– Ишь, марийцев прислали, – удивлялась тогда Дарья. – В следующий раз, интересно, кто будет?
По прибытии Соколова во Владиангарск Афанасий Ордин-Нащокин обещал к концу весны привезти ещё шесть сотен черемисов-марийцев. В язычестве поганом пребывающих, сразу же оговорился он. Сокол против язычников не возражал. Передав ангарскому князю царские грамоты, посланец, прогуливаясь с князем по дорожкам военного городка, пояснил их содержание:
– С сего лета государь наш, Михаил Фёдорович, слать до вас людишек христианских зарекается. Ибо грех се есть великий. А матушка наша, церковь православная, изволила гнев учинить на оные порядки. Смуту в народе сеять с сего лета более не мочно.
«Кончилась халява, – нахмурился Соколов. – Или золото отыскали».
– Афанасий Лаврентьевич, Церковь против того, чтобы люди переселялись жить в наше княжество?
– Так и есть, – подтвердил дьяк. – Божиею милостию святейший кир Иосиф молвил слово своё супротив оного.
– А посылать язычников не грех? – прищурился Соколов. – Ибо не люди они?
– Я слово передал, – Афанасий дал понять, что ему неуместно обсуждать этот вопрос.
Далее Вячеслав повёл разговор об оплате за просимое царём оружие. На что приказной дьяк с хитрецой отозвался:
– А полоняниками – чудью, да немцами, али свеями и эстами, а хуть и лопарьми. Возьмёшь ли? – наклонил голову царский дипломат.
– Нет, – не согласился Вячеслав, оговорив, что и в долг он давать ничего не будет.
И добавил, что ещё неизвестно, будут ли у русских войск полоняники. Но предложил дать оружие за только что приведённый караван, обещая, как и раньше, за четырёх человек, среднюю семью, по мушкету, а за шесть сотен марийцев – две двухпудовые осадные мортиры, сработанные Иваном Репой по собственному проекту. Стреляли они бомбами, начинёнными зажигательной смесью, либо взрывчаткой.
– А золота и серебра более не дам, коли патриарх Иосиф запрет свой ввёл, – заявил решительно Вячеслав.
На что Ордин-Нащёкин разочарованно протянул, остановившись:
– На ведение войны требуемо злато!
– Мне это ведомо, – согласился Соколов. – Но у нас с Михаилом Фёдоровичем был уговор!
Было видно, что приказной дьяк и сам сильно расстроен подобным оборотом дел, а уж как ему хотелось порадеть Отечеству перед шведской войной!
Поёжившись на прохладном вечернем ветру, Соколов пригласил Афанасия в воеводский дом, где у камина да за чашкой крепкого сладкого чая можно было всё хорошенько обдумать. На что дьяк с радостью согласился.
Спустя некоторое время, с немалой помощью самого Ордина-Нащокина, Соколовым и Петренко были составлены основные принципы дальнейшего сотрудничества. Наиважнейшим для ангарцев стало предложение царю Михаилу. Отказавшись от людских караванов, в составе которых людей забирали, не интересуясь их мнением, предлагалось осуществлять найм работников в княжество. За каждого учтённого человека, который соглашался добровольно переселиться на берега Ангары, Сокол платил бы налог. Либо золотом, либо серебром, либо оружием. Дьяк посоветовал заранее не отказываться от полоняников:
– Всё одно будут, резону отказ учинить нету никакого, – убеждал Афанасий. – Пахать и всяк немец горазд, коли принудить! – рассмеялся он.
– Хорошо, Афанасий Лаврентьевич, вижу, договор мы учиним, – улыбнулся дьяку Соколов. – Вижу в тебе рвение да желание Отчизне своей помощь учинить. Это радует. И вот ещё что, – помедлил Вячеслав. – Будут вам советники наши и рота стрелков.
На том беседа с приказным дьяком и закончилась, расстались недавние собеседники весьма довольные друг другом. Соколов молча сидел, глядя на огонь камина. Петренко тоже помалкивал до поры:
– Полковник точно решил?
– Да, – не оборачиваясь, кивнул Вячеслав. – Отговаривать не буду.
После чего в каминном зале повисла тяжкая пауза, внезапно прерванная ангарским князем:
– У нас нет столько винтовок, Ярослав, – флегматическим тоном проговорил Соколов, всё ещё держа в руках еле тёплую чашку.
– На складах должен быть запас, – заметил Петренко, нахмурившись, – ему не нравилось такое состояние ушедшего в себя Вячеслава.
– Есть, – согласился он, начав перечислять: – Две сотни готовых винтовок, полторы сотни карабинов для отправки на Сунгари и около шести сотен стволов-заготовок. Я связывался с Радеком в тот же день, как узнал о заказе.
– Что ты намерен делать? – владиангарский воевода встал из-за стола и положил несколько поленьев в камин, пошурудив там кочергой.
– Я сниму винтовки с вооружения ангарских посёлков, – не отрывая взгляда от огня, с радостью набросившегося на новую порцию пищи, сказал Соколов.
– Извини, не понял? – повернулся к собеседнику Ярослав.
– Посёлкам на Ангаре ничего не угрожает, и пока местным гарнизонам можно сдать винтовки, – пояснил Вячеслав.
– Теперь понятно, почему в мире Матусевича даже памяти о нашем обществе нет, об Ангарии ходят лишь мифы, которые обсуждают немногие историки! – воскликнул Петренко.
Это послезнание о незавидной участи будущего Ангарии довлело над умами всех членов пропавшей экспедиции с того момента, как Матусевич, Сергиенко и прочие рассказали о нём всё, что могли. Тогда казалось, что пришедшие из иной России люди сознательно сгущают краски либо что-то недоговаривают. Ну не может быть так, чтобы Ангария занимала в учебниках по истории лишь пару строчек в канве некоего «княства» беглых казаков с их выборным князем! С тех пор все усилия ангарцев были направлены на то, чтобы такая история не повторилась, в людях говорило несогласие с таким будущим. Получалось, что все усилия напрасны? Однако были и те немногие, кто не видел в этом ничего страшного, дескать, влились мы в родную страну, что в этом плохого?
– Влиться-то влились, – говорил тогда Радек на собрании в Ангарске. – Но по уму ли? Сильно мы этим помогли себе или нашей Родине?
Насколько смог объяснить Павел Грауль, знавший по профильному образованию больше остальных об освоении Сибири, всех потомков ангарцев вывезли в центральную Русию помогать государству со становлением на заводах ангарских технологий. Ведь со времени, знакомого россиянам как век восемнадцатый, на уральских заводах Строгановых начался невиданный прогресс, стали выпускаться пушки и стрелковое оружие, которого прежде не было на Руси. Более того, не было и переходного звена в цепи эволюции оружия – то есть новые образцы появлялись ниоткуда! А такого не бывает, потому как каждому запущенному в массовый выпуск образцу вооружения должна предшествовать целая серия его испытательных образцов. На их основе, путём постоянного улучшения показателей и характеристик, с течением времени появляется, наконец, удобоваримый вариант. А такого, по сути, не было! Тогда ангарцами был сделан вывод, что именно империя Строгановых повинна в исчезновении Ангарии. И именно поэтому посла этого государства вежливо выдворили из ангарских пределов, с сожалением сказавши, что сотрудничества не получится. Дескать, Ангария хранит свои секреты производства, а ежели Строгановы будут посылать шпионов, то пусть знают, что, даже выучившись, обычный мастер не сможет организовать производства. А каждый, кто в металлургии и производстве оружия выбивается в старшие мастера или становится мастером цеха, не имеет права покидать даже городка без провожатого.
