Чтобы двигаться, держа ноги врозь, раскрыв плечи и опустив подбородок, необходимо немало практики. Походка должна быть уверенной, с длинными и довольно медленными шагами. Чтобы постоянно поддерживать расстояние между ступнями, вам придется чуть покачиваться из стороны в сторону. Если скорость, длина и ритм шагов правильные, то у вас выйдет уверенная, размашистая походка, но если шаги слишком короткие, то вы начнете ковылять, и… о, как же по-дурацки это выглядит. Один из трюков, который поможет вам поддержать вашу мужественную, воинственную гордость, – использование синусоидальной траектории. Поднимая ступню с земли, позвольте ей естественным образом повернуться слегка вовнутрь, чтобы она прошла под вами, а потом, когда ступня окажется впереди вас, слегка выверните ее наружу. Впрочем, не переусердствуйте с этим, если не хотите, чтобы над вами смеялись. Эразм довольно едко, не чураясь ксенофобии, пишет: «не раскачивайся с одной стороны в другую – этим пусть занимаются солдаты из Швейцарии». При такой широкой походке руки мешают, так что лучше будет засунуть большие пальцы за пояс или положить руки на бедра. Эразм не забывает и об этом: по его словам, уперев руку в бок, «ты строишь из себя солдата».
Швейцарские наемники были знамениты по всей Европе своей военной мощью, а также экстравагантной одеждой и походкой
Если идти подбоченившись, занимая таким образом максимально много места, вы придадите своему виду еще больше уверенности, вызова и агрессивности. Если угодно, это своеобразный эквивалент «мэнспрединга», который можно наблюдать в общественном транспорте, когда агрессивные молодые люди садятся на сиденья-скамейки, широко расставив ноги и занимая пространство соседних мест, и бросают тем самым вызов всем остальным – «попробуйте нас подвинуть». (И – да, Эразм говорит, что так сидеть плохо, хотя, конечно, не в контексте автобусов, поездов и метро).
Военная походка была весьма емкой; она посягала на чужое личное пространство, даже если солдат был не вооружен. Добавим к этому меч и небольшой щит («buckler»), и походка становилась уже даже не развязной, а «лихой» («swashbuckling»). И меч, и щит носили на левом бедре. Меч носили в ножнах, свисавших с пояса, придерживая его под удобным углом в сорок пять градусов; эфес при этом упирался в тазобедренный сустав. Благодаря подобному расположению меч было легко вытащить из ножен, а при движении он держался довольно ровно. Щит привязывали или прикрепляли крюком чуть позади меча, где он тоже держался крепко и ровно, но многие молодые люди предпочитали не закреплять его слишком сильно, так что он шумно постукивал («swash») о меч, когда они широко шагали по улице, привлекая к себе много внимания.
А теперь представьте себе сцену: молодой человек, полный воинской гордости, широко шагает по улице с высоко поднятой головой и отведенными назад плечами. Прохожие оборачиваются на него. А чуть поодаль идет женщина с деревянной поварешкой и шайка ребятишек, которые покачивают бедрами из стороны в сторону и едва не падают из-за этого на землю, максимально расставляют по сторонам локти и хохочут на всю улицу.
Если вы хотите подвергнуть риску душу, а не здоровье и безопасность, не менее веселым делом будет подражать походке священника. Священнослужители тоже выработали для себя весьма характерную походку – практически полную противоположность военной. Часто ее описывают как «хромую» («halting»), и в отличие от разудалой солдатской походки шаги священников довольно короткие. Локти собраны, а в руках они обычно что-то держат – в лучшем случае это будет книга богоугодного содержания. Все это – выражения смирения, практически полной антитезы «бравады». Конечно, такой походкой очень легко зайти на территорию «уж я-то святее тебя», и именно эта интерпретация делала ее настолько уязвимой для насмешек. Многие прихожане, недовольные содержанием проповеди, или молодые певчие, которых ругали за невнимательность, вымещали свои чувства в пародиях. Опять-таки, эта походка была довольно давней привычкой; Эразм, который писал еще в католическую эпоху, говорил, что видел епископов, которые «преславно» выглядят с такой «манерой ходьбы», а в мистериях упоминаются монахи и другие «хромающие» священники. Позже, уже в протестантскую эпоху (1595 год), Томас Нэш описывает лицемерных пуритан, которые «всегда держат у брюха Библию» и «задирают глаза к небу». То был очень узнаваемый набор привычек, который выдавал в них людей набожных, которым совершенно чужды войны, конфликты и земная гордыня.
Отчасти, как и в случае с военной походкой, дело было в одежде. Какими бы ни были предписания Церкви для настоящих литургических убранств в ту или иную эпоху, по улицам священники ходили чаще всего в черных мантиях до пят. Подобная одежда была символом учености, авторитета и серьезности, и ее носили не только рукоположенные служители церкви, но и многие другие облеченные высокой, серьезной властью. Мэры и олдермены тоже носили мантии до пят (обычно тех или иных оттенков красного); немолодые, богатые купцы, ученые и юристы носили мантии черного и других темных оттенков. Из-за того что подобная одежда использовалась и гражданскими лицами, она считалась допустимой в качестве священнических одежд даже теми религиозными сектами, которые отдавали предпочтение простоте, а не церемониальной напыщенности. И священник одной из радикальных кальвинистских сект, и англиканин – сторонник высокой церкви Уильяма Лода могли спокойно, с чистой совестью носить длинную черную мантию.
Мантии до пят были любимой одеждой ученых мужей любой профессии
Мантия, конечно, не заставляла ходить «хромой» походкой, но короткие шаги в ней действительно делать удобнее, чем в длинной. Широкие шаги в тяжелой мантии весьма утомительны: вам приходится с каждым шагом отталкивать от себя плотную ткань, да и сами движения в такой одежде выглядят совсем не элегантно. Мантия – это один нераздельный кусок ткани, свисающий с плеч до земли и скрывающий пояс и бедра, и в ней ни локти особенно не выставишь, ни пальцы за пояс не заткнешь. Если оставить руки висеть по бокам, то они будут постоянно тереться о складки ткани и застревать в них, так что удобнее всего держать их впереди, ну а если при этом в руках еще и что-то держать, это хотя бы не будет выглядеть слишком неуклюже.
Но опять-таки, как и в случае с военной походкой, практические соображения – лишь часть истории. С культурной точки зрения священникам выгодно двигаться не так, как всем. Выделяться в толпе – часть их призвания как пастырей. Церковники часто называли себя «людьми мира», так что вполне понятно, почему они избегали агрессивно выставленных локтей и развязной походки «людей войны». «Хромающую» походку, однако, многие враждебные современники считали напускной. В этой связи можно вспомнить, например, строфу из «Книги о поведении» Ричарда Веста, написанной в 1619 году для мальчиков из высшего общества:
