.
Что и говорить, римляне — весьма практичные люди…
На самом деле все обстояло не столь прямолинейно, ведь когорты не все одинаковы. Поэтому, если стремиться к точности, каждый легион состоит из:
— 9 обычных когорт, по 6 центурий (480 человек) в каждой когорте;
— одной особой когорты (первая когорта) из 800 человек, состоящей из 5 двойных центурий — по 160 человек;
— 120 всадников;
всего 5240 человек.
Каждая центурия находится под суровым командованием центуриона. Вот и наш Тит Альфий Магн только что ударом дубинки «поправил» отвлекшегося легионера, державшего свой щит слишком низко.
Гениальна сама идея сплоченных «кирпичиков» из восьми человек, составляющих целый легион (ведь они и на марше строятся в десять рядов по восемь человек и т. д.). Это — один из секретов римской армии: многолетнее сосуществование бок о бок порождает единство этих восьмерых и в бою, способствуя тем самым сплоченности римской наступательной линии.
Враг в поле зрения!
Наш центурион одним из первых замечает поднимающуюся из-за холма пыль. Расстояние еще большое, но столб пыли уже высоко в небе. Враг выступает против легиона!
Несколько всадников из передового дозора возвращаются, подтверждая это известие.
Вскоре после этого командующий легионом — легат — отделяется от колонны и поднимается на холм вместе с солдатами сопровождения и со своими «маршалами».
С вершины холма открывается впечатляющее зрелище. Хатты еще далеко, в нескольких километрах, но они стянули новые силы, сейчас их несколько тысяч. Они дерзко движутся прямо на них, будто огромная голодная акула. Не будем забывать, что здесь их земля и легионеров никто не приглашал…
Все люди из XXII легиона, а также те, кого прислали из VIII легиона Августа, из I легиона Минервы, все воины вспомогательных подразделений неотрывно следят глазами за фигурой легата на коне, сухими жестами отдающего четкие приказания. Галопом возвращаются несколько командиров. Приказ — перебраться на другую сторону холма и расположиться на склоне, напротив врага. Там и произойдет битва. Мы подождем, не станем выступать навстречу врагу.
Это типичное поведение римских полководцев: они всегда выбирают место, где дадут врагу бой. И вступают в него первыми, только если их позиция более благоприятная. Действительно, склон холма представляет стратегически выгодную позицию, позволяя римлянам стрелять в атакующего врага сверху вниз; кроме того, солнце будет у них за спиной, а значит, врагу оно будет светить в глаза.
Во многих местах колонны слышны сигналы рожка и сухие приказы. Штандарты склонены вбок. Быстро, но не смешивая ряды, солдаты начинают двигаться. За несколько минут они перебираются на другую сторону и строятся там.
На вершине холма останавливается обоз, под защитой нескольких центурий из вспомогательных войск и легионеров из VIII легиона Августа, последние начинают быстро копать вокруг глубокий оборонительный ров. Снаряжение — жизненно важно, необходимо его защитить.
Рядом с вершиной холма выстраивают в линию и быстро собранные артиллерийские орудия, «скорпионы» и их подобия большего размера — баллисты. Нам они напоминают арбалеты на треножнике. В каждом легионе таких орудий не меньше шестидесяти (по одному на центурию). Но в данном случае их больше, потому что на поле битвы появляются необычные орудия — «скорпионы» на небольших повозках, запряженных двумя лошадьми. Это предки танков, их использовали и при завоевании Дакии несколько лет назад. В повозке — двое, один целится и стреляет дротиками («канонир»), а другой перезаряжает орудие с помощью оригинальной системы рычагов, натягивающих тетиву. Снаряды длиной 60 сантиметров, с железным наконечником и высокой точностью попадания. Стрелки могут выбрать жертву даже с расстояния в сто метров и поразить ее…
Сила выстрела впечатляет. Известно об одном готском вожде, пораженном таким дротиком: снаряд прошел насквозь через его доспехи, через тело, опять через доспехи и наконец пригвоздил вождя к дереву.
Если целиться вверх и стрелять по параболе, дальность выстрелов увеличивается до 400 метров и более, а частота — до трех-четырех в минуту. Очевидно, что точность снижается, но зато враг оказывается под градом снарядов, выпускаемых 240 орудиями (60–80 дротиков в минуту) и способных пронзить шлемы, доспехи, черепа и торсы.
