Во время молитвы она чувствовала себя самозабвенно, оставив нам такое описание своего состояния: «Самые первые слова отрывали мои мысли от тела и переносили их в место вне пространства, где не было ни перспективы, ни точки зрения». Часто она ощущала присутствие Христа во время чтения, «бесконечно более реального, более живого, понятного, чем в тот первый раз, когда Он обрел власть надо мной».
Как и Уильям Джеймс, Вейль верила, что ключ во внимании. Джеймс, однако, доказывал, что это метод, которым мы пересказываем свою жизнь, а Вейль настаивала на том, что это путь, который настраивает нас на принятие Бога.
Вейль была уверена: когда мы прикладываем постоянные усилия, даже в таком обыденном деле, как обучение в школе, «где мы не преуспели из-за простой глупости», мы сталкиваемся с неопровержимым фактом своего ничтожества, даже заурядности, и далее требуется размышление и принятие этого. «Нужно приостановить мысли, – писала Вейль. – Тогда остается чистое внимание, пустое и готовое к проникновению». Эти упражнения привели Вейль к духовному пробуждению. Способность уделять внимание таким способом, заключает она, «встречается очень редко, и это очень трудно; это почти чудо. Это и есть чудо».
Откровение
История Г. Турмана
Близилась к завершению четырехмесячная поездка в Индию американского ученого-теолога, декана Говардского университета, Вашингтон, округ Колумбия, Говарда Турмана. Турман начал немного тревожиться. За это время он прочитал немало лекций об афро-американской религиозной культуре, любовался восходом солнца над вершиной Канченджанга и перевалом Хайбер, сидел под легендарным банановым деревом в университете Шантиникетана – но все еще не встретился с Махатмой Ганди.
За несколько месяцев до этого Турман пригласил для беседы на тему ахимса, или принципа ненасилия, британскую поклонницу Махатмы, молодую женщину по имени Мириам Слейд. Турману очень хотелось узнать больше, поэтому Слейд согласилась организовать для него встречу с Махатмой во время поездки в Индию. Когда Турман приехал на Цейлон в начале октября 1935 года, телеграмма от Ганди уже ожидала его. «Я буду рад принять вас и троих ваших друзей, когда бы вы ни приехали, до конца этого года», – писал Ганди. Но уже наступил февраль 1936 года, а встреча еще не состоялась. После двух дней, заполненных лекциями в Университете Бомбея, Турман сказал жене, Сью Бейли Турман (она была лектором и писателем, а также секретарем женской христианской организации), что больше не может ждать. Он пошлет Ганди сообщение сегодня же днем! Но когда Турман шел на почту, он увидел молодого человека в белой шапочке, как у Ганди. Они оба остановились и улыбнулись друг другу. Потом молодой человек вручил Турману записку. Это было приглашение от Ганди на встречу, неподалеку от города Бардоли.
На следующий день Турман, Сью и еще одна женщина из христианской организации сидели на полу в палатке Ганди. Они отвечали на вопросы Махатмы о всевозможных аспектах жизни черных американцев. Когда пришло время гостей задавать вопросы, Турман спросил, почему дело, которое возглавлял Ганди, движение мирного гражданского неповиновения, потерпело поражение в том, чтобы изгнать британцев из Индии. Ганди ответил, что его сограждане, чья приверженность делу была важнейшим залогом успеха движения, «испытывали недостаток жизненной силы», необходимой для того, чтобы помнить о таких возвышенных идеалах в течение долгого времени. Махатма объяснил, что первой причиной для утраты жизненной силы был голод. (В то время Индия переживала нелегкие времена Великой Депрессии, частично из-за высоких налогов, установленных британским правительством, и запрета на экспорт индийских товаров.) Второй причиной было отсутствие самоуважения – и не потому, что британцы устанавливали правила, а из-за собственного неэтичного поведения индийцев.
– Мы утратили самоуважение, – сказал Ганди. – Потому что в индуизме есть понятие неприкасаемости. Если тень неприкасаемого падет на индуистский храм или, в некоторых случаях, на улицу, на которой стоит этот храм, то храм считается загрязненным.
Турман почувствовал, что в этом сообщении скрывается значительный смысл.
– Как же вы справляетесь с таким обычаем? – спросил он.
– Первое, что я сделал, как член одной из главных каст, – ответил Ганди, – это принял в свою семью человека, не принадлежащего к касте. Я сделал его членом семьи, и официально, и всеми другими способами. Об этом было объявлено другим кастам: «Я делаю то, о чем говорю». Потом я изменил имя этого человека и назвал его “Хариджан”, что значит “Дитя Бога”».
Услышав это, Турман мысленно перенесся в свое детство, которое прошло в Дайтоне, штат Флорида. Отец умер, когда ему было только семь лет, и после этого Турмана и двух его сестер воспитывали мать и бабушка, опытная акушерка. Первые двадцать два года своей жизни бабушка была рабыней. Она не знала грамоты и часто просила внука почитать ей из Библии. Но ему было запрещено читать Послания апостола Павла, который оправдывал рабство в своем обращении к ефесянам. Бабушка рассказывала, что несколько раз в год их хозяин разрешал местному черному проповеднику проводить службу для рабов. Проповедник любил покрасоваться и читал проповеди напыщенным тоном. Когда служба доходила до кульминационного момента, проповедник, смахивая пот, переводил взгляд с одного лица на другое. «Вы не негры! – ревел он. – Вы не рабы! Вы дети Бога!»
Все годы учебы в колледже, а потом в семинарии Говард размышлял над этой историей. Как это он, внук рабыни, афроамериканец, выросший на расистском Юге, так полно усвоил это послание – и как оно повлияло на него? Он был глубоко убежден, что корень его жизни произрастает из глубокой веры его семьи в Иисуса, и общество, в котором он вырос – черные кварталы Вэйкросса, и Баптистская церковь, к которой он присоединился в двенадцать лет, – надежно охраняли каждого ребенка. Его вера в Бога и его убеждение в том, что он – дитя Бога, побуждало его преуспевать в школе и служило щитом против официального фанатизма и повседневной жестокости расизма. Когда белый человек пытался унизить его, называя «черным», решимость и самоуважение Турмана укреплялись сознанием того, что в глазах Бога все люди равны. Сам Иисус принадлежал к гонимому меньшинству евреев в Палестине во времена римской оккупации, но Он превозмог все, потому что знал: считать себя ниже римлян, значит, допустить негодование в свое сердце; а негодование обязательно разрушает изнутри.
Человеку нужен крепкий внутренний стержень самоуважения, чтобы он смог совершить личное и тем более общественное изменение.
Еще до поездки в Индию, где многие индусы спрашивали, как он может разделять веру своих завоевателей, Турман пытался осмыслить противоречие между «религией Иисуса», как он ее называл, и «религией апостола Павла». В первоначальной версии христианства каждая душа была возлюбленной, и ценились такие качества, как праведность, милосердие, простота. Во второй версии, как он видел, уже был оправдан империализм, рабовладение и насилие – в течение многих столетий, во всем мире. Это создало систему глубокого неравенства, в которой большинство людей живут, «прижавшись спиной к стене». Как же эти бедствующие люди могут находить утешение в христианстве, когда религия использовалась против них как оружие в течение долгого времени?
