Юная Фист заморгала, мелко и неостановимо.
— Помолвка расторгнута, объявим завтра, — выдавила она, с трудом разжимая зубы. — Спасибо, миссис Гаро, что вы сообщили о моем женихе вовремя, пока не произошло непоправимое.
— Ах, будет вам. Может быть, подумаете еще, зачем принимать столь поспешные решения? Молодой человек умен, хорош собой, да и любовь друг к другу свернет любые преграды судьбы.
Ханна только злобно фыркнула.
— Дорогая… — потерянно прошептал мистер Юджин.
— Дурак, мы разорены! — рявкнула Ханна. — Что ты, что мой братец — никчемные самцы, на которых нельзя положиться. А сейчас — улыбаемся. Гости ничего не должны узнать.
Она бросила на всех нас ненавидяще слепой взгляд.
— Надеюсь, у всех присутствующих хватит чести не распространяться о наших семейных неурядицах?
— Что-что, а свою честь я точно на это тратить не стану, — лениво произнес волк, все это время молчавший. Ханна вздрогнула. Она так долго пронзала взглядом меня, что совершенно не обратила внимания на Торваля. Он стоял всего в шаге и сейчас его сделал, чтобы спокойно проявиться за моей спиной.
Девушка настороженно, как вспугнутый зверь, посмотрела на волка, перевела наполнившийся ненавистью взгляд на своего жениха. Резко развернулась и пошла к гостям.
— Как вам наш вечер? Мы начинаем второй танцевальный круг, готовьте книжечки для записей кавалеров, — зазвенел ее нежный колокольчатый голос. Само гостеприимство и женственность.
Три удара выбила трость Каты о пол, прежде чем она нарушила общее молчание.
— Юджин, мальчик мой, как думаешь, мне сообщить твоей невесте о бесконечной любви отца к тебе? Он так и не вычеркнул твое имя из завещания. А самое главное, может быть, мисс Ханне стоит узнать, сколько у тебя связей и друзей?
— Уже не стоит, миссис Гаро. Пожалуй, я соглашусь с мисс Фист насчет скоропалительности нашего брачного решения. Вы же знаете лис. Еще больше отец меня зауважает, если я подниму бизнес без начального капитала. В конце концов, я молод, а в этом зале есть девушки, которые достойны моего внимания.
И непосредственный Юджин озорно мне подмигнул.
— Нет, — тут же веско сообщил Торваль, — они не тут. В зале, поищи, дружище, их где-нибудь в зале. ЗДЕСЬ их точно нет.
Сообразительный лис задорно хохотнул, раскланялся и пошел знакомиться с гостями, его не подкосил ни разрыв помолвки, ни тем более волчьи рекомендации искать в другом месте. Я с уважением посмотрела вслед. У этого молодого человека большое будущее, из сложной ситуации он выходил уверенно, да еще связи наберет.
Как говорил один лысый веселый ведущий из моего мира: «Куда бы меня ни посылали, я возвращаюсь отдохнувшим и с магнитиком».
— Уделишь мне немного времени? — настойчиво напомнил Торваль о желании поговорить. Рядом с ним я себя чувствовала защищенно, даже почему-то разнеженно, хотелось потягиваться и прижиматься. А это было некстати.
— О, да это же Лаура! — воскликнула Клара, наводя лорнет на толпу.
— Не видела ее сто лет. Извините, дорогие, но нам надо пообщаться с давней подругой, — подхватила Гвен. И, зажав слабо сопротивляющуюся Кату между собой под локотки, тетушки решительно двинулись прочь.
Катарина мне семафорила глазами, что очень, ну очень хочет остаться. Но я улыбнулась и помахала вслед ладошкой. Сейчас внимания родственниц мне хотелось бы избежать.
— Фира, я виноват. Но лишь в забывчивости. Я давно вычеркнул Эдиту Тюдон из памяти. Даже не вспомнил о ней, сейчас понимаю, что должен был тебе сказать. Прости.
Я чуть не защелкала восхищенно языком. Вот, пожалуйста, сразу чувствуется опытный руководитель. Ведь знает, кобель эдакий, что промах неопровержим. И поэтому сразу понесся в галоп — признание, комплиментное объяснение, в итоге — уже практически невиновен. Так и хочется ответить: «Ладно, чего уж, бывает».
Вот как надо. А то начинают юлить, врать, тьфу, никакого стиля у людей.
— Я подумаю над этим, — грустно сообщила я. Устраивать серьезный разговор на приеме, среди бесконечного множества ушей, было рискованно. Но и прощать сразу нельзя. Значит, маринуем. Мягче и вкуснее будет, пусть денек до готовности дойдет. — Виктор, я… переволновалась немного из-за всех этих событий. Давай поговорим завтра?
— Но ты не злишься?
— Посмотрим, мне есть что сказать. Завтра.
— Не злишься.
Да что ж такое, выводы сразу в свою пользу делает. А помучиться, пострадать, почувствовать себя виноватым? Хотя… Я по привычке пытаюсь им управлять, а если бы получилось, меньше бы уважала. Как же запутано все в отношениях «мужчина-женщина», понятия не имею, что говорить.
— Я пойду домой, танцы — сегодня явно не мое.
Виктор хохотнул.
— Может, со мной?
— Чтобы поднять в свете новую волну сплетен? — Я хмыкнула. — Пусть помолвку, а затем ее расторжение переживут.
Он склонился над рукой в поцелуе, незаметно для окружающих пощекотав тыльную сторону ладони и вызвав невольную дрожь. Теплые губы. Хотелось зарыть пальцы в склоненную темную шевелюру, заплутать, заблудиться, забыться…
— Фирыч! — тихое мурчание.
О, спасибо, появился Дух, привел меня в чувство.
Я, мило улыбаясь, отняла из сладкого плена руку, кивнула и с сожалением двинулась в сторону выхода. Осталось провести несколько важных контактов. Соберись, Фира, улыбайся, нежно и устало. Меня только что чуть не ославили. Я вспылила, это так стыдно. Машем ресницами.
Нежный цветок, чувствительная девушка, теперь я переживаю и должна немного отдохнуть.
— Батюшка, передай, пожалуйста, тетям, что я пойду домой.
— Тебя проводить, милая? — Деликатный мистер Бизо, беседовавший с одним из знакомых, даже не пытался расспросить о произошедшем.
— Здесь через дорогу, пройдусь с Духом по свежему воздуху.
Я уже боковым зрением заметила двигающегося наперерез Франца, а мне еще нужно было успеть провести один короткий разговор. Пришлось ускориться.
— Да чтоб тебя, — запыхтел рядом Дух, — ты несешься, как лошадь Пржевальского за кобылой.
[28] Медленнее, иначе нас заподозрят.
Пришлось умерить пыл, но внезапный спринт сделал свое дело, скрыв меня от глаз Франца за спинами многочисленных гостей. Я резко вильнула влево, чуть не наступив на подвернувшегося и тут же сообщившего несколько фантастичные сведения о моих предках кота. И нырнула в оранжерею, куда минут пять назад зашла с другими гостями моя неудачная родня — Козо.
