На самом деле у Маломужа была нешуточная потеря крови. Бинты давно закончились, причем у всех — и у путешественников, и у охраны, и в водительской аптечке. Лавров дважды менял повязку раненому Олегу, но она опять стала рубиновой.
«Неужели задета артерия? — думал журналист. — Если задета, то мы его не довезем… А впрочем, если бы артериальное течение, уже бы, наверное, умер».
Глубокой ночью грузовик со съемочной группой Лаврова влетел в небольшой городок с почтовым названием Марка и остановился у ворот миссионерской станции, где помещался госпиталь. На сигнал из калитки вышел старый, как жизнь, усталый африканец и слезящимися глазами посмотрел на возвышающегося над ним Лаврова. Виктор пытался объяснить аборигену, что нужно открыть ворота, на всех языках, которые знал, но тот не понимал его.
— Подожди, бвана, — вмешался подошедший Муслим. — Тут говорят на языке сомали, — и он быстро затараторил, обращаясь к старику.
Сторож кивнул головой и с неожиданным проворством нырнул в калитку. Через мгновенье грузовик уже въезжал на территорию миссии. К машине бежала немолодая высокая женщина, за ней девочка-подросток.
— Вы понимаете по-английски? — взволнованно спросил Виктор.
Чернокожая женщина приятной внешности недоуменно посмотрела на журналиста, будто он сказал бестактность.
— Я понимаю на любом. Я врач. Что у вас случилось?
В это время Игорь Хорунжий, Муслим и Джоннидепп уже снимали Маломужа с откинутого борта машины.
— Он умирает, — только и успел сказать Виктор.
Женщина сразу же кинулась к Олегу. Быстро осмотрев оператора, она повернулась в сторону уже подбежавшей девушки.
— Лейя, готовь приемную…
— Помогите нам, — тут же обратилась врач к Виктору и всем остальным мужчинам. — За мной.
Лавров, Муслим, Джоннидепп и Хорунжий быстро понесли Олега вслед за женщиной.
…Через час прооперированный Маломуж лежал подключенный к системе переливания донорской крови в маленькой, но чистой комнате, которую здесь называли палатой. Счастливый Виктор, а с ним и навигатор группы стояли на крыльце госпиталя. Успели.
— Дай сигарету, — попросил Лавров у Хорунжего.
Глубоко затянувшись и прокашлявшись, обычно некурящий Виктор прослезился. Поездка еще только началась, а уже столько преград — и в Киеве, и здесь. Но впереди была цель: украинские моряки на борту «Карины». Которые никому, кроме родных, не нужны… А еще Лавров подумал о несчастном Дикембе, которого в этот самый момент уже, наверное, доедали львы. Только потому, что хищника охраняет закон, и за убийство этой огромной кошки без лицензии можно схлопотать тюремный срок… «А скормить льву человека можно? Какой ужас…» Может быть, виноват не закон, а малодушие старшего охранника Муслима? Жизнь человеческая ничего не стоила и не стоит — как в доисторические времена, так и сегодня. Если люди не понимают это в низах, что тогда говорить о верхах?
Лавров посмотрел в ту сторону, где по всем признакам должен был находиться берег Индийского океана. Звездное небо Африки незадолго до рассвета…
Журналист вдруг вспомнил наставления мудрого старика из племени масаев: «Хочешь набраться сил — посмотри в небо. Мы оттуда пришли, туда и уйдем. Только небо даст тебе силы…» Удивительно, но украинец действительно почувствовал прилив сил, несмотря на измотанные нервы, усталость и вынужденную бессонницу. Нужно было действовать. Там, в океане, девятнадцать человек, которых ждут дома. И заступиться за них некому… Помочь им может только он.
Глава 11
Вотчина волшебницы Аниссы
Волшебница Анисса — эфиопка по происхождению, отчего черты ее бронзового лица были близки к европейским. Высокая, стройная, напоминающая статуэтку какой-нибудь египетской царицы, жена скотовода с воинственным именем Джебхуза (носящий меч) и мать одиннадцати детей. Красота, сила духа и здравость рассудка. «Здравость? И одиннадцать детей?» — цинично подумает какая-нибудь разведенка из Кобеляк или Пирятина. Не завидуйте. У хороших матери и отца все дети сыты. Сколько бы их ни было. Именно так считала сорокапятилетняя врач в госпитале благотворительной миссии в Сомали. Но важнее всего не то, что у нее много детей, и даже не то, что ее внешность могла бы составить конкуренцию любой красавице на конкурсе многодетных мам. Она была незаменимой для сотен, а то и тысяч детей, стариков, больных и раненых, изголодавшихся и упавших духом сомалийцев. Мало чувствовать чужую боль. От нее нужно помочь избавиться, если умеешь. Анисса умела: кого-то спасти от желтой лихорадки, кому-то удалить пулю из брюшной полости, а с кем-то просто поговорить и успокоить. Порой добрая и сердечная, а иногда строгая и ироничная, эта женщина, казалось, владела каким-то сверхъестественным даром. Так ее и звали: волшебница Анисса.
— Для чего это ей? — откатывая рукав после сдачи крови, спросил Хорунжий.
Виктор, который уже успел пополнить донорский банк своей кровью и сидел под деревом манго, записывая что-то в смартфон, не сразу вышел из своих раздумий.
— Что?
— …Для чего это ей? — повторил Хорунжий. — У нее столько детей, муж, наверное, хозяйство в доме. А она тут.
— Не знаю, — пожал плечами журналист. — Наверное, есть такая ступень милосердия, до которой нам еще шагать и шагать.
Лавров со съемочной группой и оставшимися двумя охранниками вынужденно гостили в миссии уже третьи сутки.
Крохотное помещение всего с одной комнатой, отведенной под палату, трудно было назвать стационаром, но даже в этих условиях главврач Анисса Абрар обеспечила достойный уход за травмированным Олегом Маломужем. Колотая сквозная рана в ту памятную ночь была обработана вовремя и профессионально: сквозная дыра через ключицу вычищена, а необходимые ткани сшиты. Но большая потеря крови не давала оператору встать с койки, а группе — двигаться дальше. Сегодня утром ему было сделано второе переливание, но от анемии голова болеть не переставала.
— В таком состоянии я вас не отпущу, — строго резюмировала эфиопка, посмотрев на Лаврова, который присутствовал при медосмотре.
Виктор и сам не хотел рисковать. В знак благодарности они с Игорем уже два дня помогали миссии, чем могли. Принести, отнести, иногда подержать больного во время процедуры… А что еще могли сделать двое крепких мужчин? Муслим же со своим подчиненным Джоннидеппом обеспечивал вооруженную охрану этой небольшой территории, огороженной забором. Хотя, казалось, зачем здесь была нужна охрана? Сюда люди приходили за помощью, и никто им не отказывал. Длинная дневная очередь больных африканцев — стариков, женщин, детей, иногда — реже — взрослых мужчин. Расторопная волшебница успевала все. К тому же ей помогала юная красавица Лейя. Девушка была дочкой Аниссы. Она с легкостью стирала и сушила бинты, готовила уколы и капельницы, убирала и во дворе, и в кабинетах небольшой поликлиники, и старый холостяк Игорь Хорунжий то и дело засматривался на нее.
— Ты что это, старый конь? — подначивал навигатора Виктор. — Украинок тебе мало?
