Во вторник утром мне пришлось полностью сосредоточиться на Холлис Уорнер и ее дочери Бетани, которые впервые появились в нашей студии. В выходные Райан сделал предложение, и Холлис уже сообщила мне по телефону, что Бетани пришла в восторг от замка из песка. Уик-энд прошел романтично и расслабленно, так что обрученные обсудили возможные даты свадьбы.
К нашему с Софией ужасу Уорнеры хотели, чтобы церемония состоялась через четыре месяца.
– Мы ограничены во времени, – сказала Бетани, скользнув ладонью по своему плоскому животу. – Максимум четыре месяца. Потом живот станет заметен, и я не смогу надеть то свадебное платье, которое хочу.
– Понимаю, – ответила я, сохраняя невозмутимое выражение на лице.
На Софию, которая сидела рядом, с альбомом для зарисовок в руках, я взглянуть не рискнула, хотя знала, что она сейчас думает о том же: невозможно организовать грандиозную свадьбу в такие сжатые сроки. Любое приличное место следовало бронировать сильно заранее, как и всех хороших поставщиков и музыкантов.
– Но все-таки, – продолжила я мысль, – узкие временные рамки существенно ограничат наш выбор. Вы не думали сначала родить ребенка? Таким образом…
– Нет! – Бетани заморозила меня взглядом голубых глаз. А в следующий миг лицо ее уже расслабилось, и она очаровательно улыбнулась. – Я девушка старомодная, поэтому считаю, что сначала свадьба, а уж потом рождение малыша. Если это означает, что церемония будет более скромной, нас с Райаном это устраивает.
– Меня это не устраивает, – вмешалась Холлис. – Никак не меньше четырехсот гостей. Ведь это уникальный шанс показать «старой гвардии», что мы семья, с которой нужно считаться. – Она подарила мне легкую улыбку, которая совсем не вязалась с ее жгучим взглядом в упор. – Это свадьба Бетани, но мое шоу. И я хочу, чтобы его все запомнили.
Конечно же, я не впервые планировала свадьбу, участники которой преследовали разные цели. Но никогда раньше мать невесты не говорила так прямо о желании сделать своим шоу грядущее событие.
Нелегко расти в тени такой матери. Кто-то из детей подобных родителей становится человеком робким и закомплексованным, отчаянно старающимся не привлекать к себе внимания. Однако Бетани, казалось, была отлита из того же твердого, как алмаз, материала, что и Холлис. И хотя она мечтала о шикарной свадьбе, было ясно, что прежде всего для нее важна скорость. Не боится ли она, что Райан может сорваться с крючка?
Мать с дочерью сидели рядом на голубом диване, совершенно одинаково скрестив ноги по диагонали. Бетани оказалась просто красоткой: стройной, длинноногой, с пепельно-белыми прямыми волосами ниже плеч. Большой обручальный бриллиант сверкнул на ее левой руке, когда она элегантно облокотилась на спинку дивана.
– Мама, мы с Райаном уже договорились, что пригласим только тех, с кем лично знакомы.
– А что с моими личными знакомыми? Бывший президент и первая леди…
– Их приглашать мы не собираемся.
Холлис уставилась на дочь с таким изумлением, будто та внезапно заговорила на неведомом языке.
– Конечно же, собираемся.
– Мама, я была на свадьбах, охраняемых секретной службой: собаки-ищейки, магнитные рамки, запрет на вход и выход из охраняемой зоны в радиусе семи километров… Райан такое не поддержит. И я не смогу его принудить.
– Почему никто не беспокоится, что принуждают меня? – спросила Холлис и сердито рассмеялась. – Общеизвестно, что свадьбой командует мать невесты. Так что все это в конечном итоге отразится именно на мне.
– Но это не значит, что можно третировать всех, заставляя делать то, что хочешьты.
– Пока я единственная, кого здесь третируют! Единственная, кого старательно пытаются оттеснить на задний план!
– Чья это свадьба, в конце концов? У тебя была своя. А теперь ты должна заполучить и мою тоже?
– Моя свадьба была ничто по сравнению с твоей. – Холлис подарила мне недоверчивый взгляд, будто пыталась передать, как невозможна ее дочь. – Бетани, ты ведь знаешь, скольким ты обладаешь в жизни, чего не было у меня?
– Конечно. Ты постоянно об этом говоришь.
– Никого не будем оттеснять, – поспешно вступила я в разговор. – У всех нас одна и та же цель: чтобы Бетани получила свадьбу, которой достойна. Давайте заключим контракт, чтобы больше на него не отвлекаться, и можно начинать работу с основным списком гостей. Уверена, мы найдем, как его сократить. И, конечно же, мы проконсультируемся с Райаном.
– Разве не мне решать… – начала было Холлис.
– Я совершенно уверена, что мы сможем представить Бетани невестой месяца в «Южных свадьбах» и «Современной невесте», – прервала ее я, стараясь отвлечь.
– И в «Техасской невесте», – добавила София.
– И, разумеется, мы привлечем к освещению свадьбы некоторые местные СМИ, – продолжила я. – Начнем с того, что сочиним захватывающую историю…
– Это всё известные вещи, – раздраженно перебила Холлис. – Не меньше дюжины раз у меня брали интервью о моих празднествах и благотворительных торжествах.
– Мама знает все, – сладким голоском пропела Бетани.
– И одна из самых трогательных частей этой истории – то, как радуются мать и дочь, вместе планируя свадьбу той, что уже носит собственного ребенка, – продолжила я. – Это может стать великолепной приманкой для…
– Мы не станем упоминать о беременности, – отрезала Холлис.
– Почему нет? – спросила Бетани.
– Старая гвардия не одобрит. Раньше считалось, что подобные обстоятельства необходимо скрывать и замалчивать. И если бы меня спросили, то это лучший выход и сейчас.
– Но тебя не спрашивают, – резко возразила Бетани. – Мне нечего стыдиться, и я не собираюсь прятаться. Я выхожу замуж за отца своего ребенка. И если старым стервам это придется не по нраву, пусть попробуют все-таки жить в двадцать первом веке. Вдобавок, ко времени свадьбы животик станет заметен.
– Тебе придется следить за весом, дорогая. Есть за двоих – это миф. За всю свою беременность я прибавила лишь семь килограммов, а ты уже выглядишь опухшей.
– Бетани, – наигранно весело вмешалась София, – нам с вами нужно договориться о времени, когда мы сможем обсудить возможные концепции и цветовые решения.
– Я тоже приеду, – сказала Холлис. – Вам пригодятся мои идеи.
Едва Уорнеры покинули студию, мы с Софией упали без сил на угловой диван и в унисон застонали.
– По мне будто каток проехал, – сказала я.
– Они всегда будут так себя вести?
– Это только начало. – Я подняла взгляд к потолку. – Когда мы доберемся до плана рассадки гостей за столом, точно прольется кровь.
– А кто такая «старая гвардия»? – спросила София. – И почему Холлис упорно говорит о ней?
– Не она, а они. Авторитетная группа пожилых людей, основное желание которых сохранить всё неизменным. «Старую гвардию» можно найти в обществе, в политике, в спортивных организациях, то есть почти в любом коллективе.
