– В чем дело? – спросила она, опустошив тарелку.
– Ох. Даже не знаю.
– Но что-то не так, – предположила она.
– Ну… – протянул Фред, уставившись на обшарпанный деревянный пол. И тут он понял. – Меня беспокоит, что родители и брат не знают, где я. Они наверняка волнуются. Прошло уже больше недели, так? Я даже не в курсе, сколько точно. Они уже с ума сходят. Я должен дать им понять, что со мной все в порядке.
Ци покачала головой.
– Нужно затаиться на некоторое время.
Фред поджал губы.
– Я должен сообщить им, что у меня все в порядке.
– А если из-за этого тебя снова арестуют? Что хуже – что они будут волноваться или что ты снова окажешься в тюрьме?
– Не понимаю, каким образом мы выдадим себя, если передадим им весточку. Разве твои друзья не вернутся?
– В ближайшее время – нет. Нужно затаиться.
– Тогда, может, мне стоит наведаться в американское посольство в Гонконге, – сказал Фред. – Поеду туда один на пароме.
Боковым зрением он заметил сердитый взгляд Ци.
– Если схватят тебя, – сказала она, – то схватят и меня.
Он промолчал.
– Скучаешь по родным? – спросила Ци.
Он покачал головой.
– Просто не хочу, чтобы они волновались.
Фред ощутил легкую дрожь и напрягся, чтобы ее подавить.
– Так ты по ним не скучаешь?
– Я живу в Базеле! Скорее, я скучаю по своему базельскому коту. Но я хочу передать родным, что у меня все хорошо.
– У тебя не все хорошо!
– Я жив. И они должны это знать. Ты бы разве не хотела сообщить родителям, что ты жива?
– Они считают, что я жива, пока не получат других новостей.
Ци по-прежнему смотрела на него, а Фред упрямо пялился в пол. Терпения ему не занимать, это уж точно.
– Ладно, – сказала она после долгой паузы. – Когда снова придут мои друзья, попросим их передать твоим родным сообщение. Оно придет неизвестно откуда. Не знаю, насколько оно их успокоит.
– Лучше уж так, чем ничего.
– Хорошо. Но придется подождать еще несколько дней. Мне нужно полностью исчезнуть на некоторое время. Среди тех людей, перед которыми я выступала в Шекоу, наверняка есть доносчики. Они повсюду. И теперь мои друзья подстраивают ложный след – якобы я уехала в Гуанчжоу. Нельзя примешивать что-то еще, иначе уловка не сработает.
Фред пожал плечами.
– Лишь бы поскорее.
– Хорошо, – нетерпеливо повторила она.
Фред видел, что Ци нахмурилась, обдумывая его просьбу. Он по-прежнему не поднимал взгляд от пола. Наконец, он зачерпнул с тарелки рис и отправил его в рот. Овощи он терпеть не мог.
Через три дня с новостями пришла подруга Ци, и та дала ей адрес брата Фреда с указаниями отправить сообщение о том, что с Фредом все в порядке, но кружным путем, как минимум через четвертые руки. Девушка кивнула и ушла. Фред наконец-то немного расслабился. Теперь ему стало легче привыкнуть к этой квартире.
* * *
После этого друзья Ци заходили раз в четыре-пять дней. А все остальное время Ци и Фред проводили в квартире. Браслеты, которые им дали в Пекине, отключили и закрыли в клетку Фарадея. Отрезанные от облачной сети, они читали бумажные книги с полки или смотрели в окно на бухту Пикника, как назвали ее друзья Ци. Только никто не устраивал там пикников.
Над зелеными холмами вокруг бухты стелились низкие облака, иногда к стоящим на якоре суденышкам приплывали люди на гребных лодках. Рыбаки на моторках доставали рыбу из садков. А помимо этого ничего, казалось, и не происходило. Время от времени у торчащего посреди вереницы ресторанчиков причала швартовалось судно покрупнее, вроде того, что доставило их на остров. После этого в ресторанах появлялись клиенты, чуть позже паром отплывал вместе с этими клиентами. В остальное время рестораны в основном пустовали.
Ци все эти дни вела себя тихо. Она проводила много времени в ванной и иногда выходила оттуда бледная и мокрая. Теперь ее беременность стала очень заметной, живот округлился. Фред решил, что она, видимо, страдает от приступов утренней тошноты, но не стал спрашивать.
Даже после их кровавой близости в поезде, а может, именно из-за нее, Ци была замкнута, и хотя они жили в двухкомнатной квартире с единственной спальней, отгородилась от Фреда и физически, и умственно, всегда представала перед ним полностью одетой, даже в жару. Иногда шел дождь, но через час небо снова становилось ясным и возвращалась жара. Обычно они оставляли окно открытым, и с бухты пахло рыбой – сильнее, чем на любом другом морском побережье, насколько помнил Фред. Живописная дорога с ресторанчиками выглядела больше как надежда на развитие туризма, настоящая работа шла в бухте.
Ци немало времени проводила на кухне, расставляя припасы и стремительно нарезая овощи, а потом готовила. Она ела чаще Фреда. Он так и не понял, хорошо она готовит или нет, потому что для него все блюда были слишком острыми. Но Ци явно увлекалась кулинарией. Во время готовки она разговаривала сама с собой, бормоча жалобы, в особенности после того, как обшарила шкафчик со специями. Поесть три или четыре раза в день – вероятно, так она просто коротала время. И конечно же, она ела за двоих. Теперь Фред понял, что люди имеют в виду, когда так говорят.
Однажды друзья Ци принесли новости о каком-то судебном процессе против пекинских властей, который выиграли адвокаты из Гонконга. Они обсуждали это на смеси китайского и английского – ради Фреда, как он понял, но он все равно не уловил деталей, а расспрашивать не хотел. Несмотря на его скованность, они пытались рассказать все Фреду. Ведь Гонконг был британским городом, построенным на отнятой у Китайской империи земле, пока британцы не вернули его Китаю в 1997 году. Но условием передачи был пятидесятилетний период определенной автономии.
Теперь Пекин получил полный контроль, это случилось всего месяц назад, первого июля 2047 года. Суета по поводу воссоединения еще не улеглась, и началась очередная «революция зонтиков» в знак протеста перед введенными Пекином правилами. Перемен так или иначе было не избежать. На пятьдесят лет правительство в Пекине согласилось оставить Гонконгу собственную выборную власть. Одна страна – две системы, так это называли. Таким образом, город превращался в своего рода особую административную зону, которых было много по всему Китаю, но только Гонконг имел собственную историю.
Хотя это верно и для многих других. В Макао – казино, в Тибете – странные буддисты, а еще Луна и ее технолунатики. В общем, все варианты особых административных зон. Давным-давно и Тайваню предлагали стать такой особой зоной, и там обдумывали предложение, хотя было бы глупо его принять. Однако Пекин обращался с Гонконгом лучше, чем мог бы, чтобы показать Тайваню преимущества особой зоны, в надежде, что Тайвань решит воссоединиться с материковым Китаем. Это значило, что Гонконг и Тайвань имели более тесные отношения и помогали друг другу сохранять свободу от крепкой руки Пекина. Теперь все могло измениться.
