Некромант покачал головой, со странной нежностью улыбаясь побелевшими губами.
— Не разыгрывайте хоть вы из себя романтического идиота, Бастельеро, — с усталой сварливостью отозвался король.
— Ваше величество!
— И не повышайте на меня голос, не доросли еще. Впрочем, я и вашему отцу этого не позволял. Да, я обещал, что не буду демонстрировать наш маленький секрет перед двором. Придворным это вредно знать, в конце концов. Но я не обещал, что позволю вам из глупой гордости поссориться с человеком, который вам так обязан.
— Ваше… величество… я прошу…
Леди, не понимая, переводила взгляд с короля на него и обратно.
— Покажите ей, — тяжело уронил король.
С тем же застывшим лицом Бастельеро высоко закатал широкий рукав камзола, приподнял рубашку. Его предплечье обвивала черная вязь причудливой плотной татуировки, которую Эйнар уже мельком заметил. Широкая лента странных символов, будто растущих на терновой ветви, закрученной вокруг руки тремя витками…
— Маркус!
— Прости, Подснежничек, — улыбнулся одними губами некромант. — Я и правда не мог ничего сказать. Ни единого слова, кроме того, что мне позволили.
— Лорд Бастельеро с недавних пор — Рука Короля, — пояснил его величество. — Это был единственный способ обеспечить его согласие и участие. Так что он говорит чистую правду: все это время ваш друг находился под прямым приказом скрывать от вас то, что вам знать не полагалось.
— Вы… принудили… Маркуса… дать вам неснимаемую клятву послушания? — таким мягким голосом поинтересовалась леди, что Эйнару стало страшно.
Магом-боевиком она быть перестала, но сейчас светлые глаза кипели такой ледяной яростью, будто сама Мать Йотунов вылила в них свой котел смертельного зелья.
— Нет, миледи, фактически это вы его принудили, — так же устало огрызнулся король. — Вам не приходило в голову, что с кинжалом в сердце вообще-то не выживают? Помните детскую игру со следящей магией, которой вы развлекались в Академии? Одна беда: проклятья вашего друга, даже не имеющие целью повредить, действительно неснимаемы. Теперь он чувствует вашу жизнь и, соответственно, знает, когда вы на грани смерти. Кстати, именно поэтому он рванул в Драконий Зуб, когда вы едва не погибли из-за осколка. Бастельеро вытащил вас из Руденхольма мертвой, миледи. Дотащил до целителей, и, пока они пытались запустить ваше остановившееся сердце, ушел на Ту Сторону, вымолив у своей Госпожи вашу отлетевшую и уже проведенную в Претемные Сады душу. Любимчик, что и говорить. А потом вернул ее в тело, совершив преступление, караемое лишением перстня и двадцатью пятью годами каторги. Вы, миледи, единственное в своем роде абсолютно живое умертвие, созданное диким упрямством и верной любовью Избранного Смерти. Подозреваю, именно поэтому магистр не смог достучаться до вас через перстень, когда пытался получить контроль над вашим разумом через сны. А может, и просто из-за вашей собственной удивительной покладистости и мягкого нрава.
— Мне плевать, кто я, — тускло сказала леди, потирая виски пальцами. — Я подумаю об этом позже. Но вы не должны были… заставлять Маркуса. Если он совершил это ради меня — я и виновата.
— Подснежничек, — мягко сказал некромант, и столько нежности было в его голосе. — Ну что ты несешь? Отвечает всегда маг, а не объект ритуала, ну ты-то знаешь. И, раз уж его величество не счел нужным скрывать, ты должна понимать: клятва меня не просто сковывает. Я не только в королевской воле, но и под ее защитой. И вне закона, так что никакая каторга и лишение перстня мне не грозят, что тоже неплохо.
— У вас еще будет время об этом поговорить.
Король опять встал, посмотрел в окно и повернулся к остальным.
— Милорд и миледи Ревенгар, ваш брак абсолютно законен, однако обстоятельства его заключения несколько сомнительны.
На следующих словах он сменил торжественный тон и заговорил голосом попроще — словно скинул пышную королевскую мантию, оставшись в обычной одежде.
— Вы должны понимать, капитан, что я не буду принуждать миледи к положенным трем годам брака, если она этого не захочет. Держать ее в северных горах — во-первых, плохая благодарность с моей стороны, а во-вторых, что важнее, сущее расточительство. К леди Ревенгар, как утверждают мои маги, никогда не вернется боевая магия — каналы выжжены необратимо. Но ее двойная звезда действительно существует, и второй искры хватит для развития магии разума, которой каналы не нужны. Меня, признаться, очень радует, что новая белая магесса будет обладать столь твердыми моральными устоями — для магов разума это редкость, прямо скажем. И, капитан, вы же понимаете, что магию нужно развивать? Сделать это возможно только в столице, поэтому в ближайшее время леди Ревенгар уедет в Дорвенну. Такова моя воля.
— Приятно слышать, что вы не забыли поинтересоваться моим мнением, ваше величество, — не удержалась леди.
— Не забыл, — резко сообщил король. — Вы сами несколько минут назад сказали, что в некоторых обстоятельствах я имею право вами располагать. Кстати, я и не сомневался в этом, вы все-таки моя подданная. Так вот, обстоятельства, миледи, ничуть не изменились и даже усложнились. Вам с капитаном и лорду Бастельеро предстоит выступить свидетелями на суде над магистром Саттерклифом. Тайном, разумеется. Даже я не могу выкрасть великого магистра Ордена, не предоставив Ордену объяснений. Это займет несколько недель и неминуемо приведет к преобразованию в совете магистров гильдий. И я считаю, что Орден не может позволить себе потерять настолько талантливую магессу, понимающую, кроме прочего, свой долг перед страной. Капитан, — повернулся он к Эйнару, — я, конечно, не буду разводить вас насильно. Вам в любом случае останется приданое, полученное в браке, и дворянство. Полноценное старое дворянство Ревенгаров, пусть и как младшей ветви. Ваша дочь так же в любом случае будет принята при дворе, и я лично попрошу свою жену позаботиться о ее будущем. Ее величество очень благоволит юным добродетельным девицам из достойных семей. Но если леди пожелает получить свободу от брака, я удовлетворю ее прошение, и тогда вы сможете вернуться в Драконий Зуб к месту службы. Конечно, то же самое касается и вас. Если хотите развестись — это всё только упростит. Ответа прямо сейчас я не требую. У вас будет время подумать, а сейчас предлагаю отдохнуть. Мне нужно прийти в себя от всей этой… суматохи.
И он напоказ придвинул к себе какие-то бумаги, давая знать, что встреча окончена.
Глава 36
ВРЕМЯ ВЫБОРА
К узкой полоске каменистой земли между восточной башней и главной стеной Эйнар за эти два года приходил нечасто. Всех остальных погибших похоронили по-воински, на костре в честь Пресветлого, в ясном и чистом пламени, разожженном теми же боевыми магами, задержавшимися в крепости на несколько дней. Но сжигать тело Мари второй раз было бы кощунством. Да и не мог Эйнар представить, что она станет лишь одной из многих, чей пепел с крепостной стены Драконьего Зуба унесли равнодушные горные ветра. А к могиле после похорон не ходил, потому что для него Мари навсегда так и осталась у обожженного вяза, а сюда, в выдолбленную заступами яму, легло что-то другое, безмолвное и неподвижное. В этом чужом и странном предмете не было ни единой черточки его жены. Просто сверток белого полотна в наспех сколоченном деревянном ящике…
