Вместе с новой итальянской модой на клинки вернулся и интерес к сражениям в защиту чести и достоинства. Основной причиной этому стал влиятельный учебник фехтования Винчентио Савьоло, состоявший из двух книг: «Часть первая: об использовании рапиры и кинжала» и «Часть вторая: о чести и поединках чести». На страницах второй книги он перечислил все случаи, в которых считал уместным вызов на дуэль, – в том числе любые слова или действия, которые «почтенный» человек мог счесть оскорбительными. Он утверждал, что дуэль нужна не для мести или наказания, а для восстановления справедливости и доказательства невиновности. Любой поступок, выставлявший джентльмена в незаслуженно плохом свете, заслуживал вызова на дуэль, а победа в дуэли показывала миру его настоящее достоинство.
Дуэли оказались соблазнительной идеей
Из всех преступлений против джентльмена самым непростительным считалось обвинение во лжи («giving the lye») – оно практически гарантировало вызов на дуэль со стороны приверженца «дуэльного кодекса». Эта идея стала развитием средневековой концепции «испытания поединком». Дуэль эпохи Возрождения отличилась тем, что в ней разрешались только вопросы «чести», а не имущественные споры и уголовные конфликты, как раньше. В последнее десятилетие XVI и первое десятилетие XVII века английские джентльмены с удовольствием усвоили этот кодекс поведения. Одержимость личной репутацией, характерная для всего общества, нашла для себя новый способ выражения. Английский переводчик «Искусства самообороны» Джакомо ди Грасси утверждал, что оружие нужно использовать только для «защиты собственной жизни и репутации», а не по каким-то тривиальным или дурацким причинам – и он вовсе не случайно ставит на одну доску жизнь и репутацию мужчины. Если уж деревенские перебранки заставляли хирургов и портных драться на кинжалах и посохах (вспомните драку Томаса Хатсона и Джона Бейкера), то, должно быть, аристократа или дворянина еще легче спровоцировать на то, чтобы он выхватил рапиру и проткнул вас, словесно посягнув на его репутацию. Разница была лишь в том, что схватки аристократов все-таки имели некоторые формальные правила организации.
Культура дуэлей придала большой вес еще одному виду оскорбления: обвинению в трусости. Как мы уже видели, мужчины из верхних эшелонов власти подвергались дополнительному давлению – они должны были физически поддерживать гордость и общественное положение своих семей. Военное лидерство – или по крайней мере потенциальное военное лидерство – подчеркивало их статус, а для того чтобы быть лидером, нужно, безусловно, демонстрировать личное мужество. Если вы не реагировали на оскорбление, то вас могли счесть трусом, и вы мгновенно лишались всякого уважения окружающих. От слов пьяниц, дураков или явно враждебных лиц можно было просто отмахнуться, если вы чувствовали себя достаточно уверенно, но дуэльный кодекс открывал новые возможности и формулировки для обвинений в трусости, от которых так просто уже было не уклониться.
Вторая книга Винчентио, «О чести и поединках чести», стала настоящей золотой жилой для тех, кто искал вдохновения для подобных оскорблений. В книге содержится тщательно подобранная серия ситуаций и разногласий, в которых оскорбленная сторона «обязана вызвать на дуэль того, кто посягнул на честь», вместе со всеми необходимыми словесными кодами и формулами, которые могли превратить обычную встречу в полноценную дуэль; злоумышленник легко мог хитростью вовлечь в нее ничего не подозревающего, невинного человека. Собственно, для обвинения в трусости даже не требовалась дуэль как таковая. Главный смысл всех этих словесных упражнений – заставить жертву отказаться от боя, после чего уже на этом основании обвинить ее в трусости. Нужно было придумать такой вызов, который показался бы окружающим слушателям достаточно серьезным и достойным встречи на «полях чести», но при этом недостаточно серьезным, чтобы по-настоящему спровоцировать противника на вызов. Баланс было довольно сложно поддерживать, но если вам это удавалось, возможности открывались практически безграничные. Не забывайте: только другие люди – которые, возможно, даже не присутствовали в сам момент «оскорбления» – должны верить в то, что это оскорбление было достаточно серьезным. Хорошего знания дуэльного кодекса в сочетании с хорошим воображением и умением подтасовывать факты вполне достаточно, чтобы выставить человека трусом на всю жизнь.
Другая версия, похожая больше на очень жестокий розыгрыш, чем на злой умысел, разворачивается перед нами в шекспировской «Двенадцатой ночи», где глупого престарелого воздыхателя сэра Эндрю Эгюйчика хитростью заставляют вызвать на дуэль слугу графа (молодого актера, который играет роль молодой женщины, переодетой мужчиной). Оба они по очереди пытаются отказаться, сэр Эндрю даже дает взятку, но в конце концов их все-таки заставляют, всячески стыдя, взяться за оружие. Это, конечно, преувеличенная театральная постановка, которая дает возможность зрителям вдосталь посмеяться над трусостью персонажей, но даже из нее понятно, какие широкие возможности для хулиганства открывает дуэльный кодекс.
Дуэли были незаконны, их официально осуждали как Церковь, так и государство. Убийство оставалось убийством, даже если оно было совершено рапирой на восходе по предварительной договоренности. Монархи составляли прокламации, осуждающие эту практику, и требовали строгого наказания для тех, кто дрался на дуэлях, а многие моралисты порицали эту практику как нехристианскую и несовместимую с порядком в стране. Тем не менее завезенная из Италии высокая мода оказалась настолько привлекательной, что люди стали следовать ей без всякого зазрения совести. Придворные толпами бежали на уроки итальянских фехтовальных приемов, а тонкости «правильной» дуэльной процедуры стали популярной темой для разговора. Известно, что королева Елизавета остановила одну дуэль среди своих приближенных, сославшись на эти правила: она запретила графу драться с герцогом на том основании, что они не равны по положению, а не просто заявила, что это незаконно или противоречит ее воле.
В дуэлях могли участвовать только равные по социальному положению мужчины дворянского сословия и выше. Кроме того, Савьоло рекомендовал своим читателям не принимать вызовов от тех, чья честь вызывает сомнения; недостойными дуэлей он считает «всех воров, грабителей, разбойников, завсегдатаев таверн, отлученных от церкви, еретиков, ростовщиков и всех других, кто не живет жизнью джентльмена или солдата».
С самого своего появления дуэли стали очень заметным образом жизни, доступным только самым привилегированным слоям общества и четко отделявшим аристократов от «просто» богачей. Соответственно, что неудивительно, наши невоспитанные герои-выскочки очень быстро освоили дуэльный кодекс. Если готовность к дуэли – главная черта принадлежности к этому элитному клубу, значит, вам нужно просто купить рапиру, более-менее приличную одежду и проявить немного смелости, чтобы выдать себя за модного джентльмена. Расхаживайте с гордым видом, показушно рассуждайте о чести и угрожайте всем подряд вызовом на дуэль.
