О! О?
Мой желудок подпрыгнул до горла и, громко заявляя о сепаратизме, трусливо попытался покинуть тело, но был жестко остановлен и возвращен на законное место.
— Простите? — На ледяной тон я всегда отвечала спокойно прохладным. — Вы верите анонимкам и наветам, а не слову Бизо?
В огромной аудитории затихли шепотки, движения, все замерли в шоке.
Я развернулась к проректору и подняла бровь. А я устрашающе опасно могу поднимать бровь.
— Хм… — От моей реакции человек немного смутился, нервно облизнул губы. — Конечно, мы верим слову Бизо, но столь внезапное появление наследницы рода вызвало, так сказать, вопросы. И кроме анонимного сообщения нам пришла копия вызова вас в суд.
— То есть вам пришло сообщение от неизвестного пакостника и копия вызова, но судебного разбирательства еще не было. При этом вы позволяете себе публичное обвинение. Академия в вашем лице готова платить за оскорбление чести и достоинства?
Темный человек вытаращил глаза и вытер внезапно взмокший лоб. Пауза, и вдруг — шквал звуков. Вокруг взорвался многоголосый хор спорящих и возбужденных возгласов.
— Вы меня не так поняли, — процедил мистер Устер, взяв себя в руки. — Я просто принес вам повестку.
Сделал несколько шагов ко мне. Вынужденно, сам. Потому что я стояла памятником. Страшно было так, что ноги подкашивались, и оттого я еще сильнее выпрямляла спину.
С резким, каким-то ломаным поклоном проректор передал мне лист. Я взяла и кивнула, даже не посмотрев на текст.
— Благодарю за извещение, но впредь, уважаемый мистер Устер, будьте точны в формулировках. И тогда никто не пострадает.
Я развернулась и, двигаясь как робот, поднялась на уровень к Стэну. Тот глазел, восторженно вытаращив глаза.
Зато миниатюрная девушка с соседнего места поднялась и, испуганно ссутулив плечи, убежала на более высокий ряд, подальше от меня.
Усевшись, ни на кого не глядя, я спрятала лист в сумку.
Чудесный первый день учебы. Кто заподозрил Бизо в подмене? Откуда пришла информация? Мозг судорожно искал ответы, но данных для анализа было слишком мало. Нужно было срочно сообщить семье.
Суд, подозрение в мошенничестве. Я закусила губу.
— Вот это да! — горячечно зашептал Стэн прямо в ухо. — Ну и поворот. Этот хлыщ точно не ожидал такого от девушки. Как ты его: «Заплатите за оскорбление чести и достоинства?» И он: «Нет-нет, мисс Бизо, вы меня неправильно поняли!» Да ты совершенно сумасшедшая!
— Почему? — удивилась я. — Из-за того, что пригрозила судом?
— Каким судом? — спросила Аглая Бринелли, усаживающаяся на опустевшее соседнее место. Она невозмутимо положила сумку на парту и повернулась ко мне. — Стэн говорит не о суде. А о том, как круто ты поступила, вызвав Устера на официальную дуэль чести. Это… безумно впечатляюще.
Ее нежное лицо было, как и в прошлую нашу встречу, очень серьезно, зато одежда и волосы украшены бантами и лентами. Такое впечатление, что одевали ее и наряжали, не спрашивая. Как и у Лизы, у Аглаи было свое понимание «красивого».
Что она сказала насчет дуэли? Я опустила глаза, чтобы собеседники не видели, какие они вытаращенные.
Я? На дуэль? Сама вызвала?
Я же слово себе после чертовых куколок мистера Брика дала: в Академии вообще не отсвечивать, тише воды, ниже радаров. Что ж я торчу-то везде, как ньюфаундленд, пытающийся спрятаться среди такс.
Пока студенты активно обсуждали появившуюся сплетню и с опаской оглядывались на меня, в дверь вошел мистер Брик, одетый в неизменную черную мантию, и радостно сказал:
— Поздравляю вас, студенты, с началом занятий. Не правда ли, сегодня прекрасный день?
«Да зашибись», — чуть не сказала я, но… промолчала.
Глава 17
Как же бесит, когда меня боятся
После лекции по общей магии, которую я честно законспектировала, но половину не поняла, я побежала в лабораторию. Мне срочно нужен был мистер Бизо, ситуация выходила из-под контроля. Не знаю, как наказывают в этом мире мошенников, но мне уже заранее не нравилось.
Дверь в лабораторию оказалась открытой, был перерыв между занятиями, и студенты предыдущей группы уже ушли. В помещении работал только Грэг, изучая бытовой странный артефакт, похожий на гигантский тесак, через огромную, закованную в металл лупу. Смотрел и подкручивал колесико на ручке.
— Грэг!
— Не мешай, Фира. Я занят!
Ну наконец-то на «ты». А то все вежливо, как неродной. Я нервно забегала вокруг.
— У меня важная информация, Грэг. Где отец? Я волнуюсь.
— Он на лекции. Ты волнуешься и мне мешаешь. А мне сейчас мешать не… Ай!
И он запрыгал, зажимая порезанный палец.
— Фира, нельзя мешать во время отладки! У меня артефакт под напряжением! С ума сойти с этими невеждами.
Практикант выдохнул и опять взялся за поворотные колесики.
— Грэг! Я серьезно!
— А-а-а!
Со второго пальца закапала кровь, пачкая его белоснежную рубашку.
Лупа выскользнула из покрытой маслом ладони и рухнула на ногу.
Зашипев, молодой человек поднял на меня налитые злостью глаза. Я примирительно подняла открытые ладони и отшагнула назад.
— Хм. Грэг. Вижу, ты занят. Не беспокойся. Только не волнуйся. Потом поговорим.
И выскользнула из лаборатории. Значит, ему нервничать нельзя, а мне можно. Мысли метались. Мистер Бизо передал мне с помощью артефакта знание языка и минимальные правила быта, но мне катастрофически не хватало глубоких знаний мира. Что представляет собой здешний суд? Почему прислали копию в Академию? Р-р-р. И Грэг еще со своим «напряженным артефактом».
Навстречу по дорожке шли две хорошенькие девушки, перешептываясь и хихикая.
— Вы к Грэгу? — на всякий случай спросила я. — Не надо, он сильно не в себе. Психует над артефактом.
— Ой, тогда я пока не пойду, — сказала одна из них, с беленькими тоненькими косичками, развернулась и пошла обратно, к центральному корпусу. Вторая, симпатичная стройная брюнетка в коротком зеленом платье, поджала узкие губки, посмотрела на меня ревнивыми глазами и все-таки продолжила идти к лаборатории.
На подходе к центральному корпусу обнаружилась группка студентов в серых фартуках.
— В лабораторию Бизо без мэтра не ходите, — доверительно сказала девушка, которая пошла со мной. — Там Грэг с ума сошел. Вот девушка свидетель. Возможен артефактный психоз.
Я открыла рот, чтобы поправить, не люблю, когда искажают формулировки. Парень с ума не сходил, но психованный немного, это подтвержу. Я, например, тоже не люблю, когда отвлекают.
И тут со стороны лаборатории раздался душераздирающий крик. В нашу сторону, теряя по дороге книги и тетради, вытаращив глаза и вопя во всю ивановскую, неслась оставшаяся упрямица.
