– Боюсь, что нет, – наконец произнесла Сара. – К сожалению.
Лайл протянул писателю визитную карточку:
– На случай, если потеряли прежнюю.
– Благодарю.
– Дайте нам знать, если что-нибудь услышите.
– Конечно, – сказал Дэвид, а потом кивнул. – Надеюсь, и вы мне сообщите, когда узнаете что-нибудь.
– Само собой, – ответил Джонсон и почесал щеку.
Паркер смотрел агентам вслед, пока они не покинули аудиторию. Внезапно накативший приступ тошноты прошел лишь после того, как он выбежал из здания и поспешил на восток, к «Астор-Плейс Театр», где, как он знал, можно было отыскать телефон-автомат. В животе перестало крутить, лишь когда Дэвид достал монетку и постарался вспомнить номер, который дала ему Рейчел.
Глава 05
Прю вернулась из Вашингтона немного позже пяти с каким-то новым, незнакомым чувством. Не то чтобы это был оптимизм, но что-то похожее, и оно поддерживалось ощущением, что дела наконец сдвинулись с места. Эшли обещала выяснить, по каким номерам звонил Бенджамин Миттаг перед смертью. Кевин отслеживал европейские связи Бишопа – теперь он знал имя адвоката Александры Примаковой, работавшей на «Магеллан Холдингс». Рейчел занесла это имя в черновик электронного письма в их общей учетной записи «Хашмейл»
[35], и в том же неотправленном сообщении Кевин дал ей имя испанского контакта Бишопа в Бильбао в две тысячи девятом году: Себастьян Вивас. Дела пошли – только куда?
Ингрид Прю нашла свернувшейся на диване – та смотрела телевизор, приглушив звук.
– Клэр спит? – спросила бывший агент.
Паркер кивнула.
Почувствовав запах кофе, Рейчел налила себе чашечку и села возле Ингрид. Билл с Джиной отключили кабельное вещание, поэтому приходилось довольствоваться лишь местными каналами. Комментатор на экране перешел к теме о демонстрантах, собравшихся в городской мэрии и выступавших против сокращения бюджета на образование. Сердитые мамаши кричали на побагровевшего члена Совета, вскакивали со стульев и грозили ему пальцем.
– Мне бы следовало стать такой, как эти мамы, – сказала Паркер.
– То есть?
– Простые люди. Решают по одному вопросу за раз. Пишут письма, стучатся в двери. А я вместо этого почему-то решила взяться за всю несправедливость сразу. – Женщина показала пальцем на экран. – Вон как сестрички делают.
– Когда все закончится, вы сможете делать то же самое.
– Закончится? Что это значит?
Рейчел сама не знала. Чем бы они ни занимались, у них не было возможности что-либо увидеть дальше следующего шага. Сейчас они всего лишь пытались определить параметры ситуации. Обеспечить безопасность для Ингрид и ее ребенка или для самой Рейчел – эта цель казалась очень далекой, как пункт назначения, скрытый в туманной дали. Она понятия не имела, чем это может закончиться.
– Вернемся к нормальной жизни, – ответила Прю.
– Мне бы просто хотелось увидеть солнце.
– Что ж, я не против нормальной жизни.
– А когда вы в последний раз ею жили?
Рейчел задумалась. Эти последние восемь месяцев? Нет. Время, которое она провела, изучая «Бригаду»? Тоже нет.
– Наверное, в те полгода в Сан-Франциско, когда приняла участие в проекте по исследованию маргинальных философских течений, – сказала она.
– Маргинальные мыслители?
– Я тогда впервые услышала выступление Мартина. Выпивала с человеком, с которым он, возможно, встречался в Испании.
– Звучит как-то ненормально.
Ингрид была права, но тогда Прю все казалось нормальным: жить одной, совершать короткие прогулки вверх и вниз по побережью, выдавая себя за совершенно другого человека… Она чувствовала себя более комфортно, исполняя чью-то роль, и это наводило на размышления.
– Кажется, телефон? – спросила вдруг Паркер.
Рейчел расслышала гудение вибросигнала. Подойдя к двери, где висело пальто, она достала свой одноразовый телефон. Номер оказался незнакомым. Два-один-два… звонили с Манхэттена. Инстинкт подсказывал – не отвечай. Джонсон и Вейл могли проверять номера, связанные с Биллом и Джиной. Или это могло оказаться что-то совершенно другое.
Прю нажала на кнопку приема, но говорить ничего не стала. В трубке зашипело, фоном звучали автомобильные сигналы. А потом раздался голос Дэвида:
– Это я. Меня только что допрашивали два ваших приятеля.
– И поэтому вы мне звоните?
– Все в порядке. Я с платного автомата.
Рейчел закрыла глаза, представляя себе, как проделала бы то же самое на их месте. Возбудить подозрения, а затем проследить, что он предпримет.
– Вы на улице? – спросила она.
– Да. А что?
– Плохо.
– Почему?
Ей не хотелось объяснять, но если просто повесить трубку, Паркер запаникует, и хотя он ей не нравился и напоминал бывшего грубияна-супруга, ему было чем рисковать – женой, пусть и отстранившейся от него, и ребенком. Так что Прю высказалась, объяснив, что даже если он не видит Джонсона и Вейла, то они могут находиться неподалеку и следить за ним. И в тот момент, когда он набрал номер, они узнали про дом Билла и Джины.
– Но я нигде не вижу их, – настаивал писатель.
– Потому что они уже едут сюда.
– О черт! – выругался он. – Куда вы теперь направитесь?
– Этого я вам не скажу, Дэвид. До свидания.
Увидев выражение лица Рейчел, Ингрид вскочила.
– Что?
– Нам надо спешить. Готовьте Клэр, я соберу вещи.
Паркер побежала к лестнице.
– Сколько у нас времени?
– Полчаса максимум, – бросила Прю. – Если повезет.
Глава 06
Часы показывали одиннадцать утра, когда Кевин приземлился в лондонском аэропорту Станстед и взял черное такси-кеб до города. Шофер-ямаец сделал вид, что не обратил внимания на отсутствие багажа, и вместо этого стал расспрашивать о жизни в Америке.
– Слыхал, у вас там беспорядки. Плохо сейчас быть американцем, не так ли?
– Не так уж плохо, – сказал ему Мур.
– Ну черным американцем.
– Это всегда плохо. – Пассажир подался вперед, чтобы видеть дорогу. – Знаете место, где человеку дадут койку на ночь без лишних документов?
Водитель посмотрел на него в зеркало заднего вида.
– Проблемы, брат?
– А у кого их сейчас нет?
Ямаец привез Кевина на улочку в Кройдоне, к югу от центра города, и познакомил с Мэтти, пожилой женщиной, уроженкой островов Теркс и Кайкос, которая без всяких бумаг предоставляла постель и завтрак. Круглая, с жесткими седыми волосами, собранными в пучок, она оглядела Мура с головы до ног и сказала водителю:
