– Из твоей матери получился бы отличный сержант, – заявил Грей – он несколько раз видел Марсали Фрэзер в ее магазинчике. – Она прекрасно уловила суть команд. Кстати, насчет «а не то будет хуже» – что, по-твоему, случится, когда ты вернешься домой?
Жермен нахмурился – он явно не заходил так далеко в своих мыслях, но вскоре его лоб разгладился.
– Зависит от того, как долго меня не будет, – пожал он плечами. – Если я вернусь завтра, мне надерут уши и задницу. Но если меня не будет дольше недели, думаю, она обрадуется, что я не умер.
– Ты, случайно, не слышал историю о блудном сыне?
– Нет, мило… Берт. – Жермен кашлянул. – О чем она?
– О том… – начал было Грей, но осекся, ощутив себя так, словно ему в грудь вонзили кол. Сзади возмутились и начали толкаться, несколько человек обогнули Грея и продолжили путь. Жермен обернулся и посмотрел в том же направлении, что и Грей.
– Это тот человек, который притворялся французом. Моему отцу он не нравится.
Грей смотрел на мужчину в модном синем в серую полоску костюме из шелка. Мужчина, разинув рот, тоже разглядывал Грея и не обращал внимания на своих спутников из Континентальной армии.
– Я знаю многих французов, но ты прав, он не француз, – снова вспомнив, как дышать, согласился Грей и отвернулся. Голова шла кругом, и он ухватился за руку Жермена. – Твой дед должен быть где-то среди этой суматохи, – решительно сказал он и кивнул на стяг, вяло колышущийся на другом конце лагеря, который, впрочем, был хорошо различим. – Видишь вон то здание, с флагом? Иди туда. Это штаб главнокомандующего. Скажи кому-нибудь из офицеров, кого ты ищешь, и они найдут его среди ополчения.
– Да им и не придется его искать, – заверил его Жермен. – Grand-père будет там.
– Где?
– С генералом Вашингтоном. Grand-père теперь тоже генерал, ты что, не знаешь? – ответил Жермен со снисходительным терпением, будто разговаривая с дурачком. И умчался в направлении флага прежде, чем Грей успел ответить на это ошеломительное заявление.
Грей осторожно оглянулся, но Персеверанс Уэйнрайт уже исчез, как и офицеры Континентальной армии. Лишь два лейтенанта стояли там, беседуя.
Грей мысленно выругался попеременно в адрес Джейми Фрэзера и Перси Уэйнрайта, грозя им различными насильственными действиями. Какого черта они оба здесь делают? Пальцы подергивались от желания удушить кого-нибудь, но Грей подавил этот бессмысленный порыв и задумался, что делать дальше.
Он ускорил шаг, особо не глядя, куда идет. Перси его видел, в этом не приходилось сомневаться. Джейми еще нет, но Грей мог столкнуться с ним в любой момент. Джейми – генерал? Какого чер… так, отложим волнения на потом, сейчас некогда.
Грей не видел Перси – бывшего любовника, бывшего брата, французского шпиона и вообще в каждой бочке затычку – с их последнего разговора в Филадельфии, состоявшегося несколько месяцев назад. Когда Перси впервые после долгого отсутствия вновь возник в жизни Грея, он тут же попытался соблазнить его – скорее политически, чем телесно. Впрочем, Грей не стал бы возражать и против плотского соблазнения… У Перси было предложение для британского правительства: если Англия вернет Франции северо-западные территории, то некая группа заинтересованных лиц, пославшая Перси, удержит французское правительство от альянса с американскими колониями.
Грей из чувства долга переправил предложение прямиком лорду Норту, а потом выбросил из головы и его, и Перси. Что первый министр сделал с его сообщением, он не знал.
Как бы там ни было, сейчас уже поздно об этом думать. Франция в апреле подписала соглашение с мятежными колониями. Потом видно будет, выльется ли это соглашение во что-либо серьезное в виде помощи – всем известно, что на французов полагаться нельзя.
Но что ему делать теперь? Инстинкт самосохранения побуждал пройти незаметно через лагерь и как можно скорее скрыться. Жермен не скажет Джейми, что видел Грея – они договорились об этом заранее. Однако два соображения удерживали Грея от побега. Во-первых, неизвестно, где сейчас английская армия и насколько далеко она отсюда. А во‐вторых, его терзало любопытство в отношении Перси, хотя Грей и понимал, что это безрассудно и опасно.
Все это время он шел, не останавливаясь, – иначе бы его сшибли с ног и затоптали, – и теперь обнаружил, что рядом с ним идет преподобный Вудсворт. Привычное выражение спокойного достоинства на вытянутом лице священника сменилось волнением, и Грей улыбнулся.
– Господь помог нам благополучно добраться сюда, Берт, – сказал Вудсворт, глядя на него сияющими глазами. – И я знаю, Он дарует нам победу!
Грей задумался. Что сказать в ответ. Как ни удивительно, он не мог согласиться с этим утверждением.
– Вряд ли нам дано предугадать намерения Всемогущего, но я верю, что Он в милости Своей убережет нас.
– Отлично сказано, Берт, просто отлично. – И Вудсворт ощутимо хлопнул его по спине.
Глава 60
Квакеры и квартирмейстеры
Натаниэль Грин был в своей палатке, все еще без мундира. На столе перед ним лежали остатки завтрака, а сам он хмуро смотрел на письмо в руке. Завидев Джейми, Грин положил письмо и поднялся.
– Входите, сэр, прошу вас! Вы уже завтракали? У меня тут вареное яйцо пропадает. – Он улыбнулся, но мимолетно, морщинка между бровей так и не разгладилась – видимо, его что-то взволновало в письме. Джейми искоса взглянул на письмо – судя по кляксам и рваному краю, это известие от семьи, а не официальное сообщение.
– Я уже завтракал, благодарю вас, сэр, – сказал Джейми и кивнул яйцу, позабытому в деревянной чашечке с изображением сердца в обрамлении цветов. – Я лишь хотел узнать, могу ли я присоединиться к вам, если вы сегодня куда-нибудь поедете верхом?
– Разумеется! – обрадовался удивленный Грин. – Я с удовольствием выслушаю ваши советы, генерал.
– Возможно, мы обменяемся премудростями. Потому что мне тоже нужен ваш совет, только по другому вопросу.
Грин замер, так и не надев до конца мундир.
– Правда? В какого рода деле вам нужен совет?
– В деле женитьбы.
На лице Грина удивление боролось с попытками подавить это самое удивление и с чем-то еще. Он посмотрел на письмо, натянул мундир на плечи и криво усмехнулся.
– Знаете, генерал Фрэзер, по этому вопросу мне и самому не помешал бы здравый совет. Идемте.
Они выехали из лагеря и направились на северо-запад. У Грина имелся старый компас, и Джейми на миг пожалел, что позолоченная астролябия, которую Уильям с подачи лорда Грея прислал ему из Лондона, сгорела вместе с Большим домом. Однако всколыхнувшаяся при этом воспоминании злость относилась скорее к лорду Джону, а не к пожару и его последствиям.
Поначалу они говорили лишь о насущных делах: о том, где лучше расположить склады со снабжением по возможному пути их следования – а быть может, и отступления, хотя никто о нем не заговаривал. Никто не сомневался в том, куда направляется английская армия: многочисленная, с огромным вещевым обозом и толпой беженцев – она была ограничена в выборе дорог.
