Вот теперь и вправду все.
Оставались детали — дотащить тяжелый стул до середины комнаты, проверить прочность потолочного крюка и привязать веревку.
Когда он уже стоял на стуле, в открытое окно ворвались звуки далекого пения — в молельном доме неподалеку шла служба. Генрих усмехнулся.
— Будьте вы прокляты. Будьте прокляты до седьмого колена! — сказал он глухо — и сделал шаг…
А прихожане все пели, восхваляя Бога, поправшего смерть, и по мокрой щеке уже мертвого человека скользнул солнечный луч.
Глава 13
Наше время, начало июля
«Нужны данные твоего мужа. И почисть всю историю сообщений и моих звонков», — прочитала я эсэмэску от Константина.
Параноик! Вот кто тут совершенно ненормальный, притом диагноз ясен: паранойя в острой форме! Я рассмеялась. Вот поэтому он так быстро и поверил, мой рассказ как раз попал в область его собственных психических проблем. Просто поздравляю, два одиночества нашли друг друга!
Ник поехал по каким-то делам, а я сидела на диване с телефоном в руке и смеялась. Похоже, Пашке везет — и бывшая девушка с большим сдвигом, и лучший друг… Он что, специально нас выбирал по умственным отклонениям?
«Если даже тебе кажется, что это бред, просто сделай это!» — пиликнула следующая эсэмэска.
Слишком много ненормальных, слишком много совпадений.
Ну ладно, я попробую сделать то, о чем он пишет. Я выписала данные мужа из штампа о регистрации брака, а потом тщательно подчистила историю.
Почему это Пашкин друг вдруг так активно принимает участие в моей судьбе? Ему больше нечем заняться или его попросили?
Моя рука зависла над Пашкиным номером — звонить или не звонить?
Пальцы приняли решение за меня.
— Слушаю, — послышался Пашкин голос.
Поздороваться со мной, конечно, казалось ему излишним.
— Привет, — я устроилась поудобнее на диване, приготовившись к разговору. — Ты подослал ко мне Костю?
— А ты отдала ему мой планшет? Он, между прочим, нужен мне для работы.
Лично я не представляла, как использовать для работы такое барахло. Разве что забивать им гвозди. Зато по Пашкиному тону становилось понятно и то, что я не прощена и вряд ли вообще прощена буду, а значит, Костина забота — его собственная инициатива, и разговор с Пашей у нас сейчас не получится.
— Верну в ближайшее время, если его еще Исторический музей не забрал, — не удержавшись, съязвила я.
— Вот и верни. И поздравляю с замужеством.
Воцарившаяся в трубке тишина возвестила о том, что прощанием Павел себя тоже затруднять не стал.
Я положила телефон и отчего-то почувствовала странное облегчение. Все же хорошо, что на отношениях с Павлом поставлена точка. Гораздо хуже, если бы он принялся ныть или захотел меня вернуть.
Все будет хорошо. А Костя просто параноик или играет в детектива. Почему бы ему не поразвлечься, если так уж хочется. Все равно на моих отношениях с Ником это не скажется. Ник не оставил меня в это тяжелое время, значит, не бросит и потом. Небольшая рассеянность — это еще не психиатрический диагноз. Конечно, я испугалась, тем более когда услышала историю прабабушки, но людям вообще свойственно драматизировать и оценивать себя необъективно.
«Да ладно, знаешь ты, почему Костя так заинтересован», — голос в голове показался чужим, я даже потерла виски, стараясь от него избавиться. Но вся беда была в том, что я действительно знала. Сколько ни закрывай глаза, все равно заметишь — и то, как Костик смотрел на меня, и то, как поспешно уходил, хотя нашей тогда еще троице, казалось, было так хорошо вместе, и то, что он всегда возвращался и снова принимался болтать, стараясь скрыть за потоком слов что-то еще… Держаться бы мне от него подальше… Но разве я веду себя с кем-то нечестно? Я люблю Ника, Костик понимает, что у него нет шансов. И речи не идет об ответных чувствах с моей стороны, а значит, все в порядке.
Повеселев, я пошла на кухню и открыла холодильник. Что тут у нас есть? Надо порадовать молодого мужа чем-нибудь вкусненьким. Кому приятно видеть унылую рыдающую жену и питаться фастфудом?! От такой жены любой нормальный мужик сбежит, это точно.
В морозилке нашлось мясо. Я надела красивый фартук — белоснежный, с яркими подсолнухами, и принялась готовить фасолевый суп и рагу, напевая что-то себе под нос.
В таком настроении меня и застал Ник.
— Как чудесно пахнет! — воскликнул он из прихожей.
— Готовлю для любимого мужа! — Я выглянула из кухни, все еще держа в руках ложку, которой мешала мясо.
— Смотри, не съешь все сама! — он разулся и, подойдя, обнял меня. От него пахло его любимой туалетной водой, и даже в простой светло-голубой футболке, подходящей по цвету к его глазам, он казался невероятно элегантным. Самым элегантным из всех моих знакомых. И это мой муж, человек, который выбрал меня из миллиона других девушек, человек, согласный находиться рядом, несмотря на все сложности.
— А ты жадный! — Он потянулся к ложке, но я отводила ее еще дальше. — Скажи, ты женился на мне ради еды?
— Ну уж нет! — Ник расхохотался. — Если бы меня так заботила еда, я бы женился на ком-нибудь другом.
— Ах так! — Я обиделась и отступила.
— Не сердись, — он чмокнул меня в губы и ловко облизал ложку. — М-м-м! Вкусно! Знаешь, у меня идея. Давай позовем всех твоих и угостим их хорошенько! Надо нашей молодой семье устраивать приемы!
Он ничего не сказал о прошлой неудачной попытке, и я сообразила, что Ник хочет исправить тяжелое впечатление, которое осталось у мамы и бабушки. А ведь он прав! Они беспокоятся, и это понятно, тем более я в последнее время веду себя не лучшим образом и слишком нервничаю. Надо просто собраться, быть внимательной и загладить негативное впечатление.
— Я тебе помогу. — Ник словно читал мои мысли.
— Хорошо, — я нерешительно на него посмотрела. Солнечный лучик запутался в его густых волосах, а ярко-синие глаза сияли. Он смотрел на меня с заботой и любовью. Как только можно было усомниться в нем? Дурацкая паранойя! — А тебя точно не напрягут гости?
— Разумеется, нет, — он пожал плечами. — Мне нравится твоя семья. Твой дедушка меня недолюбливает, но, я думаю, он просто за тебя боится. Ты для него навсегда останешься маленькой девочкой, нуждающейся в опеке. Он просто не понимает, что ты выросла, и видит в каждом серого волка.
— Вот уж на кого ты точно не похож! — фыркнула я. — Скорее ты — благородный барс. Знаешь, бывают снежные барсы с яркими-яркими голубыми глазами. Я не видела таких глаз ни у кого, кроме тебя и… Гретхен.
— Поэтому ты в меня и влюбилась, что я похож на твою куклу? — спросил Ник, приподнимая мое лицо за подбородок.
Он шутил, но в то же время я ощущала в нем какое-то напряжение.
