Гость стоял, разглядывая таблин. Украшала пол огромная мозаика, изображавшая схватку Геракла с гидрой. Щупальца гидры, выложенные из черных камешков, охватывали почти весь пол. В таблине стоял высокий стол тонкой работы. Его ножки в виде звериных лап опирались на квадратные деревянные подставки. На столе мраморный светильник излучал мягкий свет. Он ложился на белые листы папируса, на шкаф с книгами, на скамейку с изогнутой спинкой.
Назика жестом пригласил гостя присесть. Усевшись рядом с ним, хозяин произнес шепотом:
– Поздравляю, Рупилий! С поваром у тебя получилось удачно!..
Рупилий вздрогнул.
– Не бойся, – успокоил его Назика. – Мне и моим друзьям все известно, но мы не собираемся кричать об этом. Смерть одного из самых ревностных прихвостней Гракха нам только на руку…
Рупилий шумно выдохнул.
– Благодарение богам! Я рад, что угодил тебе и твоим друзьям.
– Один подавился награбленной землей, – продолжал Назика. – А других… мы тоже свернем в рутовый лист. Приближается день расплаты. Мы решили перенести выборы на секстиль, и день выборов станет последним днем Гракха.
– Зачем же переносить выборы? – удивился Рупилий.
– Для того, чтобы не явились колоны. Они будут заняты уборкой летнего
[22] урожая.
– О, у вас все продумано! – воскликнул Рупилий.
– До последней мелочи! – самодовольно сказал хозяин дома и добавил: – Для тебя выборы тоже не безразличны…
Он полез в ящик стола, достал оттуда лист папируса и продолжал:
– Нам пишут сицилийские публиканы. Они о тебе хорошо отзываются и считают, что только ты сможешь справиться с мятежными рабами. Вот что, Рупилий: выдвигай-ка свою кандидатуру в консулы. Мы тебя поддержим!
Рупилий даже привстал от удивления.
– Но я ведь никогда не воевал!
– Это ничего не значит, они пишут, – показал Назика на письмо, – что ты пять лет был сборщиком налогов в Сицилии и знаешь ее, как свои пять пальцев. А кроме того, у тебя много рабов. Кому же, как не тебе, возглавить поход?
Рупилий попытался возразить, но Назика сделал нетерпеливый жест.
– Соглашайся! Подумай и завтра после комиций дашь мне ответ. До завтра!
Народное собрание началось на заре. Сначала утвердили решение сената о дополнительном наборе легиона для отправки в Сицилию. Затем выступил Тиберий Гракх. Его речь произвела переполох среди сенаторов и вызвала горячее одобрение плебса.
Гракх сообщил, что в Рим прибыл посол Аттала III с завещанием, по которому Пергам и царские сокровища отходят римскому народу.
– Римскому народу – так прямо и сказано в завещании! – воскликнул Тиберий. – А кто же представляет в Риме народ, как не народное собрание? Несправедливо, чтобы этим делом занимался сенат. Я вношу предложение: послать в Пергам комиссию из десяти граждан. Комиссия ознакомится с обстановкой и изложит народному собранию свое мнение. А на сокровища царя Аттала предлагаю купить волов и плуги для тех, кто получил или получит землю!
Лицо Назики, стоявшего в толпе сенаторов, перекосилось от злобы. Он зашипел на ухо Рупилию:
– Слышишь: он посягает на прерогативы сената!
Несмотря на протесты сенаторов, предложение Тиберия было принято.
Слово взял Фульвий Флакк.
– Квириты! Недавно, в расцвете лет, умер народный трибун Авл Меммий…
Фульвий сделал паузу. Рупилий втянул голову в плечи. Ему показалось, что на него устремлены взоры всех, кто был на Форуме.
– Есть подозрение, – продолжал Фульвий, – что Меммия отравили, что это – дело рук одного из богачей, недовольных аграрным законом. Предлагаю создать беспристрастную комиссию для расследования дела об убийстве Меммия!
Фульвий Флакк посмотрел в сторону Рупилия. Рупилий побледнел. Нижняя губа у него запрыгала.
«Надо будет немедленно выставить свою кандидатуру в консулы. Ведь магистраты неподсудны!» – пронеслось в его мозгу.
Народное собрание приняло предложение Флакка.
Побоище
Тиберий не спал всю ночь. Наутро должны состояться выборы народных трибунов. Он вновь выставил свою кандидатуру. И разве можно было поступить иначе? Сколько еще осталось неподеленной общественной земли! Сколько бездомных людей бродит еще по дорогам Италии! А хлебный закон, который он обещал городским плебеям! А закон, сокращающий срок военной службы! Пусть кричат враги, что, желая стать вторично трибуном, он нарушает обычаи предков, что он стремится к царской власти. И плебеи поддержат его.
Пропел первый петух. Тиберий зашел в спальню. Клавдия сидела на постели одетая. По ее покрасневшим глазам видно было, что и она не спала эту ночь. Дети лежали в своих кроватках: Марк – разметавшись, Семпрония – сжавшись в комочек.
Тиберий подошел к жене и крепко обнял ее.
– Прощай, Клавдия! Сегодняшний день решает все. Если мы больше не увидимся, пусть знают дети…
– Что ты говоришь, дорогой! – перебила Клавдия. – Если у тебя дурные предчувствия, не ходи. Умоляю тебя! Какую пользу принесет республике твоя гибель? Подумай о детях…
– Нет, Клавдия, – тихо сказал Тиберий, – я не могу отступать. Меня ждет народ, ждут люди. Я вдохнул в них надежду на лучшую жизнь. Нет больше подлости, чем обмануть эту надежду. Лучше умереть, чем видеть презрение веривших в тебя людей!
Тиберий ласково отстранил руку жены и пошел к двери.
В атриуме стояла Корнелия. Ее седые волосы были распущены; лицо со сжатыми губами, блестящими и сосредоточенными глазами выражало гордую решимость. Корнелия понимала, что означает для сына этот день.
– Иди сюда, мой мальчик! – сказала она. – Иди сюда, дай я тебя поцелую! Пусть будет с тобой мое благословение. Пусть будут милостивы к тебе боги…
– Прощай, мама! – вымолвил Тиберий. – Мне пора идти, меня ждут.
Тиберий поцеловал ее и вышел на улицу.
Было ясное утро. На коньке соседней крыши, освещенной солнечными лучами, Тиберий увидел двух воронов. Они громко каркали и хлопали крыльями.
Друзья, среди них Блоссий, ожидали Тиберия на другой стороне улицы.
Блоссий крепко обнял своего ученика и сказал:
– Итак, сегодня решающее сражение. Что бы нас ни ждало, будем мужественны, как подобает философам!
Вдруг с крыши упал камень и покатился прямо к ногам Тиберия. Все вздрогнули и увидели воронов. Они летели по направлению к Форуму.
– Это дурной знак!.. Лучше не ходить! – крикнул кто-то.
– Молчи! – строго сказал Блоссий. – Каков будет стыд, если Тиберий, сын Гракха, внук Сципиона, вождь народа, не отзовется на призыв сограждан!
