— Ничего, — сказал он. — Пустое место.
— Не пустое. Неисследованное. Там находятся чудеса, о которых не могли даже мечтать ваши купцы и мореходы. Невозможные миры, которые ждут, когда их откроют.
От этих слов Питер ощутил прилив возбуждения сродни тому, что накрывало его каждый раз, когда он находил замок. Карта говорила ему, что есть места, куда попасть нельзя, но мальчику не терпелось доказать, что это не так.
— Так вы считаете, что это послание приплыло из тех мест? — спросил он. — Именно там находится Исчезнувшее Королевство?
— Удостовериться в этом можно только одним способом, — сказал профессор Кейк.
Питер вынул записку из бутылки и повертел её в пальцах.
— А что насчёт остального текста загадки? Там короли, тьма и… вороны.
Старик опустил трубку и выдохнул ровное колечко дыма.
— Это всё предстоит узнать тебе. Единственное, что мне известно, — это то, что автор сообщения нуждается в помощи и ждёт спасения. И я считаю, что его спасителем будешь ты.
— Настоящее приключение с миссией, — сказал сэр Тоуд, и в его голосе послышалась ностальгическая тоска. — Прямо как в старые добрые времена.
Возможно, Питер и хотел бы разделить энтузиазм рыцаря, но не мог.
— Почему же им нужен именно я? — спросил он профессора. — Разве это не ваша обязанность — помогать людям? И не мистера Паунда?
— Мистера Паунда удерживают другие дела. А я не очень хорошо переношу путешествия. Боюсь, этим придётся заняться тебе, Питер.
— Но я же просто ребёнок, — настаивал он. — Маленький. И слепой…
Профессор прервал его.
— Больше нет. — Он потянулся и почесал сэра Тоуда за конскими ушами. — Сэр Тоуд будет твоими глазами. Конечно, при том условии, что он захочет к тебе присоединиться.
Рыцарь чуть со стула не упал.
— Я? — вопросил он, не осмеливаясь поверить своим ушам. — Ну что же… Если тебе и правда необходим попутчик, думаю, меня можно уговорить.
— Тогда договорились, — сказал профессор.
Питер вскочил из-за стола.
— Ничего мы не договорились! — заявил он с неожиданным жаром. Он чувствовал, как в нём поднимается что-то вроде гнева. Гнева, рождённого стыдом.
Старик сохранял спокойствие и ждал, пока мальчишка закончит.
— Вы сами сказали, профессор, что человек, отправивший это послание в море, нуждается в герое. В ком-то благородном и хорошем. — Мальчик тяжело опустился обратно в кресло. — А я простой преступник.
— И что, если так? — категоричным тоном ответил профессор. — Многие ли послушные мальчики добились бы таких успехов? Забрались бы в карету? Вступили бы в бой с бандой задир? Да, ты нарушил несколько законов, но одному правилу остался верен.
Питер слушал и внутренне понимал, что именно имел в виду профессор. Он говорил о добром душевном порыве, благодаря которому он помог зебре.
Профессор продолжил:
— По опыту могу сказать, что герои ничем не лучше тебя или меня. Да, время от времени попадаются люди благородные, но нередко они просто хитрые, предприимчивые и нагловатые. И кто же лучше подходит под такое описание, чем великий Питер Нимбл?
Так вот, мы-то с вами знаем, что Питер Нимбл был величайшим из воров, но это вовсе не означает, что сам Питер это осознавал. Воспитываясь в доме такого негодяя, как мистер Шеймас, мальчик в жизни не слышал ни одной похвалы — если, конечно, не считать похвалой слова вроде «ноль без палочки» или «самый крупный в мире червь». Для Питера услышать, что он не ничтожество, было настоящим потрясением.
— К тому же у тебя теперь есть они. — Профессор подтолкнул к мальчику шкатулку с волшебными глазами. — Отныне они принадлежат тебе.
Питер попытался представить, как эти глаза могут помочь ему в предстоящем путешествии. Золотые он уже вставлял, после чего очутился в последнем месте, которое они видели, но что же насчёт двух других пар? Чёрных и зелёных.
Почувствовав, о чём думает мальчик, профессор снова заговорил.
— Сказать, что делают глаза, сродни тому, чтобы сказать тебе, что делать. Поверь мне, Питер, — старик положил руку мальчику на плечо, — когда придёт время, они сами сделают всё, что нужно.
Питер провёл пальцем вдоль уголка шкатулки, испытывая смесь желания и страха. Подумать только! Когда-то он надеялся, что в ней лежат всего лишь деньги. А вместо них он нашёл сокровище, которого даже представить себе не мог, клад, суливший великое приключение… И ещё более великую опасность. И всё же Питер не был уверен, что найденные глаза были достойной платой за то, о чём просил его профессор Кейк.
— Полагаю, мне придётся отдать их вам, если я откажусь? — спросил он.
— Вовсе нет. Теперь эти глаза твои. Уверен, что твой мистер Шеймас сумеет на них хорошенько нажиться.
Питер тяжело вздохнул. Он уже почти забыл о мистере Шеймасе.
— Послушай, мальчик мой. До сих пор твоя жизнь вовсе не была мёдом. Тяжёлая. Полная боли. Пустая жизнь. — Старик взял руку Питера скрюченными пальцами. — Но все эти трудности закалили тебя и подготовили к поступку бескорыстному и великому. Некоторые люди всю жизнь ищут подобного призвания. И только к редким счастливчикам оно приплывает в бутылке.
Питер изо всех сил сдерживал презрительную усмешку.
— Я бы при всём желании не мог назвать себя счастливчиком, — сказал он.
— Возможно, теперь ты поменяешь своё мнение. Кто-то в том королевстве находится в опасности. Ему нужен герой. Ему нужны Питер Нимбл и его волшебные глаза.
Сэр Тоуд подошёл ближе и положил копыта мальчику на плечи.
— Подумай хорошенько, Питер. Настоящее приключение.
Питер старался, но в его мозгу звучал один только голос мистера Шеймаса, который называл его «никчёмным», «грязным», «червяком». Каждое приходившее на ум оскорбление больно било по самомнению Питера и не давало мальчику поверить в себя.
— Простите, — сказал он, подумав. — Я не уверен, что являюсь тем, кого вы ищете.
Профессор Кейк встал с кресла.
— Важные решения редко приходят легко. В этом твоя судьба, и выбор — это дело твоё и больше ничьё. — Он вынул из шкатулки золотые глаза и положил их в ладонь Питеру. — Я так устроил, что эти глаза возвратят тебя домой, в жизнь, которая хорошо тебе знакома. Там ты сможешь без труда продолжить питаться обрезками и красть побрякушки у трудового люда. Если же ты решишь помогать другим, я обещаю тебе не больше и не меньше, чем риск, самопожертвование и, возможно, смерть. Всё это за то, чтобы помочь незнакомцу в нужде.
Он шаркающей походкой пересёк настил и остановился у открытой двери.
— Как бы я хотел, чтобы варианты были более обнадёживающими.
И профессор ушёл вверх по лестнице.
