Рис. 12.13. Результаты ПЭТ-сканирования, определяющие области зрительной и слуховой обработки слов. Показаны две области: латеральные отделы коры (1 ) и медиальная часть (2). Области обработки зрительно предъявленных слов обозначены треугольниками (а), области семантического анализа — кругами (s), a области, связанные с активизацией внимания, — квадратами или шестиугольниками. Закрашенные фигуры указывают области в левом полушарии, а незакрашенные — в правом. Область, активизированная при повторении слов, предъявленных на слух (как в экспериментах на оттенение), обведена пунктирной линией (б). Источник: Petersen et al., 1988
Эти данные были дополнены результатами эксперимента Познера и его коллег (Posner et al., 1989), в котором использовался по существу тот же метод, за исключением того, что испытуемый решал модифицированную лексическую задачу (см. приведенное выше обсуждение). В одном условии осуществлялась зрительная предварительная подготовка восприятия слова (например, ВРАЧ-ВРАЧ); в другой задаче осуществлялась семантическая предварительная подготовка (например, ВРАЧ-МЕДСЕСТРА); в третьей задаче подавался сигнал для привлечения зрительного пространственного внимания (например, сигнал на периферии поля зрения в левой части экрана, за которым следовал сигнал-мишень слева в зачетной попытке или справа в незачетной попытке). Результаты исследования показали, что наиболее вероятная область, участвующая в предварительной подготовке восприятия зрительных признаков (ВРАЧ-ВРАЧ), — вентральная часть затылочной доли (приведена на рис. 12.13 как зрительные словоформы). Познер и его коллеги предполагают, что предварительные слова-стимулы активизируют эти области и что идентичный стимул-мишень реактивизирует тот же самый путь в нервной сети. Семантические задачи (ВРАЧ-МЕДСЕСТРА), очевидно, активизируют две дополнительные области: нижнюю часть левой префронтальной коры (б) (см. круги на рис. 12.13) и медиальную часть лобной доли (см. квадраты на рис. 12.13).
Все эти исследования способствуют лучшему пониманию связи между когнитивными задачами, например лексическими, и функциями мозга. Дальнейшая работа в этом направлении, вероятно, будет сосредоточена на роли внимания и лексической обработки; уже получены некоторые данные в этой области (Posner et al., 1989; Gazzaniga, 2000). В результате этих исследований нам, возможно, удастся связать причудливые отклонения в мышлении и языке шизофреников с анатомией коры, особенно нарушения в системе внимания, связанной с передними отделами мозга.
В этом разделе я попытался проследить процесс лексической обработки с теоретической и эмпирической точек зрения. Можно с удовлетворением отметить, что реальные успехи были достигнуты в исследовании обоих направлений; к счастью, эти уровни, очевидно, поддерживают друг друга, а не находятся в состоянии дезинтеграции. Я уверен, что это утешительный вывод для когнитивных психологов и исследователей мозга, которые решают проблему лексической обработки с разных точек зрения. Теперь мы переходим к теме орфографии и передачи значения при чтении.
Понимание
До сих пор наше обсуждение процесса чтения было сосредоточено на опознавании букв и слов в контексте и без него. Причина, заставляющая людей читать, по большей части связана с необходимостью извлечения значения из материала, который удобно представлен в печатном виде. Термином «понимание при чтении» мы обозначаем процесс понимания значения письменного материала. Количество моделей и теорий, возникших в результате исследований понимания, почти сравнялось с количеством исследователей, занимавшихся этой темой, и хотя многие из них достойны внимания, мы приведем только один пример результатов этой важной работы.
Рассмотрим простое предложение, например: «Этот мяч — красный». Из нашего предыдущего обсуждения зрительного восприятия и опознания слов мы знаем, что свет, отражающийся от печатной страницы, воспринимается чувствительными нейронами и передается в мозг, где происходит опознание деталей, букв и слов. Однако в этом элементарном процессе не участвует значение, которое обычно постигается в процессе чтения.
Прочитав приведенное предложение, вы, вероятно, поймете, что: единичный сферический объект (1) имеет красную окраску (2). Вы понимаете смысл предложения, и это примерно тот самый смысл, который намеревался передать автор; большинство других людей также способны его понять. Кроме упоминания основных физических характеристик объекта «мяч» вы сознательно или бессознательно делаете о нем умозаключения (например, большинство читателей делают вывод, что этот мяч больше, чем мяч для гольфа, и меньше, чем для баскетбола).
Понимание этого предложения можно оценить, если показать вам изображение красного мяча и указать, что смысл предложения — тот же самый, что у этой картинки, в отличие от изображения зеленого мяча или красного ящика. Понимание может представляться простой задачей, но на самом деле оно включает гораздо больше операций, чем кажется на первый взгляд. Чтобы объяснить понимание при чтении, некоторые теоретики разделили этот процесс на этапы, предполагая, что оно включает последовательность процессов, начиная с восприятия написанного слова и заканчивая пониманием смысла предложений и рассказов. Одну из моделей, касающуюся некоторых вопросов, обсуждаемых в этой книге, разработали Джаст и Карпентер (Just & Carpenter, 1980); она послужит нам примером исследований, проводимых в этой области. Основные элементы этой модели приведены на рис. 12.14. Процессы чтения и понимания представлены как координированное исполнение ряда этапов, включая выделение физических деталей букв, кодирование слов, обращение к лексике, интегрирование текста и т. д. На рисунке в левой колонке представлены основные этапы чтения, а более постоянные когнитивные структуры и процессы показаны в рамках в центральной и правой частях диаграммы.
Рис. 12.14. Схематическое изображение главных процессов и структур, участвующих в понимании при чтении
Для большого класса случаев — хотя не для всех, — в которых мы используем слово «значение», оно может быть определено таким образом: значение слова — это его использование в языке.
Людвиг Витгенштейн
Любопытной особенностью этой модели является то, что она достаточно понятна и позволяет сделать вполне конкретные предположения о процессе чтения, поддающиеся эмпирическому измерению путем регистрации движений глаз. Ее авторы предполагают, что слова в текстовом материале структурированы в более крупные единицы, такие как клаузы, предложения и темы. Пример схемы, изображающей абзац из научного текста, показан на рис. 12.15. Когда субъект встречается с фрагментом письменного текста, для понимания которого необходимо обработать большой объем информации, ему требуются более длительные паузы, что измеряется путем регистрации длительности фиксации глаз.
