– Простите, миссис Янг, – сказал мальчик-скелет. – Мы не хотели вас напугать. Я друг Макани, Оливер Ларссон. Олли. – Он сделал шаг вперед и протянул руку.
Бабушка Янг осторожно пожала ее, внимательно изучая его необычную внешность. Макани была рада, что Олли не дернулся и не отвернулся – бабушка бы посчитала это слабостью. Он только улыбался, и от этого черты его лица стали мягче. – Ты тот молодой человек, который работает в отделе товаров в «Грилиз», – произнесла она наконец, отпуская его.
– Да, мадам. Я там работаю уже почти четыре года.
– Сколько тебе лет?
У Макани свело живот, но Олли с легкостью ответил:
– Мне только что исполнилось восемнадцать.
Бабушка Янг кивнула в сторону его машины:
– Ничего у тебя тачка.
«Тачка, – подумала Макани. – О боже мой, нет, прекрати, прекрати, прекрати».
Олли продолжал улыбаться.
– Работает безотказно.
Бабушка Янг рассматривала Олли еще несколько мучительных мгновений, а потом отчитала Макани:
– Не стой просто так. Пригласи его внутрь.
* * *
Макани, сгорая от стыда, провела Олли в старомодную кухню с интерьером из пятидесятых. По крайней мере, тут хотя бы чисто.
– Хочешь чего-нибудь выпить? – спросила бабушка Янг Олли.
– Нет, спасибо, – ответил он.
– У нас есть вода, обезжиренное молоко, холодный чай, газировка, апельсиновый сок, клюквенный сок, томатный сок без соли. Конечно, он не такой вкусный, но более полезный…
– Вода подойдет, спасибо, – попросил Олли.
– Тебе из-под крана? Мы еще держим графин в холодильнике, тогда она прохладнее.
Макани впилась ногтями в ладони.
– Мы знаем, для чего нужен холодильник.
– Из-под крана подойдет, – сказал Олли.
– Лед? – спросила бабушка Янг.
– Да, пожалуйста.
– Кубиками из формы или кругляшками из пакета?
– О боже, бабушка. Ты буквально хочешь моей смерти.
– И то и другое подойдет, – говорит Олли. – Что проще.
Бабушка Янг открыла морозильник и запустила руку в прозрачный пакет со льдом.
– Оливер, приношу извинения за мою внучку. Не только за ее грубость, но также за неправильное использование слова «буквально». Я уже десятки раз ее поправляла.
Макани сделала вид, что душит себя. Они с Олли обменялись улыбками, когда бабушка Янг отвернулась. Бодро перемещаясь по кухне, она всунула стакан со льдом в сжатую руку Макани. Олли и бабушка рассмеялись.
Но атмосфера в гостиной оставалась неестественно официальной, пока бабушка Янг расспрашивала Олли, а тот терпеливо отвечал. Макани сидела с бабушкой на диване, а Олли – на раскладном кресле. Часы дедушки возле лестницы тикали и тикали, отсчитывая мучительные секунды. Когда разговор бабушки Янг о церкви подошел к концу, Олли показал на кофейный столик. Край пазла, на котором была изображена грядка с тыквами, уже собрали.
– Моей маме они тоже нравились. Иногда в выходные она вытаскивала коробку из шкафа, и мы собирали его вместе. Папа и брат терпеть не могли пазлы – считали их скучными. Но мне всегда казалось, что это занятие приносит удовлетворение, понимаете? У каждого кусочка есть свое место.
Макани была поражена. Кроме их телефонного разговора прошлой ночью и травли, устроенной Алекс этим утром, она никогда не слышала, чтобы Олли произнес столько предложений подряд. Как правило, он использовал минимальное количество слов, чтобы выразить свои мысли.
Бабушка Янг взмахнула рукой, в которой держала стакан газировки, указывая в сторону внучки.
– Эта тоже думает, что пазлы скучные.
Олли покачал головой, глядя на Макани.
– Ты не знаешь, что упускаешь.
– Айзек, мой муж, тоже не очень-то любил их, – вздохнула бабушка Янг. – Но меня они успокаивают. Занимают мысли.
Повисла пауза, словно Олли и бабушка придались воспоминаниям о собственных утратах. Не в силах больше это терпеть, Макани взглянула на телефон и вскочила с дивана:
– Прости, нам нужно идти!
Бабушка Янг поставила свой напиток на журнал, лежавший на столике.
– Да?
– У Олли сегодня вечером смена, так что мы хотели до этого еще немного времени провести вместе.
– Я хотел отвезти ее в «Соник», чтобы угостить слашем
[8]. – Олли встал с кресла, отчего пружины издали сдавленный скрип. – Последний в этом сезоне перед тем, как окончательно похолодает.
– Мне нравится лаймад
[9]. – Суставы бабушки Янг хрустнули, когда она встала на ноги. – Было приятно с тобой познакомиться. Можешь присоединиться ко мне, когда захочешь. – Она кивнула в сторону пазла.
Олли засунул руки в карманы джинсов.
– Спасибо.
Макани провела его к задней двери на кухне и бросила бабушке через плечо:
– Буду дома к ужину!
Оказавшись в безопасности в салоне машины, они обменялись теми же хитрыми улыбками.
– А ты хорошо это делаешь, – сказала Макани. – Врешь.
– Как и ты.
– Ага. Прости. – Она рассмеялась, пытаясь скрыть свое смущение. – Обещаю, что не заставлю тебя вернуться и собирать пазл с бабушкой.
Олли продолжал ухмыляться.
– Кто сказал, что я этого не хочу?
Макани снова рассмеялась.
– Ладно, чудак.
Она испытывала облегчение оттого, что Олли легко поладил с ее бабушкой и разговаривал с ней как с нормальным человеком. Но вместе с тем Макани стало стыдно. Она всегда недооценивала его и столько раз не заступалась за него перед друзьями.
– Просто скажи мне, что соврал насчет «Соника».
– Конечно, – сказал Олли. «Соник Драйв-Ин» был единственным пафосным рестораном в городе. Именно там собиралась футбольная команда. – Я везу тебя к океану.
* * *
Они ехали через Осборн, мимо «Грилиз Фудс» и «Ред Спота», мимо шумного «Соника» и пустынной старой автозаправки «Синклер», мимо гигантского магазина хозтоваров и похожего на ангар «Доллара Дженерал», а потом выехали за город.
Они мало говорили, но молчание было приятным.
Они переехали железную дорогу и реку. Сельская местность вокруг была плоской: сухая трава, грязные поля, круглые стоги сена. Скромные фермерские дома и монстрообразные тракторы. Во всех направлениях открывался одинаковый вид, нарушаемый лишь длинными хитроумными устройствами, которые, как узнала Макани, были круговой ирригационной системой.
