— Что? — тут же отреагировал Стрегон.
— Ничего. Открывай глаза и попробуй подняться.
— Думаешь, готово?
— По крайней мере, отек спал, и краснота почти совсем исчезла. Да открывай, не бойся. Все сроки прошли. В общем, что получилось, то и будет теперь. Ну, по крайней мере, не хуже, чем раньше… кхм… Вернее, я стараюсь в это поверить.
Моментально распахнув глаза, Стрегон цепко оглядел опустевшую поляну. Мысленно отметил, что пацан подозрительно отводит взгляд, затем осторожно повертел головой, открыл и закрыл рот. Убедился, что шея и челюсть двигаются сносно. Придирчиво оглядел руки. Довольно кивнул, потому что они были в порядке. Затем осторожно ощупал лицо, на котором кожа до сих пор покалывала, будто от сотен иголочек. Прислушался к себе, понял, что боли нет, и махнул рукой на все остальное. Самое главное, что отек действительно спал и он совсем не чувствует дискомфорта. Так, небольшая натянутость кожи, легкое жжение в тех местах, где было особенно много рубцов. Едва уловимое покалывание в правой щеке и… все? Кажется, он в порядке?
Переведя дух, Стрегон поднялся и вслед за Белкой подошел к краю холма, с которого было хорошо видно, как в небольшой заводи с шумом отмывались дорвавшиеся до воды побратимы.
Похоже, Лакр намеревался намочить только лицо и руки, поэтому влез в воду босиком, с закатанными до колен штанами и какое-то время остервенело растирал щеки, надеясь отделаться малой кровью. Но скоро убедился — это его не спасет. Белик так щедро измазал все, до чего смог дотянуться, что комки засохшей грязи торчали у него и в волосах, и за ушами, и даже за шиворот успели провалиться. Пришлось раздеваться и лезть в воду, а безнадежно испорченные вещи тщательно отстирывать.
Остальные посмотрели на его мучения, подумали, прониклись. Конечно, выругались, но делать нечего — ехать в грязи по уши не хотелось никому. Так что скоро здесь стало тесно и шумно, а вокруг сильных тел начало стремительно расплываться и угрожающе быстро шириться гигантское темное пятно.
Белка со смешком повернулась к Стрегону:
— Иди мойся. Только советую подняться выше по течению. Разумеется, если ты не хочешь приобрести на пару дней неестественный загар и сменить цвет шевелюры с белого на грязно-коричневый.
— Спасибо, — неожиданно сказал он, проходя мимо.
— Я не ради вас старался, а исключительно для самого себя, чтобы не любоваться еще два дня на ваши кислые физиономии и не лишиться удовольствия при взгляде на них же, когда буду в очередной раз вас сердечно доставать.
Стрегон только головой покачал, удивляясь про себя поразительной способности Белика выводить людей из себя. Ведь только он остыл, только проникся благодарностью, как и те обормоты, что сейчас активно баламутят речку, как вот вам, пожалуйста, очередная муха в супе и новая гадость в рукаве.
— Да, кстати, — догнал его негромкий голос мальчишки, когда две трети склона остались позади. — В следующий раз, когда рискнете меня не послушаться и заночевать у реки, бросьте в огонь пару веточек можжевельника и кожу его соком хорошенько натрите. Тогда никакой комар не пристанет.
Стрегон замер, а потом вдруг сообразил, отчего дрянной пацан предлагал остановиться пораньше, почему не остался на ночь и удрал с такой поспешностью, словно его демоны за пятки кусали. Почему вернулся лишь под утро, когда мерзкие кровососы поутихли… Тогда им казалось, что он поступил так от испуга. Потом решили — из-за врожденной вредности. А теперь оказывается, Белик ушел просто потому, что знал?
Проклятье! Да он наверняка не в первый раз тут проезжает. Может, и сам когда-то так вляпался! Иначе откуда бы ему знать, чем и как унять зуд от укусов здешних кровопийц, если их даже эльфийские бальзамы не взяли! А еще он имеет при себе редкие травы в нужном количестве, умеет варить их в требуемых пропорциях и со знанием дела советует, как не влипнуть в следующий раз… К’саш!
Стрегон, кипя от бешенства, обернулся, но на пригорке уже никого не было. Причем вожак был почти уверен, что и у костра никого не застанет: Курш уже доказал, что умеет становиться настоящей молнией, а его хозяин не единожды демонстрировал похвальную осторожность.
Поняв, что все-таки остался в дураках, наемник выдохнул и, так же резко отвернувшись, быстрым шагом направился прочь. Отмываться. Потому что на данный момент ему, как ни хотелось отомстить за это кошмарное утро, ничего иного просто не оставалось.
Рассеянно проследив, как вернувшиеся братья натягивают свежие штаны и сорочки, Белка целомудренно отвернулась. А когда умытые, посвежевшие воины подтянулись к огню, где уже исходили ароматным паром крупные куски мяса, с готовностью подвинулась:
— Ешьте.
Лакр алчно облизнулся и, буквально пожирая еду глазами, нетерпеливо вытащил нож.
— Ух… Я голоден как волк! Сейчас бы и целого кабана сожрал!
— Нет, — отмахнулась она, равнодушно следя за тем, как он умело разделывает мясо. — Кабана сожрал Курш, ты опоздал. Но я специально утащил у него кусочек. Так что ешьте, пока горячее.
— А ты?
— Я не голоден. Да и мало тут, вам самим не хватит.
— Ну, гляди, — Лакр ловко нанизал на нож истекающий соком кусок и жадно вонзил в него зубы. — Мрр! Вкуснотень!
Белка хмыкнула:
— Если не хватит, я там еще кашу сварил. Вкусную, рассыпчатую, с травками. Котелок под деревом стоит, я его в плащ завернул, чтобы не остыло. Если кто захочет, берите.
— Мм? — удивленно поднял голову Терг. — Когда ты успел?
— Времени хватило, пока вы колодами валялись. Надо же было чем-то заняться.
— Ну… это… спасибо тогда. И за мясо, и за морды… гм… тоже, — поблагодарил Терг. — Я и не ожидал, что так быстро получится. Но твоя грязь действительно здорово помогла.
— Это не грязь, — лениво отмахнулась Белка. — В ней-то как раз силы нет. Можно было и одними травками обойтись. Правда, я подумал, что тогда вы станете похожими на зеленых чудовищ, так что решил, что лучше вас в темный цвет перекрашу, чтоб не так страшно было, когда случайно посмотришь.
Лакр от неожиданности едва не выронил мясо.
— Что?
— Все-таки темно-коричневый вам больше к лицу, чем ядовито-зеленый, — стеснительно призналась Белка.
— Хочешь сказать, можно было…
— Нам не пришлось бы…
— Можно было обойтись…
— Без грязи? — дружно вызверились братья.
Белка тонко улыбнулась:
— Конечно. Травки и одни сработали бы не хуже. Но такой случай вдруг подвернулся вас мордой в грязь ткнуть… всех вместе и совершенно безнаказанно… что я, признаюсь, не утерпел. Да и польза, как оказалось, вышла немалая: вон помыться пришлось. Заодно одежду сменили. Пахнуть хорошо стали. Поры заодно очистились, щетина лишняя отвалилась… грязь ведь полезная — заразу всякую убивает, от насекомых избавляет, кожу делает мягкой и бархатистой… одно удовольствие теперь на вас посмотреть! Рыжий, ты разве со мной не согласен?
