– Ты сдержишь слово, Родион!
– Конечно-конечно. – Сутенер изучил отметины зубов, которые Волета оставила на кожаной перчатке. – Но мы должны закончить пьесу! Слишком много осталось драматичных вопросов: что это за сокровище и где оно сейчас?
– Ты сам знаешь, – сказал Сенлин, не продумав фразу как следует.
– С какой стати мне об этом знать?
– Потому что ты сговорился с комиссаром Паундом, – ответил Сенлин, не видя причины, по которой Родион теперь мог бы скрывать очевидный факт.
– Никто не вступает в сговор с Комиссаром! Он не сотрудничает. Он давит и берет свое. Нет, я скорее сообщу свой адрес дьяволу, чем попадусь на глаза Комиссару. – Родион усмехнулся, и его приспешники, уловив сигнал, хором расхохотались. – Если я тебя сдам Паунду, то сделаю это с большого расстояния и без переговоров. Пусть присылает любую компенсацию, какую сочтет справедливой; он все равно не примет во внимание мои доводы. – Сенлин забеспокоился: если не Родион призвал Красную Руку, то кто же? Наверное, Финн Голл преувеличил свой страх перед тираном.
Терпение капитана Билли Ли резко закончилось, и он рявкнул команде:
– Уберите этих брехунов с моего корабля!
– В самом деле, – проговорил Родион и небрежно повернулся.
Одновременно он вытащил пистолет и выстрелил в Билли, попав чуть выше пирамиды на табарде. У всех на глазах дерзкий молодой капитан отшатнулся на три шага и ударился о фальшборт. Он кувыркнулся и упал в пропасть, оставив на палубе ботинок.
Эдит едва успела открыть рот и вдохнуть, прежде чем Родион повернулся и выстрелил из второго пистолета. Пуля отрикошетила от ее латунного плеча и ударила человека Родиона в лоб, выбив перо из-за уха и мозг – из затылка.
Эдит обрела дар речи до того, как бедолага упал на палубу.
– За Билли!
Ее крик надломился от ярости. Она выхватила пистолет из-за пояса товарища и наставила на Родиона. Он швырнул своего же человека на линию огня, и тот, застигнутый врасплох, получил пулю. От пороховой вспышки его меховая накидка загорелась. Эдит обнажила палаш и бросилась на Родиона. Сутенер выхватил абордажную саблю из рук горящего человека и успел вскинуть лезвие, чтобы принять первую атаку Эдит.
Сенлин оказался посреди вооруженного столкновения. Обе стороны, вопреки всему, что он узнал за время тренировок, не сошлись аккуратно, как партнеры в танце или зубцы шестерней. Нет, одни бежали и сталкивались друг с другом, другие сражались парами и бандами, подавляя и меняя цели с беспорядочностью пчелиного роя. Некоторые из команды Ли палили по выстроившимся в порту стрелкам Родиона, и те ответили ужасным образом. Залп раздробил фальшборт, а заодно несколько снастей и рук с ногами. Пули летели над палубой, щепки и брызги крови окрасили воздух и покрыли пол. Кто-то скулил, словно побитая собака. Одна пуля срикошетила от топки и разбила окно каюты. На палубе лопнула бочка с водой, и та волной хлынула под ноги. Вопиющее безумие!
Волета билась о спину брата, пока тот отступал от впавшего в неистовство матроса по имени Боббит, который яростно размахивал кочергой. Хоть Адам и окреп после нескольких лет тяжелого труда, ему было нелегко парировать удары тяжелым оружием. Кочерга ударила по спине сражающегося рабочего сцены, и он влетел головой в решетку корабельной топки. Рабочий заорал, когда его волосы загорелись, вскочил и побежал к правому борту. Горящая голова исчезла из виду, как затушенная спичка.
Увидев, что Волета в бедственном положении, Сенлин вытащил ее из гущи сражения, поднявшись по четырем ступенькам к пустующему полубаку. Хотя там было намного спокойнее, чем на главной палубе, полубак представлял собой тупик, вокруг которого простирался открытый воздух и густеющие снежные тучи. Сенлин быстро пожалел о своем тактическом решении, но он не видел безопасного пути в порт. Новый залп ружейного огня вынудил обоих нырнуть за ограждение борта.
Плащ Родиона вздувался и опадал, словно огромный кузнечный мех, пока сутенер сражался с Эдит. Они были равны: за каждой атакой следовал ответный удар. Их сражение охватило всю палубу, хоть сцена и усеялась павшими бойцами и мрачным конфетти из пуль. Сабля Родиона ударялась о палаш Эдит в быстром ритме, словно мясник точил нож. Невзирая на неистовство драки, Родион не забыл, что привел на борт ценное вложение.
– Поймайте девчонку! – крикнул он своим людям. – Три куска тому, кто поймает ее живой, а кто убьет – умрет сам.
Рабочий сцены, мужчина с грудью как бочонок и в парике, похожем на кукурузные рыльца, выдернул саблю из спины мертвеца и уставился на Сенлина, который скрючился на полубаке.
Хоть Сенлин и чувствовал себя хлипкой преградой, он держал Волету позади себя, а аэрожезл – перед собой. Он перебирал в уме все советы, которые Ирен дала ему во время тренировочных боев. Его сильно заботили ступни – не слишком ли далеко расставлены, не косолапит ли он? Казалось, он совсем неправильно держал аэрожезл. А если он забудет про тренировки и замахнется этой штукой, как топором, оставив свой центр открытым для любого выпада? Все это не умещалось в голове. Ощущение походило на старую добрую панику перед экзаменом. Все его тщательно накопленные знания превратились в солому в голове, и на него обрушился нервный паралич. Он уже проиграл.
Но у него за спиной Волета сказала на ухо:
– Не пытайся его урезонить. Стукни по башке.
Этот простой совет напомнил важный урок Ирен: не надо так много думать.
Бык в парике, стоя у подножия лестницы, решительно глядел Сенлину на ноги, уже занося саблю, чтобы ударить в колени. Стоило громиле коснуться нижней ступеньки, оказавшись в пределах досягаемости, как Сенлин обрушил аэрожезл ему на макушку, сбив парик набок.
Громила отшатнулся и выплюнул на палубу сгусток крови и вдобавок – половину зуба. Он стянул с лысой головы белокурый парик и вытер им рот. Когда он снова надел парик, тот растрепался и испачкался в крови. Он посмотрел вверх, больше не концентрируясь на коленях Сенлина, а потом ринулся по ступенькам, нацелив саблю в нос врагу.
Сенлин сумел отбить лезвие, но отразить нападение не смог. Они столкнулись, и его отбросило на Волету. Акробатка не то отпрыгнула сама, не то ее отшвырнуло, но, пролетев над пушкой на носу, она ухватилась за ствол руками и повисла над пропастью. Сенлин не мог ей помочь. Он оказался в ловушке под противником. Человек в парике пачкал его кровавой слюной и отчаянно пытался направить меч под полезным углом. Не успел он сдвинуть клинок, как Сенлин ударил его по горлу основанием ладони и поджал к груди ноги. Он пинком отправил задыхающегося громилу обратно по ступенькам, где тот столкнулся с другим бойцом, и оба клубком повалились на палубу.
Сенлин поднялся сперва на колени, а потом на ноги, повернулся и увидел, что Волета стоит на стволе пушки, отлично сохраняя равновесие и держась за туго натянутый такелаж, которым корабль привязали к аэростату. Ее шаль исчезла, упала за край, и оказалось, что девушка одета в синее сценическое трико. Он знал, что ей должно быть очень холодно, но все равно Волета улыбнулась и сказала:
