– Он убил Калеба, – сказал он. – Не Закари.
Его слова повисли в воздухе между ними. В полях летали и жужжали ночные насекомые. Китайские колокольчики на крыльце позвякивали.
– Не думаю, что это связано с издевательствами.
Она покачала головой, не соглашаясь с Олли.
– Тогда с чем, черт возьми, это связано?
Ей было страшно признать, что она понятия не имела, как Дэвид выбирал своих жертв. До этого она не осознавала, как сильно ее утешала мысль, что она хотя бы знала, почему на нее напали. На то была причина. Не зная мотивации Дэвида, все они снова находились в опасности.
В комнату вошел Крис, бледный как полотно.
– Произошло еще одно убийство.
* * *
Полуночное небо плакало неожиданным мелким дождиком. Крис переложил свои ноутбук, наручники, блокноты и контейнеры с едой в багажник машины. Макани заняла свободное пассажирское место, а Олли сел сзади.
Они пробыли дома менее тридцати минут. Крису нужно было вернуться на работу, так что он собирался отвезти их в больницу, к бабушке Янг, отказавшись оставлять их одних.
Макани чувствовала себя такой измотанной, что хотелось плакать, но она тоже боялась оставаться одна. Пока бесконечные ряды кукурузы проносились мимо окна – длинные коридоры в густой тьме, – она дрожала от чувства неизвестности: Дэвид мог быть где угодно.
Крис заметил, что она дрожит, и включил печку. Дворники на переднем окне медленно двигались.
– Она написала мне сообщение сегодня утром, – вспомнила Макани.
Он резко взглянул на нее.
– Кэти связывалась с тобой? Зачем?
– Сказала, что волновалась, услышав, что случилось со мной, и всегда готова поговорить. – Что-то оборвалось внутри Макани. – Я ей не ответила.
– Ты часто с ней общалась? Она была твоей близкой подругой?
– Мы вообще не были друзьями, скорее, приятелями. Иногда мы разговаривали в классе, но никогда не переписывались и не проводили время вместе или типа того.
Крис нахмурился:
– Так зачем ей начинать писать тебе этим утром?
– Просто такова Кэти, – Олли, сидевший на заднем сиденье, сразу отмел идею о том, что в этом могло быть что-то странное или зловещее. – Она хорошо относилась ко всем.
– Кто нашел ее? – спросила Макани. Они уже знали, в каком виде убийца оставил ее тело.
– Мама, – казалось, Крису сложно это произнести. – Судя по всему, у нее была ночная смена в больнице, а Кэти не отвечала на телефон, поэтому в перерыве она отправилась домой, чтобы проверить. Младшие брат и сестра Кэти спали наверху.
Макани раньше делала эпиляцию на руках. Теперь волоски встали дыбом, когда она вспомнила ламинированный бейдж. Добрая медсестра, угостившая ее йогуртом с голубикой и присматривавшая за ней, была мамой Кэти.
– Она не могла знать, – Крис казался потрясенным. Может быть, он представлял себя на ее месте. – Сомневаюсь, что она действительно думала, что может что-то произойти.
Дождь продолжал стучать по крыше машины. Возможно, чувствуя, что брату нужно подумать о чем-то другом, Олли попросил его повторить, что известно о местонахождении Дэвида.
После нападения вчера в доме Макани Дэвид пошел вверх по реке, а не вниз, чего полиция не предвидела. Под покровом ночи он вернулся в город и спрятался в кладовке «Грилиз», правильно предположив, что все будут его искать в полях.
Он находился прямо у них под носом все это время.
Сначала полиция была сбита с толку из-за того, как он туда попал, потому что ни одна дверь или окно не были повреждены. Но потом дядя Калеба, владелец магазина, вспомнил, что сделал новый ключ для племянника несколько месяцев назад. Дяде показалось это странным, потому что обычно Калеб не был забывчивым или неаккуратным. Полиция полагала, что Дэвид выкрал ключ и таким образом попал в магазин. Возможно, он вламывался туда не первый раз.
Некоторые члены оркестра, включая Алекс, дали показания, что Калеб репетировал свою речь внутри магазина, а когда вернулся после выступления, заявил, что пропал плюмаж с его шляпы. Возможно, Дэвид украл его, пока Калеб репетировал, и использовал это в качестве приманки.
– Все еще непонятно, почему он не убил Калеба до церемонии, – сказал Крис, не сводя глаз с дороги. – Может, потому, что Калеба хватились бы. И мы также не знаем… – Он замолчал и глянул в зеркало заднего вида на брата.
– Не знаем чего? – спросил Олли.
Казалось, Крис не хотел отвечать:
– Мы также не знаем, может, у Дэвида была не одна цель в магазине.
Напряженное выражение лица Олли выдало Макани, что такая мысль уже приходила ему в голову.
– Мы знаем, что он украл спортивный свитер, – сказал Крис, пытаясь быстрее сменить тему, – который оставил в доме Кэти, прежде чем угнать ее «форд фиеста». Свитер был залит кровью и краской из ее подвала. Мы не знаем, в чем он сейчас, и все еще не нашли его толстовку, и никто не видел, как он покидал район. Все искали пешехода.
– Так он покидает город, – Макани не желала в это верить. Она хотела точно знать его местонахождение. Пока его не поймают, она не сможет чувствовать себя спокойно.
Сквозь пелену дождя они заметили вдалеке два огонька фар.
– Какого цвета машина? – спросил Олли.
– Синего, – тихо ответил Крис.
Фары приближались. Сердцебиение Макани участилось, а Крис сжал руки на руле. Непонятно, что за небольшая машина к ним приближалась. Все задержали дыхание.
Красный «форд фокус».
Они выдохнули. Минуту спустя появились новые фары, и они снова напряглись. Так продолжалось до конца их поездки.
* * *
Бабушка Янг спала под действием сильных успокоительных. Макани и Олли пытались заснуть по очереди на удобном кресле с откидной спинкой, но их разум никак не отключался. Ночь все тянулась, а они наблюдали за машинами на парковке внизу и смотрели на мигающий экран телевизора. Гроза была не сильная, но достаточная, чтобы испортить сигнал.
Громкость телевизора стояла минимальная. CNN часами крутил новости об авиаударах в Сирии, о компании пропавших туристов в Северной Каролине и последних убийствах в Осборне.
Калеб Рандольф Грили-младший.
Кэти Тереза Куртцман.
Одни и те же съемки испуганных горожан крутили снова и снова. Жертвы превращались в цифры, в статистику, с помощью которой Дэвида сравнивали с другими известными серийными убийцами. Он убил двух человек в течение трех часов, несмотря на толпу, находившуюся рядом. Не только Макани чувствовала себя не в своей тарелке; у всего Среднего Запада было жуткое ощущение, что убийца стоит прямо позади них.
Но в больнице дела обстояли еще хуже. Кэти и ее мама стали темой всех разговоров. Невозможно было не услышать тихий плач, сдавленные всхлипы и шепот из комнаты медсестер.
