– Не волнуйся, друг мой, из него такой же призрак, как и из меня.
– Странноприимства не забывайте, – на том же языке подхватил Бак, – ибо через него некоторые, не зная, оказали гостеприимство ангелам
[46].
Все испуганно замолкли и вытаращили глаза. Наконец Дугал рассмеялся, остальные вслед за ним. Лишь Ангус вежливо хмыкнул, но тоже расслабился и переступил с ноги на ногу. Словно получив сигнал (а может, так оно и было), дверь коттеджа распахнулась, и миссис Макларен с Элли вынесли стопку деревянных тарелок и дымящийся горшок с кашей. За ними появился один из младших Макларенов, бережно сжимающий обеими руками солонку.
Во время завтрака – а кашу и впрямь пересолили, пусть и не сильно – Роджер улучил во всеобщей суматохе минутку и тихонько поинтересовался у Дугала:
– Значит, Макларен просил вас проверить, не дух ли я?
Тот удивленно вскинул брови и улыбнулся краешком губ. Брианна тоже всегда так делала в ответ на несмешную шутку или если думала о чем-то забавном. Неожиданное сходство вызвало всплеск такой боли, что Роджеру пришлось опустить глаза и откашляться, иначе голос бы задрожал.
– Что вы, вовсе нет, – небрежно отозвался Дугал, глядя на миску, из которой собирал остатки каши кукурузной лепешкой, вытащенной из седельной сумки. – Он подумал, вдруг от меня будет толк в ваших поисках… Хотя согласитесь, это немного подозрительно, когда висельник вдруг стучится в вашу дверь.
Он поднял глаза, посмотрел на шею Роджеру и приподнял темную густую бровь.
– Что ж, этот висельник хотя бы способен сам ответить на вопросы, – вставил Бак. – В отличие от того типа из хижины на холме.
Дугал удивленно опустил ложку и уставился на Бака. Тот, приподняв бровь, посмотрел на него в ответ.
Господи… они что, заметили? Неужели?! День был не таким уж жарким, однако у Роджера по спине побежал пот. Может, из-за одинаковой позы, но явное сходство между этими двоими бросалось в глаза, совсем как… как длинный острый нос посреди лица.
Роджер видел, что в глазах Дугала сменяют друг друга разные эмоции: удивление, любопытство, подозрение.
– И какое вам дело до той хижины? – спросил он, кивком указывая на сгоревшие руины.
– Никакого, – пожал тот плечами. – Просто хотел сказать: мол, если хотите, можете прямо спросить моего родича, что с ним случилось. Нам скрывать нечего.
Вот удружил, подумал Роджер, покосившись на своего прадеда, который с невозмутимой улыбкой принялся поедать соленую кашу. Какого черта он вообще об этом заговорил?!
– Меня повесили несправедливо, по случайному навету одного человека, – сказал он как можно небрежнее, но голос все равно дрогнул. Пришлось замолчать и откашляться. – В Америке.
– Неужто в самой Америке?! – с изумлением переспросил Дугал. Все – и люди из его клана, и Макларены – уставились на Роджера. – Как вы там оказались… и что же заставило вас вернуться?
– У моей жены там родня, – ответил Роджер, думая про себя, что за игру затеял Бак. – В Северной Каролине, на реке Кейп-Фир.
Он чуть было не назвал имена Гектора и Иокасты Кэмерон, благо вовремя спохватился, что Иокаста приходится Дугалу сестрой. К тому же в Америку они переедут лишь после Каллодена, а до него еще несколько лет.
А Дугал до тех времен и не доживет… Роджер с ужасом глядел в лицо собеседнику. Он погибнет за пару часов до битвы, на чердаке дома под Инвернессом, с кинжалом Джейми Фрэзера в горле.
Роджер вкратце пересказал историю своего повешения и спасения, опустив детали (ни к чему упоминать о войне за независимость), а заодно скрыв участие Бака в его казни. За спиной он остро ощущал присутствие прадеда, но старался лишний раз не оборачиваться. Иначе удавил бы паршивца на месте!
К концу истории он силой выдавливал из себя слова, а сердце стучало в ушах от еле сдерживаемой злости. На лицах слушателей застыла целая гамма эмоций: от благоговения до сочувствия. Элли Макларен, не стесняясь, всхлипнула и уголком фартука утерла глаза; даже ее мать, казалось, жалела о лишней соли, подсыпанной в тарелку. Ангус, кашлянув, протянул Роджеру глиняную бутыль, как оказалось, с пивом, причем неплохим. Роджер пробормотал слова благодарности и сделал пару глотков, отворачиваясь от чужих взглядов.
Дугал же кивнул и повернулся к Ангусу.
– Расскажи мне о человеке с холма, – велел он. – Когда это случилось и что ты об этом знаешь?
Тот заметно побледнел и, кажется, был не прочь сам хлебнуть пива.
– Шесть дней уже минуло, ghoistidh
[47].
И он коротко и не столь красочно пересказал вчерашнюю историю.
Дугал задумчиво принялся выстукивать пальцами по колену.
– Та женщина… Не знаешь, куда она ушла?
– Я… э‐э‐э… слыхал, направилась в Крансмуир, сэр.
К Макларену почти вернулся естественный цвет лица. Он старательно избегал цепкого взгляда жены.
– В Крансмуир, значит, – повторил Дугал. – Что ж. Может, разыщу ее, потолкуем. Как ее имя?
– Исбистер, – выпалил Макларен. – Гейлис Исбистер.
У Роджера под ногами словно разверзлась пропасть.
– Исбистер? – Дугал вскинул брови. – Выходит, она с северных островов?
Макларен завертелся ужом, пытаясь с невозмутимым видом пожать плечами: мол, не знаю и мне все равно. Казалось, он готов провалиться под землю. Дугал снова усмехнулся.
– Да, – насмешливо сказал он. – Несложно будет отыскать в месте вроде Крансмуира женщину с Оркнейских островов.
Он кивнул своим людям, и те как один встали. Роджер с Баком тоже.
– Господь с вами, джентльмены. – Дугал поклонился. – Я расскажу людям о ваших поисках. Если вдруг что услышу, куда сообщить новости?
Роджер с Баком смущенно переглянулись. Не стоит, наверное, передавать вести через Лаллиброх, учитывая, в каких непростых отношениях находится Брайан Фрэзер со своими шуринами.
– Знаете городок под названием Шерамур? – спросил наконец Роджер, припоминая еще одно место, которое уже должно было существовать в эти годы. – Там есть неплохой постоялый двор.
Дугал удивился, но все-таки кивнул.
– Да, сэр, знаю. Я бывал в Шерамуре с графом Маром, и мы как-то вечером ужинали там с моим отцом и братом. Хорошо, если вдруг что узнаю, отправлю туда письмо.
– Благодарю, – хрипло выдавил он.
Дугал сочувственно кивнул и принялся прощаться с Макларенами. И вдруг повернулся обратно:
– Полагаю, вы все-таки не ангел? – вполне серьезно спросил он.
– Нет. – Роджер, несмотря на холодок в животе, выдавил улыбку.
