– И это значит, что у нас есть друзья, а у них нет.
– Это значит, что им нет нужды делиться.
– Чем делиться? Здесь нечем делиться.
– Я это уже слышала, мне просто интересно, считаете ли и вы так же. Разве здесь нет дефицитных на Земле ресурсов? Вроде тех рудников, которые я видела на пути сюда?
– Нет, – засмеялась Джинджер. – От Луны нет никакого толку. Она годится разве что как стартовая площадка. И думаю, китайцам нужно именно это.
– Стартовая площадка? И куда лететь?
– Куда угодно. Отсюда запуск дешевле, чем с Земли, а значит, можно улететь дальше.
– И китайцы уже собираются лететь дальше?
– Конечно. Как и все. Китайцы нацелились на Венеру и астероиды.
– А разве Венера не бесполезна?
– Да, но они строят станцию в ее атмосфере, вроде города-дирижабля. И отправляют отсюда на орбиту Венеры алюминий. Похоже, хотят установить в точке Лагранжа щиты от солнечного света, полностью затенить Венеру и охладить. Очень по-китайски – план на тысячу лет вперед. Полное безумие, но если не рассматривать Венеру, то вам не удастся полностью понять смысл присутствия здесь китайцев.
– Так значит, китайцы хотят первыми покорить и другие планеты?
– Да. Но Солнечная система большая. Не стоит беспокоиться о каждой безумной идее китайцев.
– Правда?
– Мне так кажется. Это игра с ненулевой суммой.
– Но что, если кто-то в Вашингтоне считает по-другому? Неужели они не попытаются как-то этому помешать?
– Как, например?
– Об этом я вас и спрашиваю.
– Понятия не имею. Они могут попытаться, но это глупо. Вряд ли мы способны как-то помешать другим государствам в космосе. Да и не стоит.
– Вы так спокойны!
– Точно. Может, потому, что я выращиваю такие прекрасные помидоры.
– Я могу их попробовать?
– Давайте порежем пару штук и сделаем салат капрезе. Я и базилик выращиваю.
Она нарезала помидоры на большом столе прямо рядом с горшками. Мыть действительно не стала. Валери попробовала восхитительный салат и сказала:
– Да, отлично. И базилик тоже.
– Я выращиваю десять сортов базилика, и он превосходный.
– А откуда у вас моцарелла?
– Из Италии. Сюда привозят кучу всего, как вы и сказали. Это как в любом движении за использование местных продуктов. Достаточно, чтобы на месте производили тридцать процентов.
– Понятно. И все-таки, вы не думаете, что некоторые американские организации пытаются помешать здесь китайцам?
– Безусловно. Как и наоборот. К примеру, криптовалюта под названием «виртуальный доллар». Она плохо влияет на экономику. А вместе с протестным выступлением совсем ее подкосила. Но и для китайцев это болезненно, так что сложно понять, кто за этим стоит. Здесь, на Луне, ни одна сторона не усердствует, насколько я вижу.
– А видите вы довольно много.
Джинджер Эллис прекратила жевать, уставилась на Валери и проглотила свой кусок.
– Каждый может много видеть. Луна – очень маленький городок. Здесь особо негде скрыться, а люди болтают.
– Как по мне, здесь полно мест, где можно скрыться. К примеру, я разыскиваю одного пропавшего американца, и найти его не удается. Я слышала о тайных лавовых туннелях, где он может прятаться.
– Ах да, Джон об этом упоминал. Вам следует осмотреть «вольный кратер». Ваш человек вполне может оказаться там.
– А где это?
– К югу отсюда. – Увидев выражение лица Валери, она усмехнулась. – Туда стоит съездить. Это место не принадлежит ни одной организации, так сказать.
– Кстати, а вы из какой организации?
– Я работник оранжереи. – Ее взгляд стал тверже. – И вы никогда от этого не устаете?
– От чего?
– Быть такой любопытной и назойливой. Вы же на Луне, дорогуша. Так избавьтесь от лишнего груза! Здесь вы весите лишь десять кило. А знаете что, давайте вместе навестим вольных. Можете поискать свою пропажу, да и Джону, кажется, хочется, чтобы вы увидели этот кратер.
– Он хочет, чтобы об этом кратере узнал президент?
– Он хочет, чтобы о нем узнали вы.
– Я?
– Это комплимент. Видимо, он считает, что у вас есть потенциал.
* * *
«Вольный кратер», явно имеющий только это название, оказался маленькой, но идеальной окружностью с высокими стенками, разрывающей южную гряду кратера Рождественский, одного из крупнейших на этой стороне Луны, и, конечно же, он находился к югу от кратера Пири, лежащего почти точно на полюсе. Валери вместе с Джинджер отправилась на ракетную площадку американской станции и с удивлением обнаружила там Джона Семпла. Увидев выражение ее лица, он улыбнулся.
– А ты думала, я упущу такой случай?
Они взлетели в небольшой ракете, которую пилот назвал «попрыгунчиком». Не считая головокружительно быстрого подъема, Валери она напомнила вертолет. Они летели над темным ложем кратера Рождественский. Выглядел он необычно – ребристым и сверкающим. Валери объяснили, что это лед, Рождественский – один из крупнейших покрытых льдом кратеров, чья внутренняя поверхность никогда не освещается солнцем и содержит запасы кометного льда, скопившегося здесь за четыре миллиарда лет. Безымянный кратер был хотя и намного меньше, зато с более высокими стенками, а значит, даже глубже Рождественского. Как и все полярные тенистые кратеры, это одно из самых холодных мест в Солнечной системе, температура здесь не поднимается выше двухсот сорока пяти градусов ниже нуля. На гребне имелась посадочная площадка, и когда ракета снизилась, Валери заметила, что кратер накрыт прозрачным куполом.
– Вот это да! – воскликнула она. – И кто это соорудил?
Никто не ответил. Ракета приземлилась вертикально с небольшим толчком. К шлюзу подполз рукав, послышался лязг и шипение, и они прошли по кишке в здание. Внутри их встретили три проводника и повели по коридорам к внутренней стороне гряды, на установленную прямо под куполом площадку.
Внутри весь кратер обогревался, был наполнен воздухом и ярко освещен зеркалами и прожекторами, установленными на всем протяжении гребня. Заглянув вниз с края площадки, Валери увидела, что пространство между куполом и подножием кратера заполнено множеством платформ, наверное, не меньше сотни, связанных друг с другом навесными мостками и лестницами, кое-где на этих высоких цоколях стояли дома, а с купола или с натянутых между гребнями канатов свисали жилые модули разных размеров. Были здесь и воздушные шары, с которых тоже свешивались жилые дома. А из некоторых воздушных шаров во все стороны торчали зеленые побеги бамбука, напоминая эшеровские деревья. Да и все здесь было похоже на картины Эшера. Город в воздухе, а люди, казавшиеся крохотными с такого расстояния, скакали с одной площадки на другую, как обезьяны.
