И девушки отправились досматривать «Собаку Баскервилей». Ах, как же хорошо было в те времена! Полисмены, порядок…
Или это только кажется?
Времена рыцарей тоже идеализируют, но Мария-Элена хоть и живет в них, а ничего хорошего не видит. Увы…
Хорошо всегда там, куда мы не вляпались.
Мария-Элена Домбрийская
Служанка поскреблась в дверь ближе к полудню.
Малена как раз пыталась вывязывать крючком сложный узор и пребывала не в лучшем настроении. Да, конечно, есть Матильда, и подскажет, и поможет, и распустит все узлы, но хочется-то самой!
А не получается!
Руки-крюки.
– Что там такое?
– Госпожа, тут какая-то женщина пришла, говорит, что вы ее хотите видеть.
В этом Малена не была уверена, но дверь открыла и кивнула служанке:
– Как ее зовут?
Служанка немного трепетала по привычке, но отвечала бойко:
– Ровена Сирт.
«Та самая наемница?» – «Да, кажется…»
– Проводи ее сюда! И подай чего-нибудь…
В ладонь служанки опустилась мелкая монетка, и та умчалась, просияв. А Малена бросила на себя взгляд.
Вроде бы все нормально.
Голубое платье, перешитое из маминого, сидит хорошо, из-под него виднеется другое, кремовое, манжеты расправлены, воротник, волосы…
Да, все на ощупь, зеркала тут нет. Ну и пусть, чай, не жениха встречаем.
Когда наемница встала в дверях, Матильда едва не взвизгнула от радости.
То, что надо! Идеально!
«Ты уверена?»
«А ты сомневаешься? Ты только погляди?»
«Какая-то она… не грозная».
«Нож тоже не всегда выглядит опасным».
«Ладно. Тогда сама с ней поговори?»
«Нет уж! Давай ты, а я помогу…»
Ровена оборвала мысленный диалог едва слышным кашлем, и Малена сделала жест рукой:
– Прошу вас, госпожа…
– Сирт.
– Рада знакомству. Мое имя – Мария-Элена Домбрийская. Герцогесса Домбрийская.
«Бонд. Джеймс Бонд», – хмыкнула Матильда.
Эту шутку Малена уже знала, а потому быстро спрятала неуместную улыбку.
– Проходите, присаживайтесь.
– Благодарю вас, ваша светлость.
Опасной Ровена не выглядела от слова «совсем». Невысокая, с темными, гладко зачесанными волосами и светло-карими глазами, худощавая, черты лица невыразительные, так, увидишь ее в толпе – и внимания не обратишь. Но Матильда не сомневалась, что с косметикой из Ровены можно сотворить что угодно. И она косметикой пользоваться умеет.
Ровена чувствовала себя не слишком уверенно, но старалась не показывать вида. В кресло опустилась спокойно, разве что платьем зацепилась за ручку.
«А оружия-то…» – вздохнула Матильда.
«Где ты его видишь?»
«В рукаве, на щиколотке, в кармане…»
«А я не вижу…»
«А тебе и не надо. Давай, разговаривай…»
Мария-Элена вздохнула. Сложно, страшно, но – надо. Тильда отступить не даст.
«Нет, не дам. Ну!»
– Госпожа Сирт, до меня дошли сплетни о том, что вы… переживаете сложные времена?
Ровена скривилась. Можно и так сказать. Или сказать, что ёж – подушечка для иголок. Ни то, ни другое не передаст всей сложности ситуации.
Герцогесса прошлась по комнате, остановилась перед женщиной.
– Я знаю, что вы умеете… владеете оружием.
– Да.
– И я хочу вас нанять. Мне нужен телохранитель. Нет… не совсем то слово. Компаньонка, подруга, человек, который сможет не просто доставить письмо, но и быть беспристрастным свидетелем происходящего.
Ровена хмыкнула.
– Ваша светлость, есть одна беда. Я беременна.
Малена махнула рукой:
– Это несущественно для моих планов. Драться за меня вам не придется, если дело дойдет до драки – считайте, все уже проиграно. Вы – моя страховка… э-э-э… последний шанс на крайний случай. Даже лучше, что вы беременны, вас не примут всерьез.
Ровена усмехнулась.
– Хотелось бы, ваша светлость, знать, во что я ввяжусь?
Мария-Элена пожала плечами:
– Я пока еще точно не знаю. Я герцогесса, да. Мой отец при смерти, мачеха и сводная сестра меня ненавидят и сделают все, чтобы отнять у меня герцогство, друзей и союзников у меня нет, помощников тоже. Но не хочется сдаваться сразу.
– А от меня что надо будет?
– Быть рядом. Я скажу всем, что наняла служанку. Пожалела беременную, к примеру.
Ровена хмыкнула еще раз.
– Допустим. Хотя служанка из меня плохая.
– А, это лишь слова. Я не думаю, что меня будут пытаться устранить силовыми методами. Но если будут – ваша задача сбежать и рассказать обо всем.
– На площади?
– Любому недругу моей мачехи. Хотя бы. В храме, на площади… да хоть где! Ты меня все равно не защитишь, это будет война на кто кого передумает, а не на кто кого перережет.
– Одно часто перерастает в другое.
– Вашу задачу я вам поставила.
– А если меня попытаются перекупить?
– Продавайтесь смело. Чем больше вы возьмете, тем меньше денег останется у моих врагов.
– Интересная точка зрения…
– По большому счету, я предлагаю вам прокатиться со мной в Донэр. Будет все хорошо – оставайтесь, рожайте, живите. Будет плохо… смотрите сюда.
Маленькая шкатулка открылась с тихом звоном петелек.
– Здесь жемчуг и камни. Я спорола их с платьев моей матери… мне сказали, что они чего-то стоят…
Ровена бросила беглый взгляд на шкатулку.
– Ну… как – стоят? Год на них прожить можно безбедно.
– Считайте, что я нанимаю вас на год. Оплата вперед.
Шкатулка захлопнулась, и Малена подвинула ее к гостье.
– Платите вперед? Не боитесь, что сбегу?
– А что это для меня изменит? Эти деньги меня не спасут, и жалеть их незачем.
Наемница осмотрела свою нанимательницу с ног до головы.
М-да…
Стоит девчонка, сопля еще зеленая, какой и она была, когда Бернарда встретила. Губы кусает, нервничает, но смотрит прямо.
А что теряет Ровена?
Да ничего. Опасность она определить сможет и сбежать вовремя тоже. А деньги не лишние…
