Косметика!
Киноварь! Ртуть, ты моя прелесть!
Свинцовые белила!
Сера!
Мышьяк!
Уммммм…
Вот уж с чем у Моти был полный порядок, так это с химией и биологией. Интересно же… В медицину она никогда бы не пошла – крови боялась, но травки-корешки, тычинки-пестики, а еще разные химические радости…
К примеру, шикарное вещество фенолфталеин, он же пурген. Азотная и серная кислоты, взрывчатая бумага и куча прочих приятных вещей. Да, и набор «Юный химик», сохранившийся у Моти еще с маминой школы.
Не знали дикие советские люди о технике безопасности, так что там и пробирки были, и реактивы, и… чего там только не было!
Хотя сейчас уже – много чего. Любимая игрушка детства…
Дорак едва не взвыл, выкладывая кругленькую сумму за флакончики-коробочки-сверточки, но Малена была неумолима. В дополнение пошел еще короб из бересты – надо же куда-то укладывать.
– Ты уверена, что нам это понадобится?
– А ты уверена, что не понадобится?
Довод оказался неотразимым, и Малена продолжила укладывать в короб полезные вещи.
– Я все это даже не знаю…
– Ничего, моих знаний на двоих хватит.
– И я даже представляю – каких. Мы никого не убьем?
– Малечка, милая, еще раз повторяю. Ты едешь в зубы к тигру.
Малена поежилась. Лорена на тигрицу не слишком походила, скорее, львица, но зубы-то и там, и тут…
– Во-от. – Девушки были в курсе мыслей друг друга. И почему-то это их не утомляло. – Подумай сама, что тебя ждет по приезде?
Малена не знала. Откровенно.
– Завещание?
– Да, наверное…
– Но кроме завещания есть человеческий фактор. Вот скажи мне, кто помешает вашей Лорене схватить тебя, засунуть куда поглубже – и потребовать написать на нее дарственную?
Малена аж на месте встала.
– Ты что?!
– А что я такого странного сказала?
– Н-но… я же… Я – Домбрийская!
– И как – тебе это сильно помогло в монастыре?
Малена вспомнила карцер и грустно вздохнула:
– Вообще не помогло.
– Вот. А потому давай готовиться к худшему. Ты едешь к своим врагам, в место, где у тебя нет друзей…
– А слуги? Они должны мне повиноваться…
– И давно ты им в долг давала?
Матильда привычно предполагала худшее, как и учила бабушка.
«Помни, Мотька, о людях всегда надо думать плохо и готовиться к худшему. Тогда ты будешь искренне радоваться жизни, если твои подозрения не подтвердятся. Хотя… человек – это такая зараза! Вот если бы я думала, что твой папа всю жизнь проживет с Машкой, помогать будет… где бы мы оказались? На помойке…
А так… Удрал он – и пусть, у меня все документы оформлены так, что у него никаких прав тут нет. Ни на что. И ты в безопасности. Понимаешь? И подняла тебя, худо-бедно, и справились… А надеялась бы я на алименты – с протянутой рукой пошли бы».
Малена только вздохнула, выслушав бабушкины слова.
– А если он хотел?..
– Хотел бы – сделал. Здесь тебе не там, руки-ноги ему никто не связывал. А бабушка его бы не погнала. Она сколько раз мне повторяла, что у детей должен быть отец… Ладно! Черт с ним, с моим беглым папахеном. Ты на Дорака посмотри!
Малена посмотрела.
Матильда порадовалась тому, что Дорак Сетон уже не вызывает у Малены никакого особенного трепета. Мужчина, да, красивый, да… бабочки в животе есть?
Правильно, нет. Потому как руки перед едой моем, вот и не заведется внутри никакая пакость!
– Сильно он тебе предан?
Малена даже отвечать не стала. Вздохнула и решительно запихнула в короб склянку с мышьяком, на которой Малена привычно написала «As».
Матильда тоже не стала размениваться на пошлости вроде «Так-то!» или «Поняла теперь?». Она просто пошла дальше вдоль рядов.
Вечером девушки привычно болтали.
Выглядело это, наверное, странно. Малена лежала на кровати, смотрела в потолок и молчала. Хотя… герцогесса в депрессии! Она переживает потерю отца! Понимать надо!
Девушки привыкали разговаривать мысленно. А то невесть чего припишут.
Разговор с самим собой еще ни в одном мире не приветствовался. Завидуют, гады! Вот и мешают поговорить с умным человеком!
– Исходим из того, что мы – ноль. Даже чуть поменьше. Защиты нет, ничего нет… Малена, а ты не хочешь обратиться в гильдию? Какой-нибудь девайс я тебе подскажу, пусть распробуют, а потом…
– Тильда, ты просто не понимаешь!
– А ты объясни!
«Неприлично» и «так не делают», равно как и потерю репутации, Малена приводить в пример не стала. Она уже поняла, что для подруги таких мелочей не существует. Не предусматривало их бабушки-Майино воспитание. Только выживание. Только целесообразность.
Надо тебе, чтобы выжить, влезть на фонарь с голой попой?
Полезли! Только трусики снимем!
Так что Малена оперировала другими понятиями. Которые Мотя могла понять и оценить. Девушки уже поняли, что из-за разницы в воспитании у них очень легко может начаться конфликт взглядов. И старались как-то утрясать рабочие моменты. К примеру, Матильда пыталась не материться, а Малена поминала святых не чаще чем раз в пять минут.
– Эм-м-м… во-первых, я герцогесса. И дело буду иметь с аристократами.
– И что?
– Ни один купец не свяжется с благородным. Тем более из-за меня…
Мотя вздохнула:
– Да, не дорос пролетариат до Великой Октябрьской.
– Что?
– Не важно. Дальше?
– Допустим, мы подскажем что-то интересное. К примеру…
– Рецепт стали? Каленой? Качественной? Я могу списать до точки… и даже скажу, что где искать, что добавлять и как получать. Интернет форева!
Последние слова Малена не поняла, но комментировать не стала.
– А как мы проверим, что нас не обманут?
Теперь задумалась и Матильда. А и правда – как? Если компов здесь нет, отчетность исключительно бумажная, крючкотворов до… много, в общем, централизованного контроля нет…
– Обманут герцогессу?
Она попыталась трепыхаться, но это была уже победа. И Малена не стала добивать подругу. И так ведь ясно…
– Мы же никак и ничего не проконтролируем. А так… ты сама сказала: мы – ноль. Интересная у вас система счета, кстати, надо поучиться…
– Обещаю. Потом… И ты меня вашей научишь.
